Мудрец острова Саре - Смит Джулия Дин (электронная книга .TXT) 📗
Тревожные слова Мудреца повисли в воздухе, и никто не посмел их опровергнуть. Брандегарт поднялся, взял руку Дрианы и собрался уходить.
— Принесите им еды и вина, — приказал он управляющему. — Но не позволяйте