Рекламный Маг (СИ) - Здрав (Мыслин) Олег (книги онлайн полные .TXT) 📗
Через несколько десятков метров, я, бодро шагая по просторному гроту, внезапно осознал, что на пещеру естественного происхождения эта часть пути решительно не похожа. Практически ровные стены и сводчатый потолок никак не вязались с естественной эрозией или потоком воды, промывшим русло за тысячи лет. Нет, это однозначно напоминало работу рук человеческих, зря фотоаппарат не взяли - никто словам не поверит. И действительно, через ещё несколько метров обнаружили выдолбленную в стене нишу с подставкой для факела.
- Если факел мог гореть, значит, тут должна быть проточная вентиляция, и это на глубине трехсот метров - восхищённо умозаключил бригадир студенческого отряда.
- Смерть от удушья нам не грозит, а вот продукты скоро закончатся, да и воды мало. Обратно будем идти голодные и уставшие, да ещё в два раза медленнее.
- Почему медленнее?
- Да потому, что золото оно очень тяжелое, намного тяжелее железа при том же объеме. Ведь желательно вытащить побольше, а то твои профессора если узнают про сокровища, то почище рэкета наедут. Вот из-за дохлой мумии уже прессуют, что будет, если про золото узнают, даже не представляю.
- Шутишь Олег, хотя профессура у нас действительно хищная, не то слово, но я убежден, что сокровища - это знания, книги, манускрипты, скрижали. Золото маловероятно. - Заявила жертва профессоров-хищников.
- Эх, хороший ты человек Степаныч, а сам словно монах какой, тебе лишь бы акридами питаться или анчоусами, это килька местная так называется. Только пользы чуть от того, что узнаем про женитьбу внука хана Тохтамыша с дочерью короля Сигизмунда - ничего уже не измениться. А вот найди мы пару пудов золотых изделий, нас весь мир узнает, как Шмайсера или Шлимана, отрывшего Трою.
- Такого не могло быть, они жили в разное время.
- Если ты про внука хана, так это не важно. Ленин вон о февральской революции в Швейцарии узнал, а ничего, весь мир его как выдающегося революционера знает. Так что золота нам побольше надо находить, я его без почестей не отдам. А книги древние твои профессора уведут у нас, как пить дать уведут. - Подвел я итог дискуссии и онемел.
Лучшее подтверждение рукотворности грота, стояло передо мной. Статуя из черного камня, невероятного качества исполнения. Лицо нечеловеческого образа, словно секунду назад было живым. Столько ярости, животной ненависти и ужасающей свирепой силы было во всём его облике, что я невольно поёжился. Да с таким на татами не справишься, такую шею не то, что болевой прием - удушающий не возьмёт, такую топором не перерубишь. И причём во мне была прочная уверенность, что вот были такие монстры живыми, не мог скульптор из головы придумать, слишком реальный, слишком вещественный он. Словно с натуры ваял автор, только страшно сказать, что с ним стало после окончания работы.
- Цель уже рядом, раз пошли такие ценности, да без присмотра. - Я двинулся дальше, размышляя, как мы будем вытаскивать эту статую на поверхность и сколько за неё можно получить в виде премии от музея.
Интуиция мне подсказала, что в пространстве за моей спиной произошло изменение обстановки. Реакция сержанта разведроты погранвойск сработала за меня. В бою или попав в засаду первое действие, уйти с линии огня, упасть и откатиться, пусть это лишь камень покатился по крутой осыпи, или ветер сорвал с кручи засохший куст. Лишь прыгнув вперёд, сгруппировавшись и падая на левый бок, правой выдергивая нож, я взглянул за спину. Страшной силы удар выбил фонтан камней и пыли из стены, в том месте, где я только что должен был находиться. Огромная фигура ожившей статуи, струящимся движением прыгнула на меня, выставив неправдоподобно длинные руки. Поняв, что удара мускулистых жилистых лап, я не переживу, каменной стене и то досталось не слабо, я поднырнул под руки и, дернув за предплечье, и крутанул классическую мельницу. Тело монстра ударилось о пол с таким грохотом, словно в него врезался трамвай. Довершая начатое, я прыгнул на него сверху, нанося удар всей массой своего тела и, всаживая нож в жилистое тело в район сердца, если оно у него было. Швейцарская сталь оказалась перекалённой, жалобно тренькнув нож, переломился у основания, и я оказался безоружен.
