Агентство "Другая Сторона" (СИ) - Витаминов Карен Александрович (версия книг TXT) 📗
- Миша, ты чего творишь? Вещдоки же!
Хотя тут же он опомнился, тут этих доказательств - на пожизненное всем уцелевшим. И с командиром СОБРа мы молчаливо согласились - если есть возможность не дотащить раненых бандитов до госпиталя, то мы ей обязательно воспользуемся. И никакие правозащитники в претензии не будут - мы им обязательно экскурсию устроим. Без противогазов, разумеется.
Мне же показалось, что я поступил правильно. Что все причиненное зло собралось именно в сломанной мной плите. И своим ударом я хотя бы часть его высвободил так, что оно мирно развеется по воздуху.
Начальник же молчал. Слишком уж мерзким и кровавым получалось дело. Награды за такое обычно не дают, только подписки о неразглашении.
- Пойду, подышу, - наконец выдавил я.
И сразу же за поворотом наткнулся на скрюченную фигуру с характерной черной повязкой на лице. Меня все еще потряхивало, и я не успел взяться за табельное оружие. Красный глаз, пусть его и корежила неведомая сила, оказался очень быстрым. Он ударил меня ножом в живот и бросился бежать вдаль по коридору. Слишком опрометчиво, как оказалось - СОБРовцы, обеспокоенные долгой задержкой, как раз шли нас искать, и, услышав шум борьбы, приготовились к бою. Красный глаз погиб на месте, получив чуть ли не два десятка автоматных пуль.
Я же надолго загремел в госпиталь. Правая почка, проблемы с печенью, поврежденный кишечник - врачи в основном разводили руками. Жить, конечно, буду, но нехорошо и недолго.
Сложнее всего было успокаивать Алису. Врать ей, что все будет нормально, что меня скоро починят - и сжимать зубы от боли и злости на весь мир.
Ситуацию изменил неведомо как попавший в мою палату Тимофей. Кроме него я увидел еще двоих мужчин - одного в белом халате, а второго - в шикарном костюме.
- Михаил, мы вам здорово должны за эту банду, - начал говорить старший из них. - И за неосторожность и самонадеянность этого молодого человека. Вкратце - у нас есть возможность вам помочь. Все что нужно - ваше осознанное согласие.
- Врачи говорят, что таких операций не делают ни в Китае, ни в Швейцарии, - недоверчиво отозвался я. - А чудес, как мне известно, все же не бывает.
- Насчет чудес вы не совсем правы, - улыбнулся Тимофей. - Алиса, зайди, пожалуйста.
Перемена в лице дочери меня удивила. Она явно не очень верила моим словам о скором выздоровлении, и с каждым днем была все мрачнее. А в тот день ее глаза сверкали лихорадочным светом.
- Папа! Они действительно могут! И я тоже, смотри! - она сосредоточилась, повела рукой, и на кончике указательного пальца у нее загорелся крошечный огонек.
Почему-то я поверил сразу. Возможно, потому что кроме веры в чудо мне ничего больше и не оставалось.
- Магия, говорите, - откинулся я на подушку. - Ну что ж, господа волшебники. Лечите!
Чудес, как водится, действительно не бывает. Меня перевели в маленький частный госпиталь, открытый известным в городе меценатом, потомком белоэмигрантов князем Мещерским. И там еще несколько недель делали что-то, более всего похожее на вполне обычные лечебные процедуры. Но в конце концов мне показали снимок, где все мои внутренности были на месте, анализы давали нужный результат, и самочувствие вернулось в норму. Мне даже показалось, что оно стало лучше, чем было, словно я не провел два месяца в госпитале, а хорошо отдохнул и отоспался.
Перед выпиской меня еще ждал не самый простой разговор с Алисой.
- Мне теперь не в НГУ поступать, а в специальном институте для таких как я учиться, - озабоченно призналась дочь. - Оказывается, в городе не так уж мало магов, оборотней и прочей нечистой силы. Ты, я надеюсь, не будешь против?
- Там хоть нормально образование дают? Или только колдовать учат? - усмехнулся я.
- Да, не переживай. Все как надо, и технические специальности, и гуманитарные. И диплом. Мне потом не обязательно же магом работать, - улыбнулась Алиса. - Могу быть, кем угодно. Но вот научиться управляться со своей силой - необходимо.
- Тогда учись, - я потрепал ее по непослушной шевелюре. - Волшебница ты моя.
