Тьма надвигается с Севера (СИ) - Шкиль Виктория (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Многие пытаются вырваться из этого порочного круга, стремясь обрести Силу и Власть, и встать хоть на ступеньку выше той, что они сейчас занимают. И многие видят свой шанс в войне. В какой-то мере это верно, но скажите, у кого больше шансов вернуться живым из первого боя. У благородного лордика, пришедшего на войну с хорошим оружием в крепком доспехе с парой бугаёв-оруженосцев за плечами или у ополченца со сделанным из косы копьём? Поверим в невероятное, предположим, что выйдет ополченец из боя живым, а лордик нет, так что рекрут от этого станет лордом? Нет! Он будет служить дальше, возможно выбьется в небольшие командиры, но до почётного звания «сир» или «тарган» вряд ли доживёт. Всегда найдутся люди с высшей протекцией, которые получат заслуженное тобою место. Исключения из этого правила столь редки, что о них слагают легенды! Но гораздо чаще соискатели просто теряют свои головы. Вот так-то… Но есть у такой жизненной несправедливости один жирный плюс — она приучает тебя не бояться смерти. На войне ты её видишь чуть ли не каждый день, неся её врагу на острие своего копья и заглядывая в её глаза сам, когда в твой доспех ударяет вражеская стрела и застревает в нём, лишь немного не доходя до сердца…
Можно подумать, что ни у кого нет шансов, а всё что может смертный — это только попытаться устроиться на своём месте поудобней, распихав локтями окружающих. Многие так и поступают. Очень многие, и лишь единицы продолжают искать свой Путь».
Серебряная монета взлетела, подброшенная крепкой рукой, лихо перевернулась в воздухе и скрылась зажатая в кулаке. Скользкого вида мужичонка в тюрбане проводил её алчным взглядом, сглотнул и нацепил кривую улыбку на костистое лицо, снова подняв глаза на лицо орксландца.
— Серебро не открывает перед нами всех дверей, но сильно облегчает наш путь. — Многозначительно произнёс он, тарабаня тонкими пальцами по краю свёртка, который держал у себя под мышкой. — Не так ли?
Они стояли в пустой, провонявшей кошачьей мочой, подворотне, стеснённой с обеих сторон глухими каменными стенами жилых домов. Глухое и недоброе место, которое старается избегать любой порядочный житель Шагристана, но здесь вряд ли кто сможет их увидеть и подслушать их разговор.
— Ближе к делу, Фагим-ока. — сухо оборвал его Борагус, не желая вступать в диспут с неприятным для него типом. — Вы принесли то, что я просил?
— О-о, если бы вы знали, сколько трудов мне стоило умыкнуть её втайне от главного библиотекаря! — мужичонка, названный Фагим-окой, засуетился, перекладывая на ладони свёрток и разворачивая его перед собеседником. — А как трудно было её всё это время прятать! А кроме того, мне пришлось заплатить стражнику на выходе, чтобы он отвернулся, когда я её выносил…
Фагим-ока явно хотел больше денег. Что ж, иного Борагус от него и не ожидал. Библиотекарь до безобразия напоминал ему базарного афериста, грубо набивающего себе цену, и совсем не походил на состроенный в голове образ учёного мужа, который посвятил свою жизнь перекладыванию бесконечных свитков. Однако у него не хватает смелости требовать повысить свой гонорар в открытую — Дарик Борагус пугал его своей внешностью отпетого головореза, но тут уже не его вина. Дарик и сам знал, что выглядит не как благородный тавантинский рыцарь. Голос у него грубый и хриплый, таким как раз хорошо предлагать людям сделать известный выбор между жизнью и кошельком, а двухдневная щетина на подбородке и незабываемая улыбка, демонстрирующая два крупных почти как у волка (спасибо папе) клыка, эффект от которой усиливался из-за привычки Дарика сдвигать челюсть на бок — окончательно делали его похожим на грабителя и убийцу, нежели на смиренного искателя чародейских знаний. Одежда его была подстать внешнему облику: старый потрепанный плащ на плечах с капюшоном, закрывающим его лицо до половины, и грубая куртка из стеганной свиной кожи с нашитыми на неё железными бляшками — вот все что осталось от его дорогой брони, которую ему пришлось продать, чтобы наскрести деньги на свои поиски. С деньгами у него, кстати, напряжённо, но если этот червь с тряпкой на голове действительно принес то, что ему нужно, за суммой он не постоит.
