Бумажные шары (СИ) - Ежов Михаил (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗

Дворецкий появился спустя несколько минут. В руке у него был белый конверт.

— Это письмо госпожи Ханако, — сказал он, протянув его Закуро. — Прошу прощения, — добавил Эдомэ, как только гатхир взял его, и скрылся за дверью, оставив недоумевающего Закуро на крыльце в одиночестве.

Гатхир разорвал конверт и развернул сложенный вдвое листок.

«Я вынуждена срочно уехать, — говорилось в нём. — Жизнь моя под угрозой, а стражники и телохранители не способны защитить меня. Я много думала о нас и решила, что ты был прав: ни к чему знатной госпоже связывать жизнь с гатхиром. Прошу тебя, не ищи меня — так будет лучше для нас обоих. Прости и прощай, твоя Фуситэ Ханако».

Закуро медленно поднял глаза от записки, затем снова перечитал её — вдруг он что-то не так понял? Но нет, всё было предельно ясно. Фуситэ отказалась от него.

Закуро спустился с крыльца, прошёл несколько шагов, остановился, скомкал бумагу и хотел выбросить, но передумал и вместо этого сунул в карман. Затем опустил голову и быстро направился к своему дому.

Он шёл, не разбирая дороги, и дважды чуть не столкнулся с прохожими. Кто-то обозвал его слепым псом — он не обратил внимания.

Поднявшись к себе, гатхир рухнул в кресло и прикрыл глаза. Лицо у него пылало от обиды и разочарования. Он достал кости и бросил на стоявший рядом столик. Выпало два, один и четыре. Закуро полминуты смотрел на кубики, но так и не смог сложить числа.

Он поднял глаза и некоторое время блуждал взглядом по комнате. Гатхир чувствовал пустоту. Ему казалось, что он остался в городе один — стоит подойти к окну, и увидишь, что Эдишама вымерла.

Ему попался на глаза свиток, который показывала Миока. Закуро развернул его и снова перечитал предложение, которое ему делали. Затем решительно засунул послание в карман и вышел. Он знал таверну, указанную в записке в качестве места, где можно получить задаток. До трех часов оставалось ещё много времени, но Закуро рассчитывал, что перед встречей успеет пообедать. Поэтому, когда, прошагав чуть меньше четверти мили, он увидел двухэтажное заведение с большой деревянной вывеской, на которой были изображены полусмытые дождями карпы и шарики риса, то, не колеблясь, вошёл внутрь. Розыгрышем было письмо с предложением убить Гацорэ или нет — в любом случае он не уйдёт отсюда голодным.

«Недовольство в стране нарастает, словно снежный ком, катящийся с горы. Скоро уже ни меры Зиана, ни проповеди Наито не смогут успокоить людей, которые видят причину всех своих бед в недовольстве богов. Многие уже не стесняются открыто говорить об этом и не боятся даже стражи, которая слишком труслива, чтобы затыкать им глотки. На улицах пророки во весь голос твердят о близящемся конце света, падении империи и поносят Зиана, который превратил дворец в крепость и, кажется, ждёт бунта. Наито тоже окончательно перебрался во дворец и поджал хвост. Они ненавидят всех так же, как все ненавидят их.

Народ сокрушается о том, что в Янакато нет законного правителя, настоящего наместника богов. Большинство уверено, что, если бы таковой объявился, все беды разом прекратились бы. Высшую волю видят уже практически во всём, особенно же убедительным доказательством недовольства богов называют тот факт, что воды Янакато меньше, чем за неделю, оказались отравлены, причём течение не в состоянии справиться с заразой. Люди почти лишены пресной воды (чистыми остались всего несколько источников), рыба вывелась, а счастливцы, живущие поблизости от нетронутых заразой рек, решили торговать водой. Уже имели место несколько кровавых стычек между ними и жаждущими, пришедшими из других земель. Поскольку последних намного больше, воду пьют теперь бесплатно, однако я знаю, что несколько феодалов объединились и выдвинулись к этим рекам, чтобы взять их под свой контроль. Местные землевладельцы тоже собирают ополчение, чтобы отстаивать свои границы.

