Медленный танец в чистилище - Хармон Эми (лучшие книги TXT, FB2) 📗

Мэгги и потом еще видела тех, кого не могли увидеть другие, но все эти люди, за исключением ее мамы в то далекое утро, совершенно ее не замечали, их словно и вовсе не было рядом. Мэгги как будто смотрела запись, на которой эти люди делали что-то, чем много раз занимались, пока были живы. Мэгги не знала, почему видела эти обрывки чужой жизни. И все же она их видела. Это не пугало ее, не казалось ей чем-то страшным. Все, что представало перед ее глазами, принадлежало далекому прошлому и не было связано с ней самой, будто обрывки домашнего видео, снятого незнакомцем.

Перебравшись к тетушке Айрин, Мэгги выбрала себе комнату, которой прежде почти не пользовались. Ей не хотелось делить спальню с привидением, пусть даже это привидение было лишь сгустком космической энергии, застрявшим в пространстве. Тетя Айрин предложила ей несколько вариантов. Мэгги поселилась в самой маленькой комнатке на самом верхнем этаже дома: тетя сказала, что ею пользовались только в качестве кладовой. Как же изумилась Мэгги, когда однажды ночью проснулась от того, что по ее спальне расхаживал покойный муж Айрин.

Мэгги почти не была знакома со своим дядюшкой, но сразу его узнала. В старости Роджер Карлтон здорово располнел: он слишком много пил и ел, мало двигался. Все это в придачу к грубому и неприветливому характеру, взрывному темпераменту и бесплодно прожитой жизни вполне закономерно привело к тому, что он умер в семьдесят один год от обширнейшего сердечного приступа.

Видение продлилось всего минуту-две, не больше. Он просто стоял в ногах кровати. Мэгги проглотила вопль, прижала ко рту кулак и съежилась на кровати. Роджер не заметил, как она испугалась. Он даже не поднял головы. Он держал в руках большую книгу и жадно читал ее, приблизив к самому носу, внимательно изучая страницы сквозь свои призрачные очки. А потом он исчез.

На следующее утро Мэгги решила было подыскать себе новую комнату, но потом подумала, что шанс увидеть дядюшку Роджера довольно велик в любом уголке этого дома. В конце концов, он ведь прожил здесь без малого пятьдесят лет. Его следы сохранились в каждом помещении, в каждой комнате. К счастью, Мэгги с ним больше не встречалась. Она вдруг подумала, что, возможно, накануне вечером, в школе, с ней было то же самое. Может, она просто увидела очередного привиденчика. Забавное название, которое она дала этим призракам, помогало ей чувствовать себя чуть более нормальной, делало встречи с призраками чуть менее жуткими.

– Наверняка так все и было, – произнесла Мэгги вслух, выбралась из постели и принялась искать тапочки. – Эта школа стара как мир. Странно, что мне там еще не показали целый сериал с привиденчиками.

Мэгги хмыкнула собственной не слишком веселой шутке. Она понимала, что на самом деле в ее теории многое не сходится. Все ее прежние встречи с привидениями обходились без громкой музыки или словно по волшебству выполненной работы. Почти все прежние призраки ее даже не замечали. А этот явно знал о ее присутствии и вел себя очень настойчиво. Но Мэгги не хотелось больше думать об этом, так что она запрятала странные события подальше, в самую глубину своего утомленного подросткового разума, и принялась собираться на утреннее занятие танцами.

3. Прочь [5]

Ферлин Хаски – 1957

Джонни видел, как тело брата накрыли белой простыней. Он бесновался, орал на врача, требовал, чтобы тот хоть что-нибудь сделал, но врач не шелохнулся, даже когда Джонни подскочил к нему и закричал прямо в лицо. Скотина Роджер Карлтон жался к своим родителям, пока врач, явно подрабатывавший судмедэкспертом, объявлял о смерти Билли. Полицейские расспрашивали Роджера о пистолете, который Билли – очень кстати – по-прежнему сжимал в правой руке, и о большом кровавом пятне на полу, там, куда упал Джонни. Там, где должно было сейчас лежать его тело.

– Сынок, что ты видел после того, как они упали с балкона? – Этот вопрос начальник полиции задал Роджеру уже пару раз.

