Лилия в янтаре. Исход (СИ) - Чикризов Виталий (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
Сейчас, наверное, надо всё же решать, браться мне за это дело всерьёз, или только изображать кипучесть, пока Фарината девчонок не освободит, а потом линять по ветерку? С одной стороны, ракеты - это вам не покер. Ракеты - это... ракеты. Их нельзя сделать на коленке. Тем более на моей: у меня артрит и нет никаких склонностей к рукоделию. Закручивая в стену шуруп бошевской дрелью, я рискую сломать дрель, шуруп, стену, или вообще пробить несанкционированный портал в четвёртое измерение. Меня нельзя допускать к изготовлению материальных ценностей - я их могу только потреблять. Я могу генерировать идеи, их всегда есть у меня, но реализовывать их должны специальные люди. Тренированные и с другой психикой. И с руками. У меня из плеч растёт только голова. Мне и этого хватает. Так что ракеты - это не моё. Это точно. Если меня и угораздит накорявить что-то похожее, то бояться уродца надо будет начинать задолго до его первого полёта, и вовсе не врагу.
С другой стороны, я ещё мало что знаю обо всём этом. Сам ли Россини всем занимался? Нет, понятно, что я там присутствовал, но я - ребёнок, а были ли другие помощники? По логике, так нет, иначе Фарината за меня бы так не цеплялся, но это лишь означает, что никто не знает теории и всяческой алхимии, а вот тупое механическое изготовление, к примеру, корпусов и деталей ракет могло быть делегировано простым слесарюгам. Тогда жизнь сильно упростится. С химией у меня всяко лучше получится... если, конечно, переводчик найдётся. Но тут можно самого Фаринату и прозондировать. Или... Или воспользоваться особенностями этой реальности. Если правильно помню, то по достижении значения интеллекта в 20 я смогу активировать ещё один язык. Изначально я, по привычке, подумал о русском, но, похоже, не судьба будет. Только вот интеллект у меня... До следующего уровня оставалось только 28 опыта, а там можно будет накинуть ещё единичку, но, во-первых, это всё равно не решает проблему здесь и сейчас, ну, будет четырнадцать вместо тринадцати, всё равно не двадцать; а во-вторых, этот уровень ещё достичь надо, a как - не совсем понятно. Опять драться с кем? А если ухайдокают? Мне-то, допустим, ещё ладно (оставим пока, что умирать, даже зная, что почти наверняка возродишься, приятного мало, и что возрождение всё же не факт и не стопроцентная гарантия), на Фаринату тоже плевать, тут ещё и лучше будет. Даже Гвидо... ммммм... да, даже на Гвидо я могу махнуть рукой. В конце концов, он мне не сват, не брат, и даже не так, чтобы очень уж друг. А вот с девчонками так не получалось. Eсли уйду на перерождение - убью их. А не хотелось, прям хоть режь. Надо мне как-то без умираний умудриться наладить здесь жизнь, а то как-то некрасиво по отношению к окружающим... Вот интересно, если я всё время возрождаюсь в момент смерти Ружеро, значит ли это, что, прожив тут, скажем, ещё шестьдесят лет, я, померев, снова начну всю эту бодягу сначала, а? И к тому времени пожилая уже (а то и вернувшаяся из небытия) матрона вновь будет тоненьким голосом кричать "мама, мама, Ружеро очнулся"?
Это будет жесть.
xvii
[Год 1263. Август, 18; Третий час.]
Деревенька моя, порты с заплаткою.
Приезжай ты ко мне, моя сладкая!
-- Тимур Шаов. Деревенька
До полудня было ещё далеко, но солнце уже начинало жарить вовсю и воздух над накаляющейся землёй начинал дрожать. До совсем уж адской жары ещё часа два, но уже сейчас вне укрытий было некомфортно. Выбравшись из полумрака мастерской, я невольно прищурился от яркого света. Благодать тут всё-таки, несмотря на жаркий август, благодать. У нас даже в пределах одной страны: где - слишком знойно, где - слишком холодно; где - слишком мокро, а где - слишком сухо. А вот так, чтобы как вот тут, вот так комфортно, так и не найдёшь. Да и на всей планете таких мест, как Италия, почти нет. Мягкий климат. Глубокое, синее небо. Изумрудные холмы кругом. Всё броское и контрастное, как гуцульская свадьба, сочное, презирающее скромные полутона привычного умеренного климата. Всё словно напоказ. И ведь не надоедает, почему-то.
