Книга без переплета - Гарина Инна (мир книг TXT) 📗
Так он и сидел, понурив голову и погрузясь в горестные свои размышления, и никто не беспокоил его и не отвлекал. Фируза переживала, видя его состояние, но при посторонних не решалась предложить ему никакого утешения. А Ловчий с Пэком, сделав свое дело, все везли и везли их куда-то и не отвлекались на разговоры, не без оснований опасаясь могущих еще случиться в этом гиблом месте каких-нибудь неприятных происшествий. Оба были настороже и наготове. Но то ли магическая пластинка их охраняла, то ли имя и сила Хораса, только никто их больше не трогал, и они не увидели ни одной живой души вплоть до того самого момента, когда перед ними явились ворота в иной, светлый мир.
ГЛАВА 28
На этот раз все было иначе.
Сам процесс выхода прошел без неприятных ощущений, только слегка закружились головы у Фирузы и Овечкина, и почти сразу пещерный полумрак сменился знакомой уже бесцветной пустотой, а та — видением самых настоящих ворот. Ворота эти стояли посреди тропинки, утопавшей в луговых цветах, и по одну руку от нее тянулись, насколько видел глаз, зеленые поля, а по другую — голубело бескрайнее озеро. И казалось, что ворота стоят тут вовсе ни за чем, поскольку открыты они были нараспашку, и по ту их сторону были те же самые поля и озеро. Высоко в небе сияло солнце, где-то заливался жаворонок, и было тепло, даже жарко.
Упершись спинами в столбы ворот, сидели в зеленой траве два человека, молодых и светловолосых, утомленных, по-видимому, жарою, нисколько не похожих на стражников, и с любопытством смотрели на нежданных визитеров. Они даже не шелохнулись, когда путники направились к ним. И такое их спокойствие стало понятным уже через несколько шагов, когда всех четверых внезапно остановила невидимая, но весьма прочная стена, о которую Михаил Анатольевич, шагая устало и небрежно, даже слегка ударился коленом.
Ловчий чертыхнулся и поманил стражников к себе рукою. Те опять же не сдвинулись с места, только переглянулись и лениво улыбнулись друг другу.
— Уходите, ребятки, — сказал один из них, обращаясь к путникам. Бесполезно.
Голос его был слышен вполне отчетливо, невзирая на разделяющую их стену.
— Что значит — бесполезно? — сердито осведомился Ловчий. Поговорить-то можно?
— О чем?
— Информация нам нужна. Ишь, расселись! Службу-то знаете?
— Ну, знаем. Только и вопросы ваши знаем наизусть. Спрашивайте у своих, кто тут уже побывал.
— У каких это своих? — удивился призрачный охотник.
— В год партии три-четыре прорывается к воротам. Надоели. Сказано же бесполезно!
— А! — сказал вдруг Пэк. — Они же нас за голодных духов принимают! Ты что, Ловчий, очумел? Удостоверение предъяви!
Охотник хлопнул себя по лбу, полез в карман за магическою пластинкой. При виде звезды стражники наконец зашевелились. Один из них встал, подошел поближе, всмотрелся в «удостоверение».
— Надо же! — удивленно сказал он. — Каким это вас ветром? И от каких ворот?
— Сейчас расскажем, — Ловчий оглянулся на своих спутников. — Тут с нами двое людей… отдохнуть бы им надо. Заморились совсем.
— Проходите, — стражник коснулся рукою невидимой стены, и та исчезла. — Вы что же, провели бедняжек через эту живодерню? Тогда неудивительно…
Овечкин и Фируза и вправду еле держались на ногах. Выйдя к этим воротам, они не в силах были вымолвить ни слова, потому что только сейчас, увидев солнце и вдохнув чистого воздуха, оба почувствовали, как давила на них угрожающая атмосфера подземелья, пусть даже и нападали там на них всего однажды. Здесь они были в безопасности, и ощущение этой безопасности сказалось мгновенно. Все страхи казались оставшимися навеки позади, обоих неудержимо потянуло в сон, так что руки и ноги практически отнимались. И шагнув за стену, они сразу без сил опустились на землю.
— Поешьте сначала, — заботливо сказал стражник, видя, что глаза у них закрываются сами собой.