– Я ведь уже говорил вам! Билли размахивал пистолетом. Потом я услышал выстрел. Думаю, он подстрелил Джонни. Тогда Джонни сгреб его в охапку, они полетели вниз и приземлились прямо тут! Я видел, что они оба тут лежали. – Роджер махнул рукой в сторону тела Билли, которое как раз укладывали на каталку. – Оба не двигались. Я не знал, что делать. Я побежал на улицу и стал звать на помощь.

– Так как ты думаешь, где же Джонни? – вновь спросил шеф Бэйли у Роджера.

– Не знаю я! Может, вы сами его поищете? – раздраженно выкрикнул Роджер.

Родители принялись успокаивать его, похлопывать по плечу, трепать по спине. Потом отец, раскрасневшись, выступил вперед и заслонил своего до смерти перепуганного сына от шерифа.

– Шериф, он рассказал все, что знал. Может, старший Кинросс не так сильно пострадал, как его младший братишка. Наверняка он сбежал. Боится, что теперь попадет в беду.

– М-м. Может, и так, господин мэр, – вежливо ответил шеф Бэйли, – вот только у меня тут огромная лужа крови, и натекла она явно не из Билли Кинросса. Доктор сказал, что Билли, скорее всего, сломал шею, когда упал, и умер мгновенно. У него под головой была лужица, да еще пятна на рубашке – в тех местах, где к нему прижимался брат. Но больше крови не было. И потом, думается мне, что если бы Джонни Кинросс отсюда ушел, то за ним непременно тянулся бы кровавый след. Это если судить по тому, сколько крови он уже потерял.

Мэр Карлтон неловко переступил с ноги на ногу. Да, с шефом Бэйли не поспоришь. В самом центре сияющего новенького школьного вестибюля теперь краснела огромная лужа, но кровавых следов, которые уводили бы от нее в сторону, не было и в помине. Кто-то явно лежал здесь, истекая кровью, вот только лужа выглядела совершенно нетронутой, с четкими, неразмытыми границами.

Джонни оглядел свою одежду. Когда он лежал рядом с Билли, вся его футболка была пропитана кровью, а в том месте, где пуля прорвала ткань и вошла ему в грудь, зияла дыра с опаленными краями. Но теперь футболка на нем была такой же белой и целой, как когда он надел ее дома, перед выходом. Он задрал футболку и принялся изучать свой гладкий, крепкий торс. И не обнаружил ни капельки крови. Он провел рукой по груди, по животу – раны нигде не было. На коже ни пятнышка, и боли он тоже не чувствовал. А ведь он ощутил, как в него вошла пуля. И видел то выражение на лице Билли, когда обхватил его и потянул за собой вниз, в пропасть. Билли.

Джонни, вскрикнув, схватился за грудь. Вот теперь он чувствовал боль, жгучую, раздирающую, нестерпимую боль, что рвала ему сердце. Билли погиб, а сам он стал невидимкой, хотя и находится ровно там, где еще минуту назад лежал его брат.

– Билли! – Джонни выкрикнул его имя и метнулся к входным дверям. Он должен поехать с Билли. Должен найти маму, должен рассказать ей, что с ними случилось, как он все, все испортил. Зачем только он украл тот несчастный пистолет!

Дверь была распахнута настежь, чтобы в нее прошли носилки с телом Билли, и Джонни ринулся вперед, но какая-то сила яростно отшвырнула его обратно. Он кубарем полетел назад, грохнулся на спину, потрясенно уставился на круглый потолок вестибюля высоко над головой. Вскочил на ноги, отряхнулся, снова помчался к двери и снова полетел назад, будто отбитый ракеткой теннисный мячик. Тогда он медленно приблизился к входу в школу и осторожно вытянул руку вперед, в дверной проем. Ему показалось, что он сунул пальцы в улей, полный сердитых пчел. Джонни вскрикнул, отдернул руку, прижал ее к груди и уставился в черную тьму за дверями. Он вдруг осознал, что не видит за порогом школы ничего, кроме непроглядной тьмы. А ведь там сейчас полицейские машины, сирены, мигалки, толпа зевак, и все теснятся и пытаются разузнать, что случилось. Наверняка все шумят и полицейские окликают собравшихся и требуют, чтобы те не лезли за ограждение. И все же Джонни не видел и не слышал ровным счетом ничего из того, что творилось за дверью школы.