Столица (СИ) - Бутырская Наталья (чтение книг txt) 📗
– После тебя проводит кто-то из охраны.
Джин Фу ушел. Зал был очень просторным, чисто вымытые деревянные полы говорили о том, что тут занимаются босиком, поэтому я разулся, поправил короткую тунику из плотной ткани и шагнул внутрь.
Там находился только один человек, тот самый брыластый мужчина. Он не выглядел опасным ни в караване, ни сейчас. Невысокий, коренастый, с одутловатым лицом и короткими руками, он больше походил на обычного крестьянина, ничего опаснее вил не державшего. В руках у него была палка, даже не посох.
– Сумеешь сделать массив, защищающий только голову? – грубовато спросил он.
Я неуверенно кивнул.
– Тогда делай, да покрепче. Ки есть?
Я снова кивнул и принялся за работу, быстро начертил массив из небольших печатей в районе лица, затем повернулся к брыластому.
– Я не знаю, как можно за один месяц сделать бойца, но приказ Джин Фу должен быть выполнен. Поэтому начнем. Ты можешь защищаться, нападать, убегать, словом, делай, что хочешь. Ограничение только одно…
Я думал, что он скажет что-то вроде «никакой магии» или «не убивать», но он сказал:
– Не выходи из зала. И если ты почувствуешь, что массив вот-вот распадется, скажи «стоп». Не забывай следить за ним.
После этого он напал. Я не успел перехватить копье, не успел встать в стойку, как на меня посыпался град ударов. В грудь, в ногу, в плечо, толчок – удар, который бы пробил мне висок, был остановлен массивом. Сначала я пытался защищаться, но мужчина с легкостью обходил мои неумелые попытки заблокировать удары, потом с тем же успехом я пытался атаковать. Копье, в руках Шрама летавшее как перышко, сейчас казалось слишком большим и неповоротливым, я даже хотел возмутиться, что у брыластого преимущество, хотя палка явно проигрывает копью.
Под конец я уже просто бегал по залу, стараясь избежать ударов любой ценой. В тех местах, куда он бил, казалось, остались одни болевые точки, вспыхивавшие огнем при каждом прикосновении.
– Стоп! – закричал я, уже не в силах выдерживать напор. Туника пропиталась потом, и когда я опустил глаза, то удивился, что на ней нет ни пятнышка крови.
– Обновляй массив, – брыластый отступил на шаг. Он ровно дышал, на его лбу не выступило ни капли пота, и лицо не раскраснелось. Я оглянулся на песочные часы и неприятно удивился, что не прошло и четверти часа.
В этот раз я не стал спешить с начертанием массива и водил рукой как можно медленнее.
– Шрам – хороший воин, – неожиданно сказал брыластый, – умелый, сильный, быстрый, но он – бык. Его любимые удары – атакующие, даже когда он защищается, то блокирует и сразу атакует. Ты не бык, ты не любишь атаковать. Тебе не подходит стиль борьбы Шрама.
Швабра – отличный воин. Умный, обученный, гибкий, он – змеелов. Он умеет нападать, умеет защищаться, но чаще идет на перехват, вливается в движения врага, а потом сбивает его с ног. Его техника оттачивалась годами, такие, как он, берут в руки посох сразу после первого шага. Он сражается, как дышит. Тебе не подходит стиль Швабры.
Как я ни старался затянуть с массивом, он все же был окончен. Брыластый заметил это, мгновенно приблизился и нанес первый удар – в грудь, а затем я сделал кое-что неожиданное для себя – отскочил в сторону и поджал ногу.
Мужчина отступил и кивнул:
– Значит, у тебя тело умнее, чем голова. Хорошо. Будет проще вбить основы. Все это время я бил в одни и те же места, в одном и том же порядке: грудь, нога, плечо, голова. Если бы ты заметил это и запомнил порядок, то строил бы защиту исходя из этого, но тело запомнило быстрее и попыталось убежать. Сейчас я продолжу те же удары.
Брыластый на самом деле бил одинаково, всего четыре удара, и как я упустил это? Так испугался боли, что перестал соображать?
