Неразрешимое бремя (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна (бесплатные полные книги .TXT) 📗

Церковник прищурился, внимательно разглядывая меня. За окном занимался багровый рассвет, день обещал быть жарким и ветреным. Меня до сих пор подташнивало от воспоминаний о мертвых телах с жестоко перерезанным горлом, запах крови преследовал и чудился даже здесь, в кабинете. Я встал и распахнул окно, пытаясь поймать ускользающую ночную прохладу.

— Возможно, дело не в убийце, а в вас, господин инквизитор, — наконец вымолвил отец Валуа. — Мне это тоже кажется странным. Какую версию вы можете предложить?

— Вы заявили о причастности Серого Ангела к краже церковной собственности и моему похищению, хотя я был против. Но ведь такая удобная версия, верно? Списать все внутренние дрязги на абстрактную фигуру! Я думаю, что Серый Ангел вполне ожидаемо наведался выяснить детали того, в чем его обвиняют. Застал мертвое тело. Испугался. Решил бежать. Не захотел брать грех на душу, поэтому бросился спасать меня. Он просто вор, дерзкий, ловкий, хитрый. Вор, но не убийца.

— Тогда кто же убийца, демон вас раздери? Кто оставил на телах нарисованный кровью крылатый символ?

— Думаю, тот, кто хотел его подставить. Тот, кому это выгодно… — я прикусил язык, понимая, что слишком прозрачно намекаю. — Но будьте уверены, я обязательно узнаю!

Несмотря на мои протесты, отец Валуа не отказался от идеи выставить Серого Ангела виноватым, в том числе и в зверских убийствах церковников. Капитан тут же распорядился устроить облаву в городе и досматривать всех подозрительных лиц на предмет схожих ран на спине. Я не верил, что меры принесут хоть какую-нибудь пользу, разве еще больше раззадорят вора.

Я вернулся домой, чтобы покормить щенка. Меня даже радовало, что сегодняшней ночью не довелось поспать. После того, как покинул дом Лидии, я всячески старался уйти с головой в работу, чтобы не оставалось ни минуты свободного времени, чтобы даже не вспоминать про эту сумасшедшую. Рыжий радостно завилял мне хвостом и требовательно тявкнул. Я налил ему молоко в миску и высыпал требуху, что купил по дороге на рынке. Попытался сосредоточиться.

Идея обвинить Серого Ангела, безусловно, исходила от Лидии. Я ни на секунду не поверил в ее оговорку, слишком хорошо успел изучить. Она намеренно натолкнула отца Валуа на удобную версию. Вот только зачем? Я с досадой встряхнул головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Если она хотела именно такого развития событий, а именно, спровоцировать вора на активные действия и досадить церковникам, то безусловно у нее получилось. Демон, надо выкинуть ее из головы!

От раздумий меня отвлек отец Георг. Он постучал в приоткрытую дверь, потом робко заглянул ко мне в комнату и зашел.

— Мальчик мой, я волновался о тебе. Что случилось в тюрьме? Это правда, что кардинал был убит? — я поднялся с корточек, и церковник побледнел. — Боже, ты же весь в крови!

Покачал головой, досадуя про себя, что не успел переодеться и заставил старика волноваться.

— Не тревожьтесь, отец Георг, это не моя кровь. Я сейчас.

Скинул рубашку и обнаружил, что сменить ее, собственно говоря, не на что. Чтобы выставить похищение как побег, головорезы забрали все мои вещи и… Я понятия не имел, куда они их дели. Оставалась только эта щеголеватая ядовито-желтая рубашка, в которой я ушел из дому Лидии. Заскрипел зубами, да почему же она везде, словно мало ей было!..

— Пойдемте прогуляемся, отец Георг. Здесь душно и тесно.

Я предложил старику свою руку, приноравливаясь к его неспешному шагу. Мне хотелось на набережную, к соленым брызгам и прохладному бризу с моря. Еще невероятно хотелось искупаться, хотя морская вода и будет раздражать незажившие раны. По дороге я рассказал отцу Георгу о случившемся, поделился своими сомнениями относительно Серого Ангела. Про Лидию умолчал, не стоила она упоминания.

— Кысей, я уверен, ты найдешь того, кто это сделал. Серый Ангел или кто-нибудь еще. Но что заставило тебя наведаться в тюрьму в столь позднее время?

