Электрошарм (СИ) - Болонский Лев (версия книг .txt) 📗
— Как так получилось, что твои мать и отец сошлись вместе?
Вопрос заключался не в романтическом аспекте, разумеется. Надеюсь, что Кларисса это понимает и не станет рассказывать историю любви ушлого знахаря и девушки-пришельца.
Звучит занимательно, кстати. Неплохая идея для веб-новеллы.
— Это случилось около 18 лет назад. Тогда отец был еще молод и силен.
По его словам (забыла уточнить).
— Во время их первой встречи…
— Лучше скажи чем все закончилось.
Интерес вызывала совершенно другая сторона вопроса. Если та женщина успела родить ребенка, значит, находилась здесь не меньше девяти месяцев. В тоже время, по словам Брута, проигравшие должны были умереть.
— Мать со своими друзьями добралась до вершины Олимпа первой, в последствии чего удостоилась внимания богов.
— И пожелала остаться в этом мире?
— Верно.
Интересно залетела она до восхождения или после?
“Солт, у тебя лицо как у озабоченного маньяка” — вспомнился голос розоволосой любительницы потроллить. Может я действительно сам не замечаю, как выражаю гипертрофированные эмоции? Надеюсь, эту историю не экранизируют.
Потрогал щеки и губы — вроде все в порядке.
— Она всей душой любила охоту и научила всему, что знает, — взгляд Клариссы уперся в землю между нами. Казалось, что девушка там что-то ищет, но я и сам понимал какая это бессмыслица. Поиски шли в ее голове.
— Как давно ее не стало?
— Третий год пошел.
Не такой и большой срок. По реакции Ликурга казалось, что прошло не меньше декады Слишком этот одиозный тип спокоен. Другое дело Кларисса, загрустившая от одних только воспоминаний.
Поджав под себя ноги и сложив на них руки, она выглядела чисто и непорочно. Дикая невинная дева.
— И пантеон у нее тот же, что и у тебя, Солт, — ее голос слегка притих, однако без драматичных изменений.
Тот же бог-покровитель, значит. Теперь понятно, почему Кларисса так бурно отреагировала на упоминание Артемиды. В каком-то смысле я стал связным звеном с ее матерью. Хотя, эта цепочка слишком надуманная. Да и должны же ей другие адепты Артемиды встретиться. Кроме того, из сказанных слов выплывали более интересные выводы.
— То есть единовременно в Олимпе может находиться более восемнадцати адептов, правильно?
Кларисса глянула как-то непонимающе, но все же ответила:
— Да. Ежегодно моя мать помогала старейшине в вопросах Вознесения. В обмен на право стать частью этого мира, боги вовлекли ее в организационный процесс. Она приветствовала новичков и вводила их в курс дела на понятном языке. Мать помогала и направляла адептов, была для них гидом и наставником.
Что-то в рассказе Клариссы вызывало тревогу. Даже не волнительная интонация и жестикуляция, а скорее нечто неуловимое, умело скрывающееся между строк.
— И самое главное — ее храбрость и желание всем помочь. “Неугомонный свет ее глаз” — так выражался отец. Мать предпочла остаться в Олимпе не только ради меня и него, а и ради своих идеалов. Порой я даже думаю, что только ради них.
Эта история заставила вспомнить Брута. Не только желанием продолжить игру в подобном мире, но и чем-то более важным. Правда, я так и не осознал чем.
— Твоя мать хотела, чтобы выжили все?
— Да, — прозвучал очень грустный ответ, непрямо заявляющий о неудаче.
Эта женщина… она поставила жизнь на поиск выхода, но так его и не нашла. Ей раз за разом доводилось наблюдать как игроки душат друг друга в погоне за победу, и как раз за разом их настигает одна и та же участь.
— Она ведь могла предупредить других, разве нет?
— Боги ей запретили. Нарушь она закон, то больше бы не смогла быть частью Олимпа.
Как иронично. Адепты безбашенно мчались в пропасть, а мать Клариссы могла лишь бессильно наблюдать со стороны. Глупые бессмысленные смерти, вызванные невежеством.
