Заблудшая душа - Шаргородский Григорий Константинович (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Конечно же их опасения были напрасными – после случая с советником меня немного подташнивало и слегка потряхивало. И не только от вида крови и воплей покалеченного человека, но и от осознания изменений в собственной психике. Если так пойдет и дальше, можно докатиться до чего угодно, даже до славы кровавого маньяка.
Моей растерянностью тут же попыталась воспользоваться душа генерала, но, получив очередной ментальный удар, вновь откатилась на старые позиции.
Атака встряхнула мне мозги и заставила выбросить из головы всякую дребедень – советник получил по заслугам, а легионеров обезглавливать я не стал бы даже в случае нападения на собственную персону.
Углубив рвы и насыпав солидные валы, легионеры уже вздохнули с облегчением, но не тут-то было. «Дорвавшийся до власти старый маразматик» – по-моему, именно это определение гуляло в легионах – поставил новую задачу.
План будущих маневров мы разрабатывали почти сутки. Для этого я создал небольшой штаб, в который вошли: Выир, Лован, Ропуош на пару с седым центурионом, который на данном этапе жизни заменял юноше отсутствующий опыт и часть мозгов. А под конец из города был вызван Млет Келсо.
В городе теперь царил порядок, больше присущий мужскому монастырю, – возможно, это перебор, но в период Сбора и Ревизии это нормально. Келсо вообще показал себя как неплохой стратег и пользы принес больше всех присутствующих, в том числе меня самого.
Вторым по полезности неожиданно оказался Дархат, который сначала сновал туда-сюда с выпивкой и закуской, а затем протолкался к столу и начал «тыкать пальцами», причем довольно разумно.
Ко второму послеполуденному колоколу, когда основная часть легионов заканчивала работу, к сентарам отправились гонцы с новыми приказами. Кстати, легион Ропуоша уже час как отдыхал – вот что значит юношеское рвение и грамотно распределенные деньги папаши.
Через двадцать минут после отправки гонцов забитый войсками полигон словно взорвался движением – большая часть легионеров, выстроившись в прямоугольники тирахий, центурий, потянулась стройными колоннами в сторону главного выхода. Легион Ропуоша, уже получивший первый номер, в который раз оказался в авангарде. На полигоне осталось три легиона, но и там бойцы судорожно докапывали рвы, чтобы успеть за ушедшим войском: всем уже стало понятно, что генерал не шутит. До императора далеко, до Единого и всех его святых высоко, а свирепый генерал – вот он, ближе некуда.
Разбор бумаг, доставленных из легионов «летунами», затянулся еще на несколько часов, и наша веселая компания отправилась в путь, когда до заката оставалось не больше трех колоколов.
Примерно час пути послужил для моих немного расшатавшихся нервов настоящим бальзамом – прикрепленный ко мне битюг с непонятной кличкой Хохотун лихо скакал по дороге, а я осматривал окрестности. В этот раз Выир не отставал от меня больше чем на корпус коня, а полусотня верховых «летунов» держалась сразу же за ним. Впереди двигался дозор из пяти всадников – они немного портили обзор, но того требовала элементарная безопасность.
Лован и Дархат реквизировали карету и теперь ехали с комфортом. В голове даже мелькнула мысль, что не мешало бы научить ординарца верховой езде, но тут же пришла грусть. Я вспомнил, что живу этой жизнью даже не в кредит, а так, по недоразумению и злому умыслу. Все мои действия были абсолютно бессмысленны, но так хотелось жить полной жизнью, делать что-либо важное, полезное если не для себя, так хотя бы для других.
К счастью, я не успел нырнуть в депрессию – впереди показалось первое «поле битвы». На довольно обширной поляне между двумя массивами леса красовались два боевых лагеря имперских легионов. Аккуратные шестиугольники защитных валов, состоящих из еще не высохшего грунта, щетинились тупыми «зубами» специально незаостренных колов и нависали над провалами рвов. Первый легион идеально справился с задачей благодаря грамотному командованию и как минимум получасовой форе. Впрочем, условный противник Ропуоша в данный момент заканчивал свои приготовления, так что до заката можно даже устроить показательный бой.
