Придворный портной из Арилидилла (СИ) - Лесницкий Константин (первая книга txt) 📗
— Я убил.
Ударила молния. Послышался хохот Оливера, и бандиты окончательно зажали странников в угол. Анна тревожно озиралась, переводя взгляд то на врагов, то на товарищей, и дёргая Сонни за рубашку. Но он не двигался, смотря только на Яна. Юноша стиснул зубы и сжал кулаки…
Ян отвернулся от него, опустив голову и не проронив ни слова. Таситурн схватил его и прыгнул за борт, приземлившись в шлюпку. Волна подхватила её, и гигант голыми руками разорвал толстый трос. Лодка понеслась на запад, отдаляясь от корабля. Рыжий парень стоял, смотря на него. Дождь хлестал его лицо, а в душе была уже знакомая неприятная горечь и ещё иное, странное, неизвестное чувство. Ощущение чёрной сосущей пустоты в сердце. Путник не мог ответить себе на один единственный вопрос — как можно простить? Таситурн опустил парня на скамейку. Шлюпка отплыла от корабля на приличное расстояние, и он уже начал скрываться за волнами. Только после этого Ян отвернулся от него, опустив напряжённый взгляд.
Вдруг воздух пронзил невероятный жар, сопровождаемый чудовищным грохотом, будто само небо упало на землю. Ян и Таситурн в ужасе устремили свои взоры в сторону корабля. Над кромкой воды на горизонте возвышался гриб всепоглощающего голубого огня, поднимающийся до самых облаков. Ян смотрел на него через резь в глазах, не в силах пошевелиться. Парень испуганно обернулся и увидел, что Таситурн стоит посреди шлюпки, выпрямившись. В его печальных глазах отражался голубой ад, а сухие руки были сложены в странном положении — одна поднята вверх, а другая на уровне груди, сложенная в форме цветка. Такой жест раньше принимали верующие на молитве о павших в бою…
36. Сердце мира
Ян очнулся от того, что кто-то активно и настойчиво лизал его щёку. Открыв глаза, парень увидел перед своим носом толстую собачью морду. Он застонал, отвернув голову в другую сторону. Пёс тут же залаял и рванул куда-то, скрывшись за небольшим холмом. Юноша тем временем медленно поднялся, отряхнувшись от налипшего песка. К его удивлению, никаких серьёзных травм он на себе не обнаружил, да и не почувствовал. Лишь только нестерпимо болела голова. Путник стоял посреди небольшого пляжа в полном одиночестве. После бури в воздухе витала сырость, а затянутое свинцом небо не пропускало ни лучика света. Срывался дождь.
Ян бросил взгляд в сторону. Возле разбитой шлюпки лицом в песок лежал Таситурн, распластав длинные конечности. Парень сразу же взволнованно подскочил к нему, схватил за руку и с трудом перевернул на спину. Глаза гиганта были закрыты, и Ян тревожно припал к его груди. Внутри очень редко, но сильно билось сердце. Путник поднялся и с облегчением вздохнул.
Где-то неподалёку послышался звонкий лай. Ян поднял голову и увидел на песчаном холме собаку и её хозяина. Огромная сутулая фигура в шляпе и охотничьей кожаной куртке заслоняла собой далёкое солнце, закинув на плечо ружьё. Увидев странников, хорд тут же сорвался с места и семимильными шагами подбежал к ним, увязая в мокром песке. Он стал на колено, и Ян увидел под шляпой его уродливое угловатое лицо с косым глазом и двухнедельной щетиной. Во рту у него была толстая сигара.
— Разбились? — прохрипел он.
— Да. Помогите! Он без сознания! — воскликнул юноша.
Хорд выплюнул догорающую сигару, спрятал за спину ружьё и подхватил сородича. Он свистнул, подозвав собаку, и неспешно зашагал на холм. Ян без раздумий поспешил за ним.
Вскоре они поднялись по узкой дорожке на скалу. На отшибе у моря стояла покосившаяся изба, подпирая колоссально огромную каменную стену, уходившую далеко в небо. Ян, увидев её ещё на пути сюда, одновременно обрадовался и расстроился. Это была стена Лирдона, столицы мира, что означало его возвращение домой. Только вот там его никто уже давно не ждал…
Хорд поднялся на порог, распахнул дверь ногой и нагнулся, чтобы протиснуться в избу, но ударился головой об косяк. Шляпа слетела с него, оголив редкие жидкие волосы.