По двору гулял слабый ветерок, не способный отогнать жару. Где-то слышалось вопросительное и робкое "бе-е?", на что следовало авторитетное и увесистое "ммм-му!" По-деревенски пахло свежескошенной травой, вином, молоком, хлебной корочкой и, гармонично, навозом. От листвы винограда и деревьев, от жердины над колодцем, от прислонённого к стене колеса на землю ложились чёткие, словно нарисованные тени. У стены дома напротив в уютной прохладе под навесом удобно устроился ди Тавольи. На столе перед ним стояла объёмистая деревянная миска и здоровенный кувшин. К кувшину прилагалась литровая кружка. Глядя, как рыцарь таскает что-то из миски в рот, я понял, чего мне в жизни не хватало: калорий. Желудок громко потребовал восполнения утраты, и я устремился к миске, беспардонно наплевав на местный табель о рангах, согласно которому и имя моё было никак, и место было не за одним столом с рыцарями. Ди Тавольи покосил на меня блестящим глазом сквозь приоткрывшиеся веки, как кот на обнаглевшую мышь, но ничего не сказал. В миске был сыр, больше похожий на творог, а вот пил рыцарь, как и можно было предположить, не молоко. Впрочем, что бы он ни пил, второй кружки предусмотрено не было, и если на моё вторжение в его миску с сыром рыцарь никакого внимания не обратил, то сомневаюсь, что моя попытка отобрать у него кружку оставила бы его столь же равнодушным. Смолотив всухомятку остатки сыра, я почти с тоской кинул взгляд по сторонам, в надежде, что вот как раз сейчас мимо будет проходить крепенькая селяночка с крыночкой молочка. Но увы, по двору даже куры не ходили, что тоже плохо, ибо сыра было до обидного мало, а куры - это не только пух и перья, но ещё и яйца, а яйца, господа... яйца - это яйца. Это наше всё. В том или ином виде их все ценят. И взрослые и дети, и мужчины и женщины. Есть такие, что готовы содержимое яиц в сыром виде высасывать. Ну, так-то я предпочитаю омлетик с ветчинкой, помидорчиком, сладким перчиком, сверху пармезаном толсто посыпать... сытно, вкусно, красиво. Но можно, можно и сырыми, тут от ситуации зависит.
- Мессер, - обратился я к ди Тавольи. - У нас образовалось ещё одно дело.
Немного фамильярно, конечно, но местные политесы у меня пока как-то через раз получаются. Впрочем, рыцарю было плевать. Опорожнив кружку, он с глухим стуком поставил её на стол и стал наполнять её снова. На меня он даже не взглянул.
- Единорог нашёлся, - продолжил я. - А метательные снаряды к нему - нет. Надо бы выяснить, не выезжал ли мастер Джиованни с ними куда. Может, здесь есть кто-нибудь, кто знает?
- Да, - ди Тавольи отхлебнул вина. - Ты.
- Э-э... я?
- Если он куда и ездил, то ты ездил с ним. Так что ты и должен знать, куда.
Немногословный всё-таки у меня начальник моей охраны. И логика у него такая вот, прямая и сногсшибательная, как удар копья.
- М-м, видите ли, мессер... знать я должен, но я не знаю. Не помню. Понимаете? Память я потерял.
Ноль эмоций, ноль сочувствия, ноль реакции.
- Надо найти того, кто может сказать, куда ездил мастер.
- Ищи. - рыцарь допил вино и, довольный удавшейся жизнью, откинулся на прохладную каменную стену. Я понял, что помогать мне тут никто даже и не собирался. Служба - она ведь и без того идёт. Придётся самому.
