Зумана (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde" (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
Шут чувствовал — она права. Чувствовал — еще немного и ее тревога обернется невыносимым грузом вины. Как это ужасно, он знал по себе… И что бы там Элея ни говорила, а все равно она оставалась истинной дочерью своего отца — принцессой Белых Островов, рожденной чтобы заботиться о своем народе. Пусть даже этот народ — пять десятков человек с корабля под названием «Вилерна».
В конце концов Шут не выдержал и вскоре после встречи со старой шаманкой, задал вопрос, которым давно уже терзался.
— Кайза… скажи, а можно проникать в сны других людей?
— Хэ! — колдун удивленно взглянул на Шута и даже чуть придержал коня, чтобы лучше рассмотреть лицо своего спутника, порядком обветренное и серое от пыли. — С каких пор тебя это волнует?
— Ну… С тех самых, как ты принялся меня звать… — Шут прекрасно помнил сны, которые приходили к нему на «Вилерне». В ответ Кайза ухмыльнулся — как всегда едва заметным движением губ. — Ну да, не будешь же ты отпираться, что мне неспроста снилась степь задолго до того, как я ее увидел!
— Не буду, — улыбнулся шаман, хитро щуря правый глаз, над которым низко нависал меховой край островерхой шапки, пошитой из волчьей шкуры.
— Тогда расскажи, как ты это делал, — горячо попросил Шут. — Может, я смогу связаться с кем-нибудь из хранителей… Просто дать им весточку, убедить не искать нас, — он оглянулся на Элею, которая ехала чуть поодаль в сопровождении оруженосца. Лицо ее было до самых глаз укрыто теплым платком — и не рассмотреть, как она там, о чем думает, не пала ли духом совсем… Хирга следовал за принцессой точно верный телохранитель. Поняв, что мужчины замедлили своих коней, эти двое поспешили сделать то же самое, но нагонять не стали.
— Вот как… — Кайза поглядел на Шута долгим серьезным взглядом. — А не боишься, что они попросту не сумеют понять тебя? Это не так легко, сил ты потратишь много… с пользой ли?
Откуда-то из травы вдруг выпорхнула куропатка, но прежде чем шаман успел вскинуть свой лук, она с криком улетела прочь. Шут проводил ее взглядом и тихо сказал:
— Что же делать? Ведь они там могут и вовсе сгинуть… В чужой-то земле, без помощи.
Шаман вздохнул. И по этому вздоху Шут понял, тот явно что-то утаил. Так оно и оказалось.
— Я уже пытался говорить с ними, — неожиданно сознался Кайза. — С этим напыщенным ежом, который меня чуть не придушил на берегу…
— Лорд Этен?!
— Пожалуй… Он назывался тогда, да я забыл. И с другим пытался, который поспокойней. Толку от этого — что с бараном спорить. Пришлось просить старую Ке, чтобы послала парочку своих сыновей в степь — отыскать этих глупцов, которым даже слово их принцессы не указ.
— О! — такого Шут не ожидал. Ему казалось, шаману и дела нет до стражей Элеи. — Нашли?
— Не знаю. Мы ведь уехали. В сны старой Ке мне не пролезть, а железные воины меня так боятся, что сразу просыпаются.
На первую попытку связаться с хранителями Шут решился в ту же ночь. А чего тянуть-то. Кайзины поучения были выслушаны, отвар горький выпит, сознание распахнуто…
…Он не мог сказать точно, в какой момент мысли его о далеком рыцаре обернулись странным расплывчатым видением…
Все та же степь. Заунывная песня ветра. И немолодой человек, разгребающий зачем-то высокий курган из сотен камней.
— Сэр Тери… — Шут не знал, как он выглядит в этом зыбком мире чужого сна, не знал, угадает ли в нем рыцарь того господина Патрика, с которым делил каюту и тягостные часы ожидания беды. — Сэр Тери, это я, Пат.
Он узнал. Обрадовался. Отложил в сторону один из камней, который сразу обернулся детским черепом и покатился куда-то своей дорогой.
Шут плохо чувствовал себя в этом месте, чуждо, поэтому он поспешил выложить все в нескольких отточенных, заранее заготовленных фразах. Таких, какие рыцарю легче всего будет вспомнить, когда он проснется.