Фируза только махнула рукой и уютно свернулась клубочком прямо в густой траве. А Михаил Анатольевич еще сделал попытку сжевать протянутый ему бутерброд, необыкновенно вкусный, и попил чего-то непонятного из красивой стеклянной кружки, да так и заснул с недоеденным куском в руке. Земля казалась мягкой, как пуховая перина, а солнце грело, как прикосновение нежной материнской руки…
Волшебная Стража позаботилась о них. Под обоими откуда ни возьмись оказалось по матрацу, а над головами раскинулся пестрый тент, защищающий от солнца. После чего четыре стражника уселись в кружок и завели свой разговор.
— …Человек он непростой, — указал Ловчий на Овечкина. — Похоже, колдун не из последних. Наш Великий Отшельник ничего нам не объяснил, но уж судя по тому, какое внимание он ему уделяет — взялся даже покараулить за нас ворота, покуда мы с ним тут носимся, — можно предполагать что угодно. Не наше дело, конечно, но очень любопытно! Однако, к делу. Спасая принцессу, этот самый Овечкин зачаровал и вернул обратно в мир голодных духов некоего Хораса — слышали, быть может? Лет триста тому назад какой-то колдун выпустил Хораса на волю — не совладал с заклинаниями, и с тех пор этот голубчик успел изрядно покуролесить по всем мирам. Ну, сидит теперь дома, и сидеть бы ему там вечно! Однако беда в том, что на Овечкина легло обратное заклятие — ему не выйти за пределы искусственного мира, сотворенного Хорасом для себя в качестве убежища. Отец Григорий желает ему помочь. Послал вот нас, провели мы Овечкина к Хорасу. И тот, гадина, заявил, что только его смерть освободит Овечкина от заклятия. Найди, мол, способ убить меня, бессмертного, и будешь свободен. Ни больше ни меньше. Вот, собственно, мы к вам за тем и пожаловали. У кого бы поспрошать? Хорас дал нам путеводную ниточку, но кто ее знает… вы слышали когда-нибудь о мире сытых духов?
Стражники дружно помотали головами.
— Бред какой-то, — сказал один. — Хотя, может, они так трансформировали представление о нас?
— Вряд ли. По словам Хораса, никто из них не знает туда пути. А к вам, вы сами говорите, протоптали дорожку, раз прорываются время от времени к воротам.
— Надо посылать запрос, — задумчиво сказал второй стражник. — У нас таких сведений нет. А при чем тут сытые духи?
— Ну, Хорас говорит, они будто бы могут сливаться со своими двойниками — сытые и голодные, — и получается в результате что-то среднее, нормальное, так сказать.
— Любопытная версия… И куда потом отправляется это «среднее»?
— Вот уж черт его знает, — пожал плечами Ловчий.
— Легенда, — решительно сказал первый из стражников. — Либо нечто подобное произошло один раз, и так давно, что об этом уже все позабыли. При сотворении мира…
— Все может быть. Но как бы там ни было, разузнать надо. Вы уж постарайтесь, ребятки, — просительно сказал Ловчий. — Мы подождем. За ворота нам не нужно — Овечкину туда в любом случае не пройти… так что посидим здесь.
— Ладно, — второй стражник поднялся на ноги. — Дело ваше необычное, так что обращусь я сразу в Центральный Архив. Есть у меня там хорошие знакомые…
Он шагнул за ворота и исчез, растворился в возникшем на мгновение золотистом тумане.
Вернулся стражник нескоро. Овечкин и Фируза успели выспаться, как следует подкрепиться и поболтать о том, о сем с тремя стражниками из разных миров. А день продолжался, и солнце стояло все так же высоко, и знойное марево царило кругом — они даже искупались в озере. И Михаилу Анатольевичу все происходившее доселе стало казаться бредом, привидевшимся в ночи кошмаром, о котором легко было забыть, — очень уж здешняя обстановка напоминала Землю, блаженный летний отдых за городом во время отпуска… вот только присутствие саламандры несколько нарушало естественность общей картины. Впрочем, Михаил Анатольевич, кажется, стал привыкать и к Пэку, воспринимая его почти как человека.
Впервые за долгое время Овечкин дышал полной грудью, наслаждаясь и красотой природы, и свежестью воздуха, и обществом, и безмятежностью времяпрепровождения — может быть, впервые за всю жизнь, как подумал он мельком и не без грусти. Ибо разве он видел и чувствовал когда-нибудь с такой остротой, как теперь, пройдя через свои невероятные приключения?