Зиан отправил часть войск для наведения порядков, но думаю, на деле он собирается узурпировать источники. Если у него получится, он поставит себя под удар, ведь тогда нехватку воды будут сваливать на него. Что ж, пусть так и случится — вам это будет только на руку. Кажется, Зиан уже готов объявить, что ведёт поиски законного наследника. Думаю, это единственное, что может спасти его ещё на некоторое время».

Глава 13

Перед тем как покинуть Эдишаму, Йоши-Себер отправил письмо Гацорэ, главе клана синоби. Он просил послать дюжину воинов к подножию хребта Ами-Цишгуна и ждать его возле Джагермуна.

Когда Йоши-Себер и Миока прибыли в монастырь, воинов Гацорэ ещё не было, зато они оказались на месте, когда Йоши-Себер и женщина спустились с утёса, на котором располагался Джагермун. Синоби встали там лагерем, наводя ужас на монахов и не объясняя им цель своего присутствия. Два воина оказались знакомы Йоши-Себеру — они уже выполняли для него кое-какую работу, хотя и не участвовали в убийстве Видари.

Синоби и Йоши-Себер с Миокой составили один отряд и двинулись в сторону Долины Павших. За пазухой у Йоши-Себера лежала карта, где был указан короткий путь в Хирагуру — через спрятанный в долине портал. Её составил и отдал ему перед расставанием Сабуро Такахаси.

Они ехали несколько дней, пока из-под снега не показалась земля. А ещё через три дня отряд покинул холодные земли и вступил в лес, где уже царила весна — как и в остальной части империи. Трудно было поверить, что ещё недавно с неба падала белая крупа, а лошади проваливались в сугробы.

По пути отряд несколько раз останавливался в деревнях, стараясь, однако, сокращать отдых до необходимого минимума. Миока постоянно принимала лекарства, которые дал ей с собой в дорогу отец, но вид у неё был бледный и нездоровый. Йоши-Себер при помощи Ока пару раз смотрел на неё и видел, что яд Кадукэннона лишь временно сдал позиции.

— Мы постараемся добраться до Хирагуры как можно быстрее, — сказал Йоши-Себер Миоке, чтобы подбодрить женщину.

Она взглянула на него как-то странно. Словно обречённая, понимающая, что надежды нет.

— Мы успеем, — пообещал Йоши-Себер. — Не сомневайся.

Миока медленно покачала головой.

— Нет никакого источника, — сказала она.

— Что?

— Источника не существует.

Йоши-Себер оторопел.

— О чём это ты?! Конечно, он существует! Мы же едем к нему, чтобы ты исцелилась, не забыла? Господин Такахаси сказал, что дело верное, а он знает, о чём…

— Отец сам не раз говорил мне, что это всего лишь легенда, красивая сказка, — перебила Миока.

— Но он был абсолютно уверен…

— Отец хватается за иллюзию, но он знает, что источник не существует. Просто… — Миока замолчала, тяжело вздохнув. — Думаю, ты и сам всё понимаешь.

— Подожи! Это невозможно. Есть же легенды… В конце концов, не бывает дыма без огня.

— Прости, я не хотела тебе говорить. Ты так рассчитывал на эту сказку. Но я не могу видеть, как ты рискуешь ради иллюзии.

Йоши-Себер был ошарашен: признание Миоки стало для него полной неожиданностью. Кажется, никаким его планам не было суждено претвориться в жизнь.

— Значит, надежды нет? — тихо спросил он.

Женщина покачала головой.

— Отец пытался выдать желаемое за действительное. Его можно понять.

— Проклятье!

— Я поеду с тобой и буду с тобой столько, сколько смогу. Ты ведь не откажешь мне в этом?

— Разумеется, нет, — Йоши-Себер чувствовал, как у него в сердце одна за другой обрываются какие-то нити.

Хотелось кричать и плакать от отчаяния. Он уже почти поверил, что Миока будет спасена, а теперь оказалось, что он тешил себя миражом, призрачной надеждой, которая на самом деле ничего не стоила.

— Куда ты собираешься теперь? — спросила Миока.