После множества неудачных попыток я все же подобрал наилучший порядок движений для блокирования палки. Шаг назад, поместить копье горизонтально перед собой, держа обеими руками, дальше шаг в сторону, пятка копья опускается вниз, сбивая удар в ногу, затем шаг вперед и резкий толчок, отбивающий удар в плечо, затем наклониться, избегая удара в висок.
Брыластый снова отступил:
– Запомни, ты слаб. Твои руки слабы, твои ноги слабы, твой живот слаб, твоя спина слаба. Ты не выдержишь ни одного настоящего боя. Тебе нельзя блокировать прямые удары, лучше научись уклоняться от них.
Я недоуменно сдвинул брови, вроде бы у меня все неплохо начало получаться. Но он не стал больше ничего говорить, а лишь нанес первый удар из цепочки. Я привычно подставил копье и… его выбило у меня из рук так, что пальцы заныли.
Подняв копье, я встал в стойку, брыластый ударил второй раз – по ноге. В этот раз я удержал копье, но оно с размаху впечаталось мне в ногу, отчего я откровенно взвыл.
– Я понял, понял, – взмолился я, но мужчина снова взмахнул палкой, и я, не пытаясь блокировать удар, отшатнулся в сторону, а затем сразу присел, пропуская последний удар из цепочки.
– Хорошо, – сказал брыластый. – Так мы и будем заниматься. Учти, я в любой момент могу поменять порядок и количество ударов. Пока ты можешь блокировать удары, но лучше, чтобы ты умел и то, и другое.
Это продолжалось бесконечно долго. Страшнее всего было тогда, когда я понимал, что цепочка сменилась, потому что это означало несколько минут избиения. И самым приятным оказался момент, когда послышался голос Добряка:
– Хватит.
Это было в середине цепочки из девяти ударов, самой длинной за сегодняшний день, и я уже готов был разрыдаться от собственного бессилия.
Брыластый сразу же остановился, положил палку возле стены и вышел, не попрощавшись. Добряк усмехнулся, затем кивнул:
– Идем, тебе нужно к лекарю.
Глава 3
Из городского дворца Мин Чинь выехал, соблюдая полный церемониал, в торжественном красном ханьфу с золотой нитью по вороту, означающую его службу императору, туфлях с загнутыми наверх носками и высокой шапочкой – символ государственного чиновника. Министр сидел в парадном паланкине, оббитом атласом, и его охранял лян (двадцать пять) лучших воинов в полном облачении, вплоть до кожаных доспехов с защитными массивами и боевых амулетов.
Белый и Красный районы он проехал спокойно, а вот в Синем вокруг данной процессии начал собираться народ. Люди перешептывались, обсуждая стражников, которые разительно отличались от местных, стоимость ткани на паланкине и причины, вытащившие министра из дворца. Вскоре в общем гомоне послышался смех, дерзкие стишки и даже песенки. Мин Чинь поморщился: снова эти студенты.
Министр не совсем понимал, зачем вообще нужен университет в этом провинциальном городе? Преподавали там люди, которым не хватило квалификации и ума устроиться личными учителями в Белом и Красном районах, а значит, и уровень знаний там низкий. Не сравнить со столичными университетами, где должность преподавателя гораздо выше. Мин Чинь до сих пор с уважением вспоминал своих многочисленных учителей.
Впрочем, министр не презирал людей из низших районов. Это не их вина, что им не хватило удачи родиться у достойных родителей или получить хороший талант. Вот его дочь, Мин Лули, сумела выбрать правильную семью, хоть у нее и был врожденный порок…
Мин Чинь помотал головой, стараясь прогнать из головы мысли о недостатке дочери. Всего у министра было трое детей, две старших уже закончили университет и отправились строить свои карьеры в разные города, и хотя Мин Чинь гордился их успехами, но из всех детей больше всего он любил младшую дочь. Может, потому что она была младшенькая, а может, потому что он больше возился с ней, пока искал умелого лекаря, пока следил за ее лечением, пока радовался ее первым маленьким успехам. Зато сейчас какая она красавица! С виду и не скажешь, что были какие-то проблемы.
Снаружи шум усилился. Процессия пересекла границу с Серым районом, а там люди были попроще, чем в Синем. Они громко спрашивали, кто это едет и зачем. Мин Чинь усмехнулся: эти неучи даже не могли распознать знаки магического министра на паланкине.