Тварь и не думала умирать, лишь потеряв сверхестественную стремительность, она крепко обхватила меня ручищами, сдавливая с силой заводского пресса и неумолимостью асфальтового катка. Положение моё оказалось хуже не придумаешь, одна рука зажата вдоль туловища, вторая с ручкой от ножа, единственное оружие - сапёрная лопатка, также недостижима для меня в данный момент, как автомат Калашникова в оружейной комнате. Несколько секунд отсрочки дал многострадальный рюкзак, придержав смертельный захват.
Решение пришло неожиданно, согнув свободную руку до неестественного угла, я пальцами нащупал в нагрудном кармане серебряный кинжал и, ухватив покрепче, почти без замаха всадил его в уродский глаз.
Раздавшийся рёв зверя, отразившись от стен, накрыл меня, отключив барабанные перепонки, обезумевший монстрище швырнул меня об стену как футбольный мяч. Спас меня от неминуемого перелома всё тот же рюкзак, принявший всю силу удара о стену. Рёв ниагарского водопада не мог идти ни в какое сравнение с рёвом ожившей статуи. Тварь и не думала помирать, круша каменные стены в полной темноте. Мой фонарик не перенёс последнего соударения и приказал долго жить. Выполняя это наивное пожелание, я бросился бежать, не разбирая дороги, всё равно другой не было.
В этот день судьба решила поиграть мной, в прямом смысле, поиграть как мячиком, в смысле опять уронить на пол. На этот раз споткнулся и, пролетев несколько метров, упал уже не так удачно, рюкзака на животе не было. Звякнула, ударившись об каменный пол, вылетевшая из кармана пайцза. Чертыхаясь, я принялся искать её на ощупь, шаря руками по полу. Сперва я наткнулся на длинную палку, оказавшейся не чем иным, как мечём, тут же лежала причина моего падения, ворох мешковины и железных пластин.
- А вот и обладатель расколотого щита, - сообразил я - далеко, однако, ты добрался, если щит тебе расколол этот жилистый вурдалак и досюда живой добрался.
Моё меланхоличное настроение прервал тоскливый вой доисторического охотника, пора организовывать отступление или попросту сматываться в виду неуничтожимости противника. Воздав почести погибшему рыцарю и, мысленно помолившись о спасении Степаныча, я поднял глаза и увидел проход. Как можно увидеть в полной темноте ещё более тёмный проход, я не понял, но выбора особого не было, и я шагнул прямо, навстречу судьбе, так весело позабавившейся сегодня со мной.
ГЛАВА 3.
Вместо привычного будильника весело щебетал птичий хор, над ухом протяжно тянул на одной надрывной ноте шмель. Свежий прохладный ветерок приятно щекотал щёку мягкой травинкой. Хорошо то как, пора подниматься, солнце уже давно встало, опять завтрак проспал. Степаныч сейчас...
Тут я вздрогнул и резко протрезвевшим взглядом попытался осмотреться вокруг. Получилось это с трудом, оказалось, что я лежу лицом на земле и попытка приподняться, вызвала такой взрыв боли, что я чуть не задохнулся от неожиданности. Отлежавшись и отдышавшись, я повторил попытку и сел на траву. Голова кружилась, как после хорошей попойки, тело болело всё целиком и по частям в отдельности. Под натовской курткой оказался синяк приличного размера во весь правый бок, рёбра двигались с трудом, каждый вздох отдавался болью. "Здорово же меня помял подземный монстр, как выбрался, - не знаю".
При воспоминании о монстре сразу заныла голова, обследование затылка выявило на затылке приличную шишку, из воспоминаний никак не вытекающую.
-Может это при выходе, я так приложился. - Оглянувшись, я не обнаружил за спиной никакого подобия горы. - Вот те раз, как же это меня сюда занесло?
Поскольку отвечать кроме меня было некому, вопрос повис в воздухе. Очаровательная березовая роща заменяла единственную гору астраханской области, нисколько не смущаясь, тем фактом, что в полупустынях берёза произрастает крайне неохотно. Да и сама выжженная жёлто-песочная степь с редкими кустами саксаула, тоже отсутствовала. Насколько хватало взгляда, пейзаж радовал ярко-зелёным изобилием, густая трава, покрытая узорами разноцветных цветов, пушистые кусты очень похожие на чайные, деревья в изобилии, самых разных видов. Словом картинка о райском уголке, где-то в средней полосе России. Признаков человеческого жилья не наблюдалось, да и рощи выглядели не искусственными посадками, часто встречающимися для снегозадержания, а самыми что ни на есть самовыросшими и дикими.
