У Великой реки. Поход - Круз Андрей "El Rojo" (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗

Разделся в сенях, побросав одежду с бельём в плетёный короб. В понедельник в стирку отвезу. Прошёл в закуток, торжественно именуемый «ванной», зажёг газовую горелку. Теперь вода тёплая пойдёт. Выловил кусок душистого мыла, привезённого из Твери — у нас такого в продаже не было почему-то, — влез под горячие струи, намылился.

Вода стекала по всему телу, обжигая, но и взбадривая. Отмылся, вылез, замотался в большое банное полотенце. Отёрся тщательно, подошёл к шкафу.

Одежда моя особым разнообразием не отличалась. Основной критерий выбора в наших краях — добротность. Штаны, рубашки, свитера с тряпочными вставками, чтобы плечи с локтями не протирать, куртки-кожанки. Делилась лишь на рабочую и «выходную». Ну ещё летнюю и зимнюю, но зимняя в соседнем шкафу висит, где с потолка маленький светящийся шарик свисает — от моли заклятие. Достал я из шкафа клетчатую рубашку, полушерстяную, майку, крепкие брюки из нервущейся ткани, что у нас «чёртовой кожей» называют. Ботинки, высотой по щиколотку и на нормальной кожаной подошве, а не мои «рабочие» берцы в пуд весом каждый. Ну и кожаную куртку.

Натянул всё на себя, посмотрелся в зеркало. Под куртку подвесил кобуру на пояс, а в неё воткнул револьвер. Револьвер у меня по конструкции американский, ещё из той Америки, настоящей, которая была в мире, откуда мы все, пришлые, взялись. Изначально производился компанией «Смит и Вессон» и именовался «Моделью 29» [8]. Сейчас его в Царицыне делают. Двадцатисантиметровый ствол и шестизарядный барабан. Игрушка увесистая, и хоть с компактностью у неё посредственно, зато она мощна и безотказна. Для ближнего боя, если ты хороший стрелок, очень хороша — как молотом колотит. А я стрелок хороший. Очень. Иногда думаю, что ничего в этой жизни не умею делать толком — лишь стрелять. Почему, по-вашему, я в охотники подался?

Для стрелка же посредственного мощные револьверы не слишком подходят. Точнее, даже совсем не подходят. У моего «смита» калибр «сорок четвёртый магнум», например. Отдача у него дай боги, ствол вертикально подлетает, хуже моего по отдаче и не бывает ничего. Ну почти не бывает: производят пару монстров под штучные патроны невероятных калибров вроде пятисотого, но их редко кто покупает. Выстрелить из такого револьвера в противника несколько раз подряд, как из самозарядного пистолета, никак не получится. Нет такой силы ни у кого, даже у гномов, чтобы удержать такую лягающуюся вещь направленной в цель, хоть гномы часто утверждают обратное.

И перезаряжается он медленней, конечно, даже со скорозарядником. Но недаром такие калибры в своё время придумали для охоты, а не для войны и не для полиции. Придумали их, можно сказать, для оружия личной защиты охотника супротив медведя. Именно за эту «медведебойность» я «сорок четвёртый» и люблю. Пуля весом в четырнадцать граммов вылетает из ствола со скоростью четыреста метров в секунду, с дульной энергией больше тысячи джоулей. Отдача велика, дульная вспышка как у гаубицы, зато, если ты умеешь стрелять, твоего противника валит с одного выстрела. Не убьёшь — так с ног сшибёшь.

А вот если не умеешь… лучше за такой револьвер не браться. Есть и менее изощрённые способы самоубийства, чем схлопотать пулю, пока пытаешься навести оружие в цель после первого выстрела, если ствол в потолок уставился, а в ушах у тебя звенит от грохота.

Повесил кобуру на пояс, в специальный подсумок два скорозарядника сунул. Ещё в один чехольчик воткнул телескопическую дубинку из стальных упругих пружин, входящих одна в другую, и с тяжёлым набалдашником. Лучше любого иного холодного оружия такая дубинка. И бьёт так, что если по башке — так и дух вон, и первый удар неожиданный, потому как она уже на лету раскладывается.

