Сага о Ваосе. Часть I. Тайна Ангромора (СИ) - Егоров Николай Михайлович (читаем книги онлайн txt) 📗
– Что ты сделала! – в гневе крикнул он на старуху. – Она теперь ещё короче!
– Пока что. – безмятежно ответила Ангуис и показала ему большую железную перчатку.
– Что это?
– Это твоя новая рука. Когда-то какие-то гномские умельцы сделали её для какого-то важного гнома, или просто на всякий случай. Не знаю. Теперь она твоя.
– И как ей сражаться?
– Сейчас увидишь. – Ангуис отодрала прилипшие на засохшую кровь, повязки с обрубка его руки и надела на неё перчатку. – Дай руку.
Сугнак протянул руку. Старуха достала кривой ритуальный нож и взрезала его ладонь до кости. Из пореза хлынула кровь, и Ангуис подставила под руку Сугнака глиняную миску. Кровь стекала по мясистым пальцам оркха, наполняя миску, и когда дотекла почти до краёв, Ангуис убрала её и перевязала порезанную ладонь Сугнака. Сугнак недоумевая наблюдал за всем, что она делает, а старуха принялась полушёпотом читать заклинания над его кровью. Окончив, она потянула на себя его железную руку.
– Сейчас будет очень больно. – предупредила она его. – Лучше не смотри.
Ангуис наклонила миску, и кровь тонкой струёй потекла по железной перчатке. Холодный металл раскалился, как в печи, и Сугнак почувствовал, как перчатка врастает в его плоть, становясь неотделимой частью его тела. Не выдержав адской боли, оркх так истошно заревел, что у старухи заложило уши. Последняя капля крови упала на железную руку Сугнака, и раскалённый металл остыл. Боль прошла. Сугнак посмотрел на свою руку и почувствовал, что она стала его живой частью. Оркх пошевелил пальцами, сжал кулак, разжал его, взял палку, попробовал помахать ей, как оружием, и вскрикнул от радости.
– Я снова воин! Я снова могу сражаться! Я снова в строю!
Сугнак выбежал на свет и радостно забегал по всему двору замка, размахивая своей железной рукой. Мардмор, узнав об этом, позвал Сугнака к себе и после долгого разговора согласился вернуть его в ряды своих союзников и даже оставил во дворце, на время своего отсутствия. А уезжал он в Дикую Степь. В Великие Земли – главный город Дикой Степи. На переговоры с вождями. Те встретили его не очень радушно, но не прогнали, как Бавера, что давало гоблину надежду.
– Я, король Гаррабада и Арксторна Мардмор, истинный сын Ангромора и вождь великого народа гоблинов, прибыл сюда, чтобы предложить вам взаимовыгодную сделку. – обратился он к вождям.
– Что же за сделку? – поинтересовался король Дикой Степи Бьёрн Каменный Череп – старый воин с густой заплетённой бородой и шрамами на лице.
– Мы все ненавидим гномов, верно?
– Верно.
– Я предлагаю вам объединить наши силы и уничтожить их.
– То есть, ты хочешь просить нашей поддержки.
– А что взамен? – спросил вождь Харальд Золотые Усы.
– А взамен ваши люди получат большую прибыль.
– И какую? – спросил вождь.
Мардмор дал знак своим гоблинам, и они принесли большой кованый сундук. Мардмор поднял крышку и зачерпнул горсть золотых монет.
– Это золото Арксторна. – Мардмор снова дал знак, и двое воинов принесли большую охапку мечей и бросили у его ног. – Это сталь Арксторна. Вы все получите в десятки раз больше, если согласитесь принять мою сторону.
– А как мы будем уверены, что ты нас не обманешь? – спросил вождь Сигурд Белый Коршун.
– Да, вот именно. – поддержали вожди.
– Я оставлю у вас в заложниках сотню гоблинов. Если я не оправдаю вашего доверия, вы вольны делать с ними всё, что захотите. Ну, так что?
– Я согласен. – ответил вождь Харальд. – Ты получишь две тысячи воинов из моего племени.
– И я согласен. – присоединился к нему вождь Сигурд. – Ты получишь тысячу воинов. Гномы заплатят за смерть моего отца и разгром на Бронбардовых холмах!
– А я не заключу с тобой сделку. – возразил вождь Гутрум Алый Щит. – Гоблинам нет доверия.
– Нет доверия! – поддержали вождя его воины.
– Тихо! – грозно крикнул Бьёрн Каменный Череп, и все трое вождей затихли.
Король поднялся с места и вышел навстречу Мардмору.
– Вы согласны? – спросил Мардмор.
– Две тысячи от Харальда из Волчьего Раздолья, тысяча от Сигурда из Вольных Полей. И три тысячи от короля Бьёрна из Великих Земель! Народ Дикой Степи готов поддержать тебя в истреблении гномьих червей. Пусть их бороды отвалятся от ужаса, когда мы обрушим на них свою мощь!
– Да! – кричали радостные воины. – Да! Уничтожим их! Сотрём в порошок! Во славу богов!
Мардмор был доволен. Ещё пять тысяч. И вот уже десять тысяч были на его стороне. Люди из дикой степи были не самыми надёжными, зато бесспорно сильными союзниками. Мало что объединяло их с гоблинами, кроме ненависти к гномам. И теперь, когда двое таких сильных лютых ненавистников объединились вместе, Троину и его гномам придётся несладко.
Вернувшись на следующий день в Арксторн с пятью тысячами людей, Мардмор застал ещё одну радостную для него весть. Лишь въехав в город, он увидел, как всюду ходят люди в альхаббанских доспехах. Они были на всех улицах и даже в стенах дворца их было несколько десятков.
– Ваша Мерзость! – обратился к нему, ожидающий его во дворе замка, Сугнак. – Вчера сюда прибыл альхаббанский военачальник Хараф Махад с тремя тысячами воинов. Он хотел увидеть Вас, но я сказал, что Вас нет в Арксторне. Он сказал, что будет ждать.
– Где он?
– В замке.
– Понятно.
На шум и разговоры вышел сам Хараф Махад. Это был невысокого роста жилистый мужчина со смуглым сухощавым лицом, большими тёмными глазами, подведёнными углём и чёрной, как смоль, заплетённой в тонкую косу, бородой. На нём был надет расшитый золотом оранжевый, как солнце, халат, перевязанный золотым поясом, а на алом тюрбане красовалось золотое солнце, внутри которого сверкал гранёным рубином глаз Солнечного Царя.
– Мардмор! – обратился он к повелителю гоблинов. – Рад приветствовать твой.
– Здравствуй, Хараф. Сколько воинов ты привёл?
– Три тысяча, Ваше Мерзость. Больше не мочь.
– А больше и не нужно. По любому мы их раздавим. А после победы разделим их богатства.
– Учесть, Мардмор, чтоб по…поровну. Поровну. Твой понять? Мой помнить наше приговор. Тьфу. Уговор.
– Конечно, поровну, Хараф. Треть – мне, треть – тебе, треть – степнякам.
– Какое треть, Мардмор? Обо чём наше договориться? Половина, не меньше.
– Я не говорил, что вам достанется половина золота. Я говорил, что мы поделим поровну.