Но не стоит зазнаваться. Мое знание об исходе игры — чей-то случайный просчет, не более. Да он собственно особо ничего и не меняет. Не уверен, что, узнав о смертельной опасности, другие адепты решили бы действовать сообща. Наоборот, вместо того чтоб общими силами выбиться из системы, они бы с новой яростью кинулись к верхушке.
Пусть даже я слишком скептичен в отношении других людей, но такая картина казалась правдивой.
— Знаешь, Солт, узнав о твоем классе, я сразу же подумала, что ты продолжишь дело матери, но видимо ошиблась.
Понятия не имею, что она навоображала до этого, но ее последние утверждение было правдивым. Тем не менее, мне стало как-то обидно.
— Понимаю, что требовать большего слишком эгоистично, так что просто буду болеть за твою команду. Надеюсь, что Солт и его товарищи дойдут до конца первыми.
Немного сощурив глаза, Кларисса широко-широко улыбнулась. Было в этом выражение что-то лукавое, от Ликурга. Мне даже начало казаться, что это глубокая и хитрая попытка манипуляции.
Во-первых, ничего эгоистичного в желании спасти других нет. Она мне просто зубы заговаривала. Во-вторых, не обязательно было сообщать о неоправданных ожиданиях. И в третьих…
Это просто нечестно! Все ее женственное естество стремилось вызвать во мне жалость. Каждое слово, каждый вздох и движение ресниц. Даже если Кларисса искренне хотела спасти несколько лишних жизней, все равно неправильно навязывать свои интенции другим.
Не то чтобы я против всеобщего спасения, просто не хочу рисковать так сильно. Одно дело, если знаешь что конкретно нужно предпринять но ступать во тьму — уже слишком.
По крайней мере нужно защитить тех, кого знаю лично.
Би, Тоши, Год и даже Брут. Не смотря на то, что каждый из них по своему вызывает во мне жжение, я хочу спасти их всех.
А другие…
Застенчивый здоровяк Виталик, Аид, которого я должен знать по другой игре, Иви, остановившая мое избиение…
Черт, даже бородатый, насколько бы он не был мерзким, не заслуживает смерти.
Вот засада. Девушка напротив таки сумела повлиять на мои намерения. Правда, не сказать, что я против, ведь принимаю их осознанно.
Спасти всех? Понятия не имею какие действия приведут к успеху, так что остается одно: все тоже, что и раньше — стать сильнее.
— Солт… — лицо Клариссы покрылось ужасом.
Та самая сценка из ужастиков, где один из собеседников увидел что-то за спиной другого. Вот только, недоумевающее дурачится я не смогу. Чувство опасности уже вцепилось в голову.
Хлюпающие зловещие звуки лишь убеждали в надвигающейся беде. Я быстро подскочил, кинув недогрызенные бутерброды и приготовился стрелять. Вокруг собрались черные монстры.
— Что это такое? — спросил я с колочущимся сердцем.
— Болотники. Но их здесь быть не должно!. У этих тварей уровень не меньше двадцатого.
Ничего себе. Понятия не имею, как Кларисса это измерила, но все равно впечатляет.
Антропоморфные чудища около трех метров ростом напоминали мертвые деревья с ручками и ножками, только вместо коры — активно сползающая вниз грязевая масса. Глаза и рот — пустые впадины. Приблизься ближе — засосут прямо внутрь. Не лучшее впечатление сложилось.
Я начал оглядываться. Один, два, три…
Да их не меньше двух десятков!
Гнусные мрачные чудища заполонили всю поляну, а вернее сказать, взяли нас в кольцо. Что-то здесь явно не так. По реакции Кларисы можно было сделать вывод, что быть их здесь не должно, а по их формации понятно, что действуют они по плану: не спешат приближаться, но и улизнуть возможности не оставляют.
“Вшух”
Я выстрел в ближайшего соперника, после чего невольно вздрогнул. Ситуация и так не привлекательна, так еще и это. Стрела наполовину вонзилась в жижу, повисела в таком положении пару секунд, после чего вывалилась наружу. При чем только наполовину. Механика та же, что и со слизнями.
Даже если представить, что мы смогли бы победить пару десятков монстров, превосходящих нас по уровню, то только не этого типа. Ни кудрявого мага, ни факелов, ни другого источника огня рядом не было.
Я начал вовсю осматривать местность в надежде увидеть подсказку, но безуспешно. Выхода нет.