— Я возмещу вам все расходы, Фагим-ока, если это действительно то, что мне нужно. — Нехотя пообещал Борагус, отодвигая в сторону левой рукой плащ на боку и отцепляя висящий на поясе подле сабли кошель.
Фагим не растерялся и, моментом спрятав товар за спину, решительно протянул к Борагусу раскрытую ладонь. «Плати!» Мысленно скрипя зубами от жадности, Борагус отсчитал в протянутую к нему грабку десять серебряных дихремов. Потом изобразив невероятную внутреннюю борьбу с самим собой, нехотя вложил туда еще и одиннадцатый в качестве компенсации за финансовые расходы Фагим-оки. Этого должно хватить, хотя видит Единый, Дарик бы охотней вынул искомый фолиант из хладных рук мертвеца, чем расставался бы со своим серебром, тем более что оно у него подходит к концу. Но оставлять после себя кучу трупов Борагус считал неосмотрительным. Местная стража, чего бы он ней плохого не говорили, умела ловить душегубов по горячим следам, устраивая облавы, шерстя все злачные городские места и рассылая дозоры по дорогам, ведущим из города. Потому бывший солдат предпочитал обходиться без крови, когда это было возможно.
— Давай сюда книгу. — Сгорая от нетерпения, Борагус прямо-таки вырвал из рук библиотекаря фолиант и прямо на месте принялся лихорадочно его листать, пробегая глазами извилистые строки бединской вязи. Не понимал ни слова, но благо в книге в начале каждой главы были картинки, понятно иллюстрирующие их содержание. Вот, например, чёрная фигура в высоком колпаке стоит в центре нарисованной на земле пентаграммы — понятно, что здесь пишут об обрядах вызова, а вот рисунок где всё тот же чёрный тип стоит с вытянутыми перед собой руками над могилой, из которой вылезает мертвец. Книга не была наглядным пособием по некромантии, скорее наоборот, служила руководством как с нею нужно бороться, но попутно описывала признаки ритуалов волшебников Смерти и была лучшим из того, что можно было найти в Атраване о некромантах, где подобная магия считалась запретной. Но… в книге явно не хватало страниц! Причём именно тех, которые ему были нужны в первую очередь! Где глава о посвящении?!
Фагим-ока тем временем бросив снисходительный вид на лихорадочно листавшего фолиант бродягу, ещё раз скрупулёзно пересчитал монетки в ладони и, довольно хмыкнув, развернулся, собираясь уходить, но не успел. В спину ему прилетел брошенный Борагусом фолиант, едва не сбив с ног. Под съехавшим на глаза тюрбане библиотекаря забилась паническая мыслишка, что зря он не ушёл сразу — пересчитывать монеты можно было и на ходу.
— Где страницы с ритуалами, пёсий сын?! — прошипел страшным голосом начинающий чародей, хватаясь за рукоять сабли и надвигаясь на опешившего атраванца с неотвратимостью белой горячки к запойному алкашу. — Что ты принес мне, мерзавец?! Здесь нет самого главного!!!
На испуганной чёрной мордочке Фагима панически забегали глаза. Он никак не мог понять, что не так с книгой и чем полуорк не доволен, но ясно сообразил одно — сейчас его будут бить! И хорошо если просто ногами…
— Но… но… — залепетал шахский библиотекарь, до хруста костяшек сжимая заветное серебро в кулаке и медленно пятясь от Борагуса спиной вперёд. — Это… та самая книга, я клянусь!
Отступив ещё на шаг, он развернулся, запоздало собираясь дать дёру, но был схвачен за край халата цепкой рукой бывшего солдата. Дальше земля ушла у атраванца из-под ног, и он оказался притиснут спиной к шершавой каменной стене нависающего над улицей дома. Тюрбан быстро съехал на глаза, закрывая обзор. В довершение ему ещё стало нечем дышать, потому что страшный незнакомец притиснул его горло локтём к стене.
— Говори, сын шакала, где остальная часть книги?! — страшно оскалившись, прошипел Дарик, сдвигая нижнюю челюсть вперед и в бок, обнажая доставшиеся в наследство от папы-орка клыки. — Говори, или я убью тебя!
— А-а… клянусь Пророком, н-не зна…ю! — как рыба, хватая ртом воздух, полузадушено прохрипел Фагим. — Её… мог забрать… некромант!
