Пятый постулат - Измайлова Кира Алиевна (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
— Ой, остался! Остался! — заверещала вдруг одна из девиц, что стояла поодаль, завернувшись в одеяло. — Со мной был! Я выскочила, в чем была, а он пьяненький совсем был… и нету нигде! Ой, девочкии-и-и… — завыла она. По нарумяненным щекам текли черные реки раскисшей краски для глаз. — Жалость-то какая-а-а! Такой молоденький, хорошеньки-и-ий!
— Как выглядел? — Маша живо подскочила к девице, встряхнула ее за плачи. На нее уставились испуганные серые глаза. — Звали как?!
— На что мне имя? — неожиданно спокойно ответила та. — А выглядел… С меня ростом будет, глаза зеленые и коса золотая до пояса… Жалость-то какая-а-а-а-а! — снова завыла она безо всякого перехода, будто сирена учебной тревоги у Маши на фабрике.
— Тихо ты! — Пока эта дурочка причитала, всё здание могло обвалиться! — Точно его тут нигде нет? Уверена?
— Уверена, — прохныкала девица. — Уж я бы не проглядела, он же мне еще не заплатил!
Это был весомый аргумент, и Маша продолжила допрос:
— А где вы были? Ну, в какой комнате или как там у вас?
— А прямо по лестнице и первая дверь налево, — ответила девица и вдруг вытаращилась на Машу, как на привидение. — Ты чего удумала-то?!
— Одеяло дай! — та решительно сдернула с девицы толстое одеяло, оставив ее в одной кружевной сорочке.
Действовать надлежало решительно, как подобает общевистке. Вот и уроки гражданской обороны пригодились! Жаль, противогаза нет, но тут уж выбирать не приходится… Маша быстро завязала рот и нос собственной косынкой, намочив предварительно в чьем-то ведре, одеяло окунула кем-то притащенный чан и закуталась с головой. "Авось проскочу!" — решила она и ринулась ко входу.
— Сгорит! Ой, сгори-и-ит! — заголосила всё та же заполошная девица. — Держите припадочную, сгорит ведь!..
По счастью, все настолько опешили, что даже не попытались остановить Машу. И хорошо, а то при виде пылающих стен решимость ее разом поувяла. Едкий дым ел глаза, пробивался даже через мокрую ткань, было нестерпимо жарко, сверху сыпались горящие обрывки ткани и мелкие обломки, и было ясно даже на первый взгляд: лестница долго не продержится.
"Да что я, правда, с ума сошла? — мелькнуло в голове у Маши. — Он мне кто, сват или брат? Или товарищ по партии? Преступный элемент, служитель культа, пьяница и развратник! Аристократ! А я жизнью рисковать собралась?!"
Она тут же помотала головой, отгоняя крамольные мысли. Сгореть заживо — такого даже классовому врагу не пожелаешь! (О том, что Весь, скорее всего, пьян в дымину и не почувствует, даже если на него два таких дома обрушится, Маша предпочитала не думать, чтобы не растерять решимости.)
Пулей Маша взлетела по невысокой лестнице — та предательски трещала под ногами, но пока не рушилась, и на том спасибо! — и чуть было не полетела на пол, споткнувшись обо что-то мягкое. Пригляделась — оказалось, Весь! Видно, попытался всё-таки выбраться из горящей комнаты, но далеко не ушел: рухнувшая с потолка доска угодила ему аккурат по голове, отправив в глубокое беспамятство. Еще немного, и он попросту задохнулся бы в дыму, да и огонь к нему подбирался: на голой коже виднелись ожоги, даже штаны прогорели…
Маша поправила одеяло (толстая ткань уже высыхала, вот-вот сама загорится!), рывком вскинула беспамятного Веся на плечо и ринулась вниз. Скорее, скорее, пока держится лестница и не рухнули перекрытия!..
Её, наверно, сила Вождя берегла, потому что ступенька провалилась у нее под ногами, но Маша успела это заметить и перескочила опасное место, а из дома вывалилась аккурат в тот момент, когда перекрытия с глухим вздохом осели, и дом превратился в костёр. Ее даже отлетевшей головешкой не задело, чего не скажешь об окружающих!
— Во даёт… — сказал кто-то в толпе и опасливо попятился, когда она опустила Веся наземь. Потом подумала, скинула одеяло и перекатила беспамятного на него — все не на земле лежать!
— Лекарь есть тут? — спросила Маша, отдуваясь. Несмотря на кажущуюся хрупкость, Весь был ой как тяжел, и если бы девушка не привыкла таскать тяжести, и на фабрике, и на работе в обхозе, ей бы ни за что не удалось его даже поднять! — Пожалуйста!..