Я заколебался на мгновение.

— Отец Валуа надумал выставить Серого Ангела виновным в краже Завета и даже причастным к моему похищению. В прошлый раз попытка свалить все на этого вора закончилась пожаром, если помните. Он однозначно дал понять, что не потерпит ложных обвинений. И поэтому на душе было неспокойно. До Завета вор едва ли смог бы добраться, а вот придти разузнать у арестованных, что к чему, тем более, что благодаря Лидии… — я прикусил язык, выругавшись с досады.

Отец Георг искоса взглянул на меня и грустно улыбнулся.

— Ты сам не свой, Кысей. Что тебя тревожит?

Я покраснел и покачал головой. Днем я работал до изнеможения, не оставляя не единой секунды на досужие размышления, чтобы придти домой, упасть в кровать и уснуть мертвым сном. Но по утрам, когда власть разума слабела, порочные сновидения одолевали меня, заставляя просыпаться с напряженной плотью и колотящимся сердцем. Лидия проникла в мои сны, словно заразив меня своим безумием.

— Я справлюсь, святой отец. Но как только завершу дела, доведу обвинение колдуна Николаса до суда, как разберусь с убийством кардинала и отца Бульвайса, я буду настаивать на переводе.

— Мальчик мой, но я так радовался, что ты получил назначение сюда, а теперь… Неужели ты уедешь? Почему?

— Потому что… Не стоит испытывать судьбу, ведь если постоянно находиться рядом с соблазном, то когда-нибудь можно и не выдержать.

— Ты про Лидию?

Я кивнул, и хотя мне не хотелось говорить на эту тему, все же пояснил:

— Про нее. И дело даже не в плотском влечении, святой отец. С этим я справлюсь. Дело в ее манере действовать и думать, понимаете? Она отравляет меня, я стал замечать за собой, что… Что лгу и не краснею. Что в ночном убийстве подозреваю всех, в том числе и своих братьев по вере. Что становлюсь бессердечным, как она…

Отец Георг отечески похлопал меня по плечу, успокаивая.

— Это не так, Кысей. Ты просто взрослеешь, столкнувшись с суровой действительностью, приходит осознание того, что далеко не все люди благочестивы, что иногда приходится добиваться чего-то, переступая некоторые моральные принципы. Но поверь, если ты солгал или совершил дурной проступок, это еще не делает тебя плохим.

— Но это опасный путь, отец Георг. Оправдывая себя, можно зайти очень далеко. Не думаю, что Лидия считает себя плохой. Она тоже наверняка находит оправдание собственным неблаговидным поступкам.

— А вот тут ты не прав, мальчик мой, — отец Георг лукаво усмехнулся. — Я слишком долго живу на этом свете и многое повидал. И могу с уверенностью сказать, что госпожа Хризштайн вообще не ищет оправданий. Такие мелочи ее не терзают, в отличие от тебя. Именно в этом и заключается разница между хорошим и плохим человеком. Равно как и то, что ее добрые поступки не делают из нее достойного человека.

Я задумался, но потом с сожалением покачал головой.

— Что же тогда получается? Чтобы быть хорошим, достаточно просто знать, что поступаешь плохо, но искать себе оправдания? Раскаиваться, молить о прощении, а потом опять грешить? А Лидия? Если она совершает добрый поступок, например, удержав от падения несчастного портного, что потерял дочь, помогая обрести семью приютской девочке, но при этом преследуя свои корыстные интересы, Лидия все равно остается плохой?

— Ты утрируешь, Кысей, — старик нахмурился. — Я вижу, что эта женщина действительно слишком сильно на тебя влияет. Я…

— При чем тут она? — отмахнулся я раздраженно. — Я считаю, что праведность или греховность человека определяется исключительно его деяниями! Если я совершаю дурное, даже из самых лучших побуждений, это все равно останется грехом. И смысл раскаяния не в том, чтобы простить себя и идти грешить дальше, а в том, чтобы больше такого не совершать и искупить содеянное.

Я вытер пот со лба, мы уже достигли конца испепеленной солнцем набережной. Дальше начиналась дикая прибрежная полоса, только вдалеке виднелись крыши одиноких пансионов у моря, куда приезжали отдохнуть богатеи и вельможи. Отец Георг устало присел на валун, похлопал рядом.