Ведьма-хранительница - Громыко Ольга Николаевна (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
По меркам пустынного Озерного Края Брас считался чуть ли не столицей, на деле являясь большим селом с огрызкообразной крепостью в центре, окруженной неглубоким рвом (по совместительству служившим сточной канавой). В крепости проживала некая не слишком высокопоставленная особа, изнуренная похмельным синдромом после вчерашней гулянки, – даже стражники не избежали этой плачевной участи и теперь сидели на корточках по обе стороны подъемного моста, держась за вертикально поставленные алебарды. Доблестные воины проводили нас безразличными взглядами, даже не поинтересовавшись документами и целью визита в город.
Чем дальше от крепости, тем реже попадались каменные дома; их сменили деревянные лачуги, а там и вовсе мазанки. На улицах кипела жизнь. Крысы, кошки и воробьи безо всякого стеснения шмыгали между ногами делового и праздношатающегося люда. Остановив какого-то оборванца, мы разузнали дорогу к ближайшему постоялому двору, оказавшемуся единственным в городке. Больше и не требовалось: святыми мощами, живописными видами, историческими местами и прочими достопримечательностями Брас похвастать не мог, а для проезжих купцов вполне хватало и одного его.
По иронии судьбы, постоялый двор вплотную примыкал к кладбищу. Ведущая к нему дорога оказалась единственной приличной дорогой в этом захудалом городишке. На нее пошли тысячи плит серого и розового гранита, более уместного в облицовке храма. По ней хотелось ходить всю жизнь. По ней хотелось пронести невесту на руках. Я бы не удивилась, узнав, что похоронные процессии дотаскивают гроб до кладбищенских ворот и разворачиваются, дабы в угоду усопшему повторить последний путь на «бис».
Ролар, хихикая, сообщил, что двадцать лет назад здесь была обычная сельская улица, немощеная и колдобистая, но затем белорский король договорился с эльфийским на предмет совместной постройки неброского, но капитального дома дворцового типа и ведущей к нему дороги, дабы монархи и их посольства могли без помех встречаться на нейтральной территории Озерного Края. Белория отвечала за дом, Ясневый Град – за дорогу. Эльфы честно выполнили свою часть уговора, а тогдашний брасовский градоправитель не выдержал искуса и удрал вместе с выданными на строительство деньгами. Официально его все еще искали и с повторным финансированием не спешили, хотя даже дураку было ясно, что гхыр найдут, а о явке с повинной не стоит и мечтать.
Из окон постоялого двора открывался прелестный вид на оградки, надгробия, венки, цветочки и фигуры в черном, рыдающие над могилами. Хозяин заведения и прислуга давно притерпелись к этому жизнеутверждающему зрелищу, но немногочисленные постояльцы были другого мнения. Орсана старательно глядела себе под ноги, Ролар машинально насвистывал известный мотив «Последнего пристанища», я же раздраженно ворчала, что обычно магам и их спутникам платят за ночлег на кладбище, но никак не наоборот.
Платить и не пришлось. На постоялый двор меня с волком не пустили. Хозяин был непреклонен – его жена обожала кошек, держала их не меньше дюжины, кошачья вонь струилась не только из распахнутых окон и дверей – даже из трубы.
Я задумалась. Мне не хотелось оставлять волка на улице; он мог снова удрать, укусить кого-нибудь, затеять драку с собаками, или, того хуже, нас опять могли настигнуть метаморфы. К счастью, вопрос разрешился сам собой – один из местных жителей, случайно подслушав наш разговор, предложил мне переночевать на его сеновале. Так что неизвестно, кто из нас оказался в выигрыше – я на сеновале или Орсана с Роларом на провонявшем кошками кладбище.
Все ночь сено шуршало, пищало и потрескивало, серые тени бегали по стенам и гулко спрыгивали на клетки с кроликами. Волк постоянно срывался с места и гонял назойливых крыс (очень надеюсь, что только гонял), а возвращаясь, сворачивался клубком у меня в ногах и начинал искать блох, звучно клацая зубами. Часа в три истерично заржала лошадь в соседнем сарае. Мне показалось, что это Смолка, я выскочила ее проведать и уже на улице сообразила-вспомнила, что оставила лошадь на конюшне постоялого двора, а голос подала одна из хозяйских кляч… Так что ночка выдалась та еще, я даже не уверена, что вообще спала, скорее урывками дремала.