Серьезные люди в дорогих костюмах, от некоторых из которых просто-таки веяло чем-то потусторонним, несколько раз встречались со мной, рассказывали о грядущей учебе Алисы, объясняли структуру общества магов и нечисти в городе и стране, и даже предлагали в том или ином виде работать на их организацию. Я отказывался - слишком привык к своей службе.
С возвращением в полицию не заладилось. Как и предполагал Петрович, дело закончилось кучей подписок о неразглашении, а все материалы и немногочисленных уцелевших бандитов забрали безопасники из Москвы. Одно дело - взять обычную банду, тут мы все герои, и совсем другое - столкнуться с мутной организацией непонятных сатанистов. Теперь уже я немного представлял, о чем речь, и некоторые давние слова моих хороших знакомых, которым я до конца не верил, стали гораздо понятнее. Один из старых друзей, плотно осевший в небезызвестном столичном силовом ведомстве, со мной связался, и отдельно предупредил, что молчание в нашем случае - золото. За совет я был благодарен, но настроение от этого не улучшилось.
Да и Петрович скоро ушел на пенсию. Говорил, что устал от всего этого безобразия, но было у меня впечатление, что его хорошо попросили. Правда, он почти сразу уехал из города - так что оставалось надеяться, что к этой просьбе прилагался еще какой-то пряник.
После его ухода новый начальник, лет на двадцать моложе, начал насаждать свои порядки. С ним мы не сработались, и я, махнув на все рукой, решил просто уйти. И, когда от безделья уже начал лезть на стенку, со мной связался один из тех, кто звал работать на организацию волшебников, фонд "Наследие". Этому человеку, от которого исходила физически ощутимая аура силы и власти, мне очень хотелось доверять. Именно он, вместе с Тимофеем и главным колдомедиком, навещал меня в госпитале.
- Ну а дальнейшее вы и так знаете, - закончил я.
- Это Женя был, больше некому, - хихикнула Елизавета. И тут же посерьезнела. - Но как все эти болваны, аналитики наши, такой след-то упустили? Мы с Женей головы ломаем, ищем, а одна из ниточек была буквально у нас под ногами.
- Вы о чем?
- Красный глаз этот ваш. И сатанисты его. Почти уверена, что обломки разбитой вами плиты в Москву не попали. И очень похоже, что это был первый шаг к тому, чтобы пробудить путь на Другую Сторону. Аналитики же это просто упустили из вида. Бандиты, черная магия, самим убирать не пришлось - и славно. Идиоты!
- Теперь, наверно, поздно что-то искать, - я вернулся к своему кофе. Остывший, он показался мне невероятно противным.
- А придется, - Елизавета ударила ладонью о край стола. - И мне в том числе. Покажете, где все происходило, скажем, послезавтра вечером?
- Не лучше ли днем? - недоуменно поинтересовался я.
- Нет, именно ночью, - Елизавета посмотрела на меня, как если бы хотела, чтобы я ее пригласил на танец. - Романтично же. Составите девушке компанию?
- Может, лучше взять с собой пару боевиков? - чутье, как могло, предупреждало о грядущих неприятностях.
- Я кое-что умею, поверьте, - Елизавета искренне рассмеялась. - Не только зелья варить и на метле летать.
Чутье, немного позанудствовав для порядка, все-таки успокоилось. В компании по-настоящему могущественной ведьмы, которую признал равной себе сам князь Мещерский, и впрямь не так уж страшно идти ночью на заброшенный склад.
- А вы умеете уговаривать, - улыбнулся я в ответ. - Что ж, будет вам романтический вечер. Но с вас тогда бутылка коньяка.
- По рукам!
Елизавета подозвала официанта, и, расплатившись, мы вышли из кафе.
- Подвезти? - на всякий случай поинтересовался я.
- Да мне еще на работу надо, - она кивнула на здание фонда.
Я бросил взгляд на часы - было уже девять вечера.
- Тогда до послезавтра! - попрощался я с ней, и, сев за руль, двинулся в сторону дома.
График у нас формально "скользящий", реально - как повезет. Благо, каким-то невероятным чутьем княжеские специалисты по персоналу нашли именно тех разумных, кто готов отдавать работе дни и ночи. Неудивительно, что нормальная семья из нас всех только у Ярослава. Но там отдельная история, его семейные отношения больше похожи на военный союз, чем на что-то общепринятое. Когда твоя жена - офицер МЧС, то любовь к работе не выглядит чем-то странным.