Условия схватки были просты, как мычание, – легионы должны поочередно атаковать противника и постараться захватить лагерь. Пользоваться можно было только кулаками, обратной стороной копий и щитами, а призом была отправка в родной гарнизон без дальнейших мучений. Приз, похоже, оказался более чем достойным, и легион Ропуоша встретил яростное сопротивление, но подчиненные молодого сентара уже почувствовали себя избранными и продавили оборону с восточной стороны лагеря, сделав вылазку одной центурией. Командовал этой диверсией сам сентар в сопровождении уже знакомого седого центуриона.
К сожалению, рассмотреть все подробности боя было трудно, но то, что старый центурион держит молодого сентара практически на поводке, я заметил. И поставил плюсики обоим.
Командовавший обороной сентар хоть и бросил основные силы против главной атаки, но все же не оголил лесной стены. Бой был хоть и короткий, но яростный. Легионеры рычали, как бешеные львы, с остервенением вырывая крепко вбитые колья и врезаясь в прикрытые щитами ряды противника. Их условный враг с неменьшей яростью сталкивал нападавших в ров с помощью ударов тупых концов копий, тяжелых щитов и даже не менее увесистых зуботычин закованных в металл кулаков.
На минуту мне стало немного боязно – подобная ярость могла повлечь за собой серьезные потери в личном составе. Но отступать уже поздно.
Дабы не усугублять ситуацию, как только первые две тирахии ворвались в лагерь, я отдал приказ к отступлению. За моей спиной взвыли трубы легионерских глашатаев, и битва начала стихать. Но успокоились они далеко не сразу – еще где-то минут десять из захваченного лагеря доносились ругань и шум драки. Похоже, парни вымещали злость за все на свете – тяжелую солдатскую жизнь, чокнутого генерала и тупость собственных командиров.
К счастью, жертв «боя» было не так уж много – около полусотни легкораненых и просто изрядно помятых, полтора десятка разных переломов и одна сломанная шея. Погибшего было жаль, но, как выяснилось позже, несчастный случай произошел уже после боя, когда один из десятников придал молодому легионеру ускорения с помощью пинка. Направление было выбрано неверно, и легионер кубарем скатился в ров, где и погиб. Наказание чересчур злобного десятника я оставил на совести его командиров и объявил получасовой перерыв.
Матч-реванш прошел практически на закате. Неизвестно, повлияло ли это на расстановку сил, но легион Ропуоша отбил все атаки, несмотря на безумную ярость нападавших, и я был вынужден сделать финальный «гудок», объявив конец встречи и результат матча со счетом один – ноль.
Ночь укрыла огромную поляну своим одеялом из мрака, и оба лагеря словно вымерли. Умаявшиеся за день легионеры спали беспробудным сном, а дозорные выглядели как чучела, раскачиваясь от порывов ветра. Практически все дремали, повиснув на копьях: в этом мире еще не додумались забрать у постовых подобную подпорку. Но я не стал зверствовать и наказывать переутомленных людей, хоть и выходил несколько раз проверять посты, – нужно же было проветриться и немного отдохнуть от гвалта в моем шатре. А там творилось настоящее светопреставление – проходило обсуждение дальнейших действий новообразованной комиссии. Я понимал, что совсем скоро граф пришлет по мою душу, причем в прямом смысле этого слова, и придется ехать в столицу, но бросать начатое дело на полдороге не хотелось, и сейчас шло обсуждение, как именно продолжить проверку легионов, но уже без меня.
Глава комиссии Млет Келсо яростно ругался с «нянькой» молодого Ропуоша и еще одним сентаром. Стоявший возле них юноша помалкивал, лишь время от времени что-то робко вставляя. Выглядело это комично, потому что белобрысый парень был на голову выше всей троицы старших легионеров. Выир в свару не лез – его дело защита комиссии и силовые акции. А Дархат вообще игнорировал происходящее, понимая, что надолго генерал в этом дурдоме не задержится.