Проснувшись с первыми петухами, я выскочила с сеновала, стуча зубами от холода. Солнце еще не взошло, а на траву выпало столько росы, что ее можно было черпать горстями. Позавтракав вместе с гостеприимными хозяевами, я отблагодарила их за ночлег, прочитав над зеленеющими грядками заклинание «чтобы в огороде все росло» (очень простенькое и эффективное заклинание – после него дружно пускаются в рост морковка, картошка, репа, свекла, огурцы, укроп, хрен, лебеда, осот, крапива и мокрица – в общем, все, чем мог похвастаться порядочный огород).
Орсану и Ролара я встретила у ворот постоялого двора. Нежно обхватив разделяющий их столб, они вели неторопливую и, несомненно, деловую беседу, напрочь позабыв про оседланных лошадей, успевших разбрестись по округе. Меня чуть удар не хватил – Смолка, ничтоже сумняшеся, доедала еловый, перевитый лентами венок на свежей могиле, а жеребцы меланхолично щипали траву вокруг обомшелых надгробий. Заметив меня, вампир и наемница шарахнулись в стороны, залились румянцем и, синхронно откашлявшись, пожелали мне доброго утра. Я молча ткнула пальцем в сторону кладбища, они обернулись, охнули и бросились ловить четвероногих святотатцев. Это оказалось непростым делом – за ночь одежда и волосы друзей так пропитались кошачьим духом, что кони фыркали и пятились, отказываясь узнавать хозяев.
– К вечеру мы будем в Арлиссе, – пообещал Ролар, кое-как сладив с Карасиком. – Только сначала сделаем небольшой крюк и заедем в Куряки.
– В курятник? – не расслышала Орсана. – Зачем?
– Ку-ря-ки. Название села, а заодно и крупнейшего в Белории конезавода. Вполне вероятно, что ложняки разживаются лошадьми именно там.
– А если нет?
– Владельцы конезаводов, как и любые торговцы, конкурируют друг с другом и прекрасно знают, кто, когда, кому и сколько продал.
– Так он тебе и скажет! – усомнилась я, вовремя дергая Смолку за повод. Проходившая мимо баба так и не догадалась, в какой опасности было ее коромысло, заинтересовавшее всеядную лошадку цветастой росписью.
– Не скажет с ходу – заведу в темный угол, широко улыбнусь и предложу взаимовыгодное сотрудничество. – По спокойному лицу вампира нельзя было догадаться, шутит он или говорит серьезно.
Мы тронулись в путь, но на выезде из Браса я весьма кстати заметила лавку знахаря-травника, спешилась и, попросив друзей немножко обождать, зашла внутрь. Магом ее владелец не был, но в травках разбирался, все они были собраны по правилам и в срок, то есть исключительно действенны. В лавке я пробыла не дольше пяти минут, у знахаря нашлось нужное снадобье, и он не стал ломить цену, а я, соответственно, торговаться. Небрежно сунув пакетик в карман, я расплатилась, вышла и снова вскочила на лошадь. Орсана без особого интереса спросила, что мне там понадобилось, на что я так же равнодушно ответила, что прикупила кой-каких зелий взамен истраченных. Девушка чуть заметно покраснела, решив, что речь идет о желудочных каплях, а я не стала ее разубеждать. Пока, по крайней мере, чтобы она не обиделась еще больше.
Куряки открылись перед нами с вершины высокого пологого холма, и я не удержалась от изумленного вздоха – повсюду, куда ни глянь, простиралось необъятное разнотравное поле, заполоненное лошадьми и строениями. Село, если так его можно назвать, больше напоминало военный лагерь на привале – лошади паслись, резвились и перебегали с места на место, вокруг них суетились люди и собаки, тянулись телеги с мешками овса и возы с сеном; блинные конюшни чередовались с сельскими хатками и огородиками, и только в центре было какое-то подобие площади, окруженной домами лавочного типа с пестрыми вывесками.
Ролар не поехал в жилую часть села, а начал петлять среди конюшен, сосредоточенно прислушиваясь – вернее, вдумываясь, словно сам не был уверен, кого или что он ищет, и рассчитывал на наитие. «На вампирье чутье», – поправила я, и оно его не подвело: Ролар расплылся в радостной улыбке и уверенно свернул к дверям пятой по счету конюшни. Они были распахнуты настежь, стойла пустовали, но в конце коридора, в последнем загончике с левой стороны, кто-то возился, негромко бурча и размеренно швыряя на стоящую в проходе тележку комья конского навоза.