— Возвращайтесь на корабль, — закончил он эту пламенную речь для одного зрителя. — Возвращайтесь в Брингалин. Расскажите Давиану, что его дочь жива и здорова. Что скоро она сама вернется домой кораблем из Золотой, — он был уверен, что убедит Элею поступить именно так.
И рыцарь ему поверил.
На следующую ночь Шут точно так же явился в сон сэра Дорвела.
А еще через одну — ибо это и впрямь оказалось очень утомительно — к самому лорду Этену. И не отступался от него до тех пор, пока строптивый лорд не поклялся вернуть всех людей на Острова. Пока он и в самом деле не оказался вместе с ними на корабле — Шут понял это по тому, как изменились сюжеты снов командира хранителей.
Когда он рассказал об этом Элее, та сразу воспрянула духом, даже из седла в конце дня выбиралась не такая измученная, как обычно. Вот только сам Шут, хоть и радовался за нее, был не особенно счастлив — он понимал, теперь, слухи о его странных способностях разнесутся быстрей степных ветров. Лорд Этен позаботится, а сэр Дорвел ему поможет.
2
По Большому тракту шли в основном торговые обозы. И никто из купцов не разбегался взять с собой еще четверых странных путников, один из которых был «дикарем», а другой — безумцем. Именно об этом сообщалось всем, кому Шут пытался напроситься в попутчики. Сообщалось втихую, незаметно, но с завидной настойчивостью. Так что спустя три дня Кайза уже готов был подкараулить хозяйского сына и поговорить с ним по душам. Разумеется, им был тот самый хмельной страстолюбец, с которым Шута угораздило повстречаться в первую же ночь. Больше он кувшинами не размахивал, зато порядком нагадил исподтишка — несколько раз купцы соглашались довезти путников до ближайшего крупного города, но через пару часов неизменно отказывались под любым, порой совершенно нелепым, предлогом. Сам хозяин делал вид, что он тут не при делах и с удовольствием выставлял гостям счета за каждую новую ночь или трапезу в его харчевне.
Кончилось все тем, что Кайза таки не удержался. Услышав очередной отказ какого-то мелкого торговца, решительно отодвинул в сторонку Шута, который попытался остановить друга, и со страшным лицом направился к хозяйским комнатам. Вернулся шаман скоро, и ухмылка его была недоброй, но довольной.
— Чего уставился, — подмигнул он настороженному Шуту, — следующий обоз наш будет.
В общем-то, не ошибся.
Другое дело, что эта повозка взяла бы путников при любом раскладе. Чего бы им там хозяев сын не наплел.
У постоялого двора остановился фургон бродячих артистов…
Шут увидел их первым, когда вдохновенно балансировал кверху ногами на длинной деревянной жерди, предназначенной для сушки белья. От нечего делать он облюбовал эту палку, прибитую к двум столбам, в первое же утро и с того момента крутился на ней, словно это была настоящая перекладина. Поэтому возница фургона тоже заметил Шута сразу, едва только остановил повозку у ворот "Старой подковы".
— Х-хе! — воскликнул этот седой уже, но остроглазый мужичок, — Чижик, ну-ка глянь, чего парень выделывает! — и прежде, чем Шут успел довершить очередной оборот, из раскрашенного в немыслимые, но давно потускневшие цвета, фургона, высунулся лохматый парнишка Хиргиного возраста.
— Ух ты! — воскликнул он и шмыгнул носом завистливо. — Ну да я не хуже могу…
— Могешь ты… — возница добродушно хлопнул паренька по затылку и помахал Шуту: — Эй, добрый человек, скажи, а вкусно ли кормят в этой корчме?
— Да так себе, — Шут спрыгнул наземь и набросил плащ, чтобы не просквозило мокрого на ветру. — Но других поблизости нет.
Пока он говорил это, из фургона выбрались и другие артисты. Общим счетом их оказалось четверо — немолодая женщина, веселый подвижный парень и сам возница с мальчишкой. Одеты они были простенько, но тепло, а фургон выглядел вполне справным.
— Марк, — протянул Шуту руку его новый знакомец. — Хозяин, значица, этой кибитки. И семейство мое — жена, мальчишки, — он обвел рукой своих спутников. — А ты кто таков будешь? Чей? — конечно. же он сразу признал своего.
Мгновение Шут колебался, потом весело тряхнул головой.