— Да чего там лекарь, — отозвалась толстая тетка. — Отлежится! Вон, водой облей, живо в себя придет!
Маша сомневалась, что Весь оценит такой метод лечения, но водой ему в лицо все-таки поплескала — безо всякой реакции с его стороны. Выглядел он, если честно, довольно жалко — в саже и копоти, ожоги, опять же, золотые волосы перепачканы золой… И еще рана на макушке Машу очень волновала. Мало ли, вдруг у него сотрясение мозга или еще что похуже, а что она может сделать? Девушка прекрасно понимала, что любой лекарь потребует денег, а она отдала последние медяки кузнецу. Весь вроде не успел расплатиться с той девицей, но деньги он, скорее всего, держал в карманах сгоревшей одежды. А уж куда он прятал свои драгоценности, Маша так и не поняла! Надо, конечно, будет обыскать сундук как следует, вдруг там тайник, но Маша на это мало надеялась… Кстати, сперва надо телегу вернуть! А как быть-то? Оставить Веся тут, а самой бежать за лошадью? Или тащить его на себе? Так и надорваться можно… А ведь еще Разбоя надо забрать! Кстати, где он?..
— Помрёт, — предрекла та же тетка, посмотрев на Веся сверху вниз. Столпившийся народ мало-помалу расходился, смотреть больше было не на что: дом быстро догорел, остатки залили водой. Головешки и утром раскидать можно будет, поискать что ценное. Девиц разобрали по домам сердобольные мужчины, а прочие и вовсе отправились на боковую, только соседи бдительно следили, чтобы случайно пропущенная искра к ним не отлетела. — Не жилец он! Точно тебе говорю, девка, не жилец!
— Не каркайте вы! — обозлилась Маша, вытирая косынкой лицо. Ох, хороша она, должно быть, в размазавшейся краске, а теперь еще и в саже! — Ничего он не умрет!
— А я говорю, умрет! — стояла на своем тетка. — Я на своем веку знаешь сколько покойников повидала? Вот зуб даю, к утру точно помрет!
Маша гневно засопела: выругать пожилого человека ей не позволяло истинно общевистское воспитание, уважение к возрасту женщины, но, с другой стороны, хотелось как-то опровергнуть этот пессимистичный прогноз! Ведь Весь дышал, слабо, правда, но отчетливо, и вообще…
— Маша! — раздался гулкий бас, и девушке показалось, будто земля содрогнулась под тяжелым топотом кузнеца Яныка. — Вот ты где есть! Живая!
— Живая, — кивнула та.
— Ты убежала, я за тобой — мало ли что, дело-то к вечеру! А мне люди говорят: рыжая девка на пожар побегла… — тяжело отдуваясь объяснил кузнец и присел рядом. — Да в огонь и кинулась! Такого наплели, я, поди, поседел! Оно бы ладно, под сажей не видать, а ты-то как же? Где так учумазилась?..
И он осторожно провел пальцем по Машиной щеке.
— Вот… — не удержавшись, девушка всхлипнула. С ней давно никто не обращался так… по-человечески душевно и с добротой!
— Это попутчик твой? — враз догадался Янык, и Маша в очередной раз подумала, что он далеко не такой увалень и рохля, каким может показаться. — Обгорел?
— Ему на голову что-то свалилось, — сказала Маша. — Так и лежит без памяти, водой пыталась отлить, не вышло… Ожоги вроде пустяковые, а голова… И тетка та сказала, что он умрёт…
— Это которая? Толстая такая, в цветастой юбке? — нахмурился Янык. — Да это Магрыся, гадалка местная. Ты ее не слушай, она в жизни ничего правильно не предсказала, так у нас и говорят, если кто глупость сделает, других не слушая, — "ну точно, к гадалке сходил"! Так что не волнуйся…
— Как быть-то? — Маша вспомнила о всех своих проблемах разом и, как ни старалась быть сильной и храброй, расстроилась. — Денег нет ни полстолько, за постой заплатить нечем, а кто меня пустит с раненым? Лекаря еще надо найти, а я даже не знаю, где тут на ночь глядя кого искать!
— Ты погоди, не шебурши, — остановил ее кузнец. — До утра ничего с ним не сделается. Я, бывало, в кузнице и не так пришпаривался, а и следа не осталось! А что до ночлега… — Он почесал в затылке, что-то прикидывая. — Коли не побрезгуешь, заночуйте-ка у меня! Места на всех хватит… Живу, правда, по-холостяцки, уж не обессудь, но перекусить что найду…