— Тьфу ты, ёкарный бабай! Подними! — крикнул он Яну и пролез в дверь, бурча что-то себе под нос.
Парень поднял большую коричневую шляпу и прошёл за ним. Внутри царил полумрак — в мутные окна проникало мало света. На потолке висела паутина, а в углу возле облезлого веника лежала кучка пыли. Когда хозяин вошёл, от печи под стол прошмыгнула маленькая мышь. Хорд выпучил зрячий глаз и попытался раздавить её ногой, но та с писком скрылась под столом. Великан развернулся, задев горшки на печи, и заглянул под скамейку, затем выпрямился и ударился головой о балку на потолке.
— Чтоб меня, ёкарный бабай! Тьфу!
Всё это он делал с Таситурном на плече. Наконец, незнакомец свалил сородича на скамью возле стола, а сам приземлился на табуретку.
— Ох! То ли я расту, то ли изба с каждым годом сильнее накреняется!
Ян робко зашёл и стал посреди комнаты в растерянности, держа в руках шляпу.
— Положи.
Парень подошёл ближе и положил её на стол, снова замерев в ступоре, наполовину погружённый в свои мысли.
— Так, ну что?
Хорд снял с плеч ружьё с ремнём и положил его рядом со шляпой. Странное оружие завораживающе блестело: на нём были навешаны разнообразные детали, сверкали разноцветные кнопки и шестерни, а длинный отполированный ствол переливался на свету. Материал ружья сильно напоминал тот, из которого был сделан клинок Таситурна.
Юноша смотрел на оружие, не отрывая глаз и не замечая, что хорд сверлит его взглядом и хитро улыбается.
— Нравится? — кивнул он на ружьё.
— А?
— Его ещё мой прадед у дэуситов купил. Беспламенно-магнитный ускоритель частиц называется. Я из него по уткам стреляю, так их потом и жарить не надо! Только, ошмётки пособирать, и можно есть…
Его прервал Таситурн, что-то невнятно раздражённо промычав. Он попытался подняться со скамьи, но упёрся плечом в столешницу.
— Ух! — воскликнул хозяин дома.
Он грубо отпихнул рукой стол, и гигант сел, уставившись на него.
— Так, давайте, говорите, откуда вы?
— Мы из Санта-Дионы… — Ян замялся. — Потерпели кораблекрушение.
— О, а кто с вами ещё был? Я на пляже кроме вас никого не видел.
— Мы плыли зайцем, вдвоём. Остальные — экипаж, — ответил парень неуверенно.
— Я Йон! Есть будете?
Он криво улыбнулся и, не вставая с табуретки, потянулся своими ручищами к печи, где стоял чугун, наполненный варёной свеклой.
— Знаете, мы не будем, спасибо, — уже начиная приходить в себя размеренно начал рыжий. — Я Ян. А это Таситурн. Он…
— А чего в мешке? — перебил парня хорд, оглянувшись на сородича. Тот даже не пошевелился, задумчиво смотря в одну точку.
— Он немой.
— А! Ладно. А чего в мешке-то? — с безграничной простотой упёрто спрашивал Йон, не переставая улыбаться и с интересом смотреть на гостей. Ян невольно замялся, переглянувшись со спутником.
— Не знаю.
— А! Ну ладно!
Тут в дом через распахнутые двери вбежала большая чёрная собака. Она кинулась к хозяину, и он схватил её за толстые щёки.
— Ух-х, не до тебя сейчас! Иди на улицу, а то я как в тот раз подскользнусь на твоих слюнях и сломаю ключицу!
Похожая на свинью собака радостно выбежала в открытую дверь, цокая когтями по полу. Йон ухмыльнулся и достал из кармана небольшую коробочку, вынул оттуда сигару, а затем взял со стола оружие. Хорд выставил перед собой длинную руку с сигарой, а другой положил на коленку ружьё, направив его в открытую дверь.
— Что вы?..
Раздался хлопок, и Ян невольно пригнулся, подняв руки в голове и диковато уставившись на Йона. Хорд потряс сигару, обсыпал пепел и засунул её в рот, довольно причмокнув и положив раскалённое ружьё на стол. Каждое его неловкое, грубое движение было наполнено чем-то своеобразным, что Ян объяснить не мог. Йон выглядел одновременно и смешно и устрашающе, и юноша всё никак не мог определиться, что из этого он испытывает, глядя на него.
— Вот теперь можно и поговорить, — сказал он, выпустив из ноздрей дым, — ты садись, садись.