Не положено мне без оружия, я здесь, по определению, всегда на службе. Охотники, которые с лицензиями, считаются чуть ли не другой разновидностью урядников. Не зря же нам даже бляхи специальные выданы, только не золотые, как урядничьи, а серебряные. И вменено нам в обязанность пресекать безобразия, буде таковые случатся у нас на глазах.

Зато если я выпивши, скажем, начну чудить с оружием, например — лишусь не только револьвера, но и охотничьей лицензии. Да ещё штраф платить придётся — от трёхсот золотых до тысячи. С обычных граждан в таких случаях в несколько раз меньше берут. А с нас и спрос другой.

А вообще в нашем городе без оружия мало кто ходит. Нельзя его скрытно носить, по нашему закону, а открыто — сколько угодно. Идея сего закона проста: если у тебя оружие есть, то показывай его всем — пусть знают, чего от тебя ждать можно. Свобода у нас тут, в общем, случалось, и до изрядной стрельбы доходило в городе, когда могло бы ограничиться обычной дракой. С другой стороны… Однажды банда в город вошла, с реки, на катере, взяла городской банк — и к пристани обратно со стрельбой прорывалась. Хорошо вооружённая банда: одни стрелки в ней были. И никто из них не ушёл — все упали в грязь на улицах Великореченска, поскольку у половины прохожих оружие имелось. Палили по ним с каждой крыши да из-за каждого забора. В общем, у всего есть сторона тёмная и светлая. Закон единства и борьбы противоположностей.

Но это не только у нас, такая же картина почти во всех Новых княжествах [9]. Нет другого выхода, если после захода солнца за городскими стенами нечисть с нежитью всем заправляют. Случается тварям и в пределы городских стен забираться, вот и защищаются люди.

Ну, наконец готов, можно идти наслаждаться заслуженным отдыхом. Отдых я вообще-то планирую не меньше чем на неделю. Заработал неплохо, всем остальным городским охотникам нос утерев, надо бы делами домашними заняться, с машиной повозиться и так далее, по принципу: «Чем бы дитё ни тешилось…»

Но что вы хотите? Думаете, пока я за этой тварью гонялся, меня ни разу в холодный пот не бросило? Особенно когда я её из скрадки выслеживал, а обнаружил на дереве прямо под собой, уже кинуться готовую, и до сих пор понять не могу — как эта зараза туда попала? Телепортироваться умеет? Счастье моё, что имею привычку в засаде взведённого оружия из рук даже на миг не выпускать, и самое главное — взгляд чувствую. Когда тварь ко мне рванула вверх по стволу, я всадил ей в грудь три тяжеленные, собственной конструкции, составные пули из помповика. Хватило, особенно после того, как я ещё и «контроль» из револьвера провёл.

Вышел из калитки — и направился по улице в сторону Берега. Хотя на Берег на самом деле не собирался. Но все трактиры и корчмы, куда заходят постоянные жители Великореченска, находятся неподалёку от забора, делящего наш город на жилую и гостевую части.

Такой порядок не только у нас заведён, многие завели. Особенно в больших и торговых городах. Местный народ живёт своим укладом и своим законом, а приезжие всяк по-своему этот уклад видят. Так пусть уж местные живут, как хотят, а приезжие тоже как желают, ну и как им дозволят.

Например, подгулявшего приезжего на Холм просто так не пустят. Поначалу вежливо, а если не поймёт, то могут и погрубее. Особенно если он из аборигенов. А что ему там делать? Там народ живёт, дети играют, зачем ему туда, незваному? Если трезвый, то спросят, к кому идёт и по какому делу — могут завернуть. Так что лучше мальчика сперва посылать, чтобы оповестил того, к кому идёшь. Мальчишек, готовых за медный полтинник сбегать куда просят, у ворот куча вьётся.

Закрыт вход на Холм и гулящим девкам — даже тем, у кого жёлтый билет в порядке. Потому как им там делать тоже нечего. Девки в борделях городских работают всё больше приезжие. Городок у нас хоть богатый, но маленький, своя таким промыслом займётся — ославят до конца жизни. Свои в других городах работают, наверное, да и зачем им? У нас и без того здесь жизнь сытая, поэтому к нам и едут — аборигенки всё больше. Христианская мораль в эти края никогда не приходила, да и не придёт по объективным причинам. Обстановка не располагает к монотеизму.