Элайзабел Крэй и Темное Братство - Вудинг Крис (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
Пайк нахмурился, поджав губы. Он снова вознамерился было ответить Таниэлю какой-то резкостью, но отчего-то внезапно переменил свое решение. Лоб его разгладился, губы тронула смущенная улыбка.
— Виноват, друг мой. Я был с вами чересчур резок. Плохо спал этой ночью. Но поверьте мне: ни один пациент ни теперь, ни прежде самовольно не покидал пределов «Редфордских угодий». Впрочем, я могу справиться о вашей подопечной У коллег из других подобных заведений, если пожелаете. Девушка у вас?
— Да.
— Не кажется ли вам, что наилучшим выходом было бы доставить ее сюда? Содержать психически больных в домашних условиях обременительно, да и небезопасно.
Таниэль на миг представил себе унылые коридоры, проржавевшие потолочные балки, вопли, завывания, дикий хохот, отдающийся эхом под этими мрачными сводами, — все, что скрывалось за респектабельным фасадом «Редфордских угодий».
— Она, похоже, вполне довольна теми условиями, какие мы с Кэтлин сумели ей создать, — дипломатично ответил он. — Лучше сейчас не беспокоить ее понапрасну.
— Вам виднее. Кстати, как ее имя, если не секрет?
— Она не желает разговаривать.
— Понятно, — со снисходительной улыбкой кивнул Пайк. — Видно, какая-нибудь бродяжка с помутившимся рассудком. Так вы говорите, что набрели на нее в Старом Городе? А как она выглядит? Это чтобы я мог справиться о ней у моих коллег.
Помедлив, Таниэль солгал:
— На вид ей лет двадцать пять, она брюнетка с карими глазами.
Пайк записал это на листок бумаги.
— Непременно наведу справки у всех, с кем знаком. А теперь, мастер Фокс, как ни приятно мне ваше общество, я должен вернуться к своим обязанностям. Позвольте мне вас проводить.
— Премного вам обязан, сэр.
Спускаясь вниз по лестнице, Таниэль и доктор Пайк продолжали обмениваться любезностями. Стоя в дверном проеме, Пайк наблюдал, как юный охотник за нечистью усаживался в кеб. Вот он в последний раз махнул радушному хозяину рукой и захлопнул дверцу. Кебмен натянул вожжи, и лошади тронулись.
Копыта их дробно застучали по дорожке. У ворот стук стих, лошади остановились, из будки показался привратник. Ворота распахнулись. Но Таниэль ничего этого не замечал. Он был всецело во власти раздумий.
Он не упоминал о том, что повстречал девушку в Старом Городе. Так откуда же Пайк об этом узнал? Слов нет, со стороны доктора вполне естественно было предположить подобное: ведь Таниэль сообщил, что наткнулся на нее во время охоты, а где же охотиться истребителю нечисти, как не в Старом Городе. Ведь именно там водятся чудовища. И все же Таниэля не покидала тревога. Что-то было не так.
Но об этом можно было поразмыслить потом, на досуге. И Таниэль заставил себя выбросить из головы доктора Пайка и все, что с ним было связано. В настоящее время важнее всего узнать как можно больше о потерявшейся девушке и главное — выяснить ее имя.
На Крофтерс-Гейт он вернулся поздним утром. Первым делом поднялся наверх, чтобы посмотреть, как там бедняжка. Девушка по-прежнему спала, однако, судя по тому, как простыни обвили ее хрупкое тело, сон ее был беспокойным. Кэтлин заснула в гостиной, в кресле у огня, но прежде позаботилась о безопасности — развесила обереги у входа в спальню, где уложили гостью. Таниэль улыбнулся. При всей своей внешней ребячливости Кэтлин была одной из лучших в их ремесле. Равных ей не нашлось бы во всем Лондоне.
Таниэль смертельно устал, ведь он не спал со вчерашнего вечера. Он пошерудил кочергой в камине, чтобы огонь разгорелся поярче, и улегся на ковре. «Ближе к ночи, — подумал он, засыпая, — мы решим, как быть с девушкой, если ей не станет лучше. А сейчас самое главное выспаться».
Таниэль никогда не нуждался в будильнике. Он обладал завидной способностью просыпаться ровно за три минуты до того времени, которое сам назначал себе для пробуждения, прежде чем заснуть. И это была лишь одна из его многочисленных странностей. Он вообще во многих отношениях был нисколько не похож на большинство своих сверстников. Именно об этом он и размышлял, разглядывая свое намыленное лицо в зеркале в ванной. Многие ли в семнадцать лет могут с полным на то правом назвать себя профессиональными охотниками за нечистью? Многие ли могут себе позволить жить в собственном доме, пусть и купленном на отцовские деньги?
Однако, несмотря на эти и иные подобные странности, выглядел Таниэль вполне обычно. У него были правильные черты лица и гладкая кожа, не обезображенная ни следами оспы, ни юношескими прыщами, которые так донимали иных из его сверстников. Быть может, он был чуточку бледен лицом и к тому же значительно уступал отцу в крепости сложения. Он знал, что никогда ему не раздаться в плечах, никогда не сравняться в росте с покойным Джедрайей. Но зато у него были красивые, выразительные бледно-голубые глаза и вьющиеся светлые волосы, густые и мягкие. То и другое он унаследовал от матери, на которую был очень похож. Отец часто, очень часто повторял, что узнает в сыне свою покойную жену. Иногда Джедрайя говорил это с нежностью, и Таниэль воспринимал его слова как похвалу, порой же они служили порицанием и произносились ему в укор как не оправдавшему родительские ожидания. В последнем случае у Таниэля внутри словно бы что-то обрывалось Всякий раз, услышав подобное от отца, он как будто безвозвратно утрачивал часть своей души.
Но отца больше не было на свете, а мать умерла еще раньше. Таниэль остался один.
Детство его не было ни легким, ни безоблачным. Он был единственным ребенком человека, ставшего легендой, еще когда Таниэля и на свете не было. Джедрайя Фокс считался лучшим охотником за нечистью во всем Лондоне, а возможно, ему и в мире не нашлось бы равных. Он знал об этом ремесле больше, чем кто бы то ни было. И внешность его была под стать столь легендарной репутации: высокий рост, крепкое сложение, окладистая, черная как смоль борода. Вдобавок ко всему он обладал превосходной реакцией. Ветеран, сотни раз выходивший победителем из смертельных схваток, Джедрайя сделался своего рода иконой для охотников всего Лондона и окрестностей.
В прежние времена, когда это ремесло еще только зарождалось, когда о нечисти еще мало что было известно доподлинно, а охотников на нее почитали за самоубийц, именно рассказы Джедрайи привлекали новых и новых добровольцев в ряды истребителей чудовищ. Он постоянно публиковал в печати статьи, в которых делился опытом, как можно уничтожить представителей того или иного вида нечисти. Таниэль благоговел перед отцом.
А потом погибла мать, Чьяна Роузлиф Фокс, став жертвой жестокого и бессмысленного убийства на кладбище в Уайтчепеле. Она была красива, артистична, добросердечна. Отец ее боготворил, Таниэль был бесконечно к ней привязан. Но она их покинула.
После этого Джедрайя изменился до неузнаваемости.
— Слишком она была хороша для этого мира. Ее место там, на небесах, среди ангелов, — так он однажды сказал, когда Таниэлю было всего шесть лет. При этом Джедрайя смотрел в окно взглядом, исполненным глубокой печали, а в голосе его звучала такая тоска, что у Таниэля защемило сердце. — Наша земная жизнь не для таких, как твоя мать. С ее нежной душой, с ее чутким сердцем, умением сопереживать чужому горю, с ее любовью к искусствам, ко всему прекрасному… Прежде все это возводили в ранг достоинств, а нынче почитают признаками слабости духа, вот так-то. Мы живем в индустриальную эпоху, Таниэль. В Век Разума. На заводах и фабриках день ото дня появляются все новые машины, ученые творят чудеса, мы проникаем в тайны природы и мироздания. И все это требует от нас холодного рассудка и твердой воли. Наука, вот что теперь превыше всего, она всем заправляет, а ей нет дела до каких-то там стихов, сказок и песен. Боюсь я за тебя, сынок. Боюсь, что ты вырастешь похожим на мать и однажды этот мир тебя сломает.
— А как же тогда нечисть, отец? Разве она тоже часть этой новой жизни, в которой важней всего наука, разум и логика?
Джедрайя взглянул на него искоса и невесело улыбнулся.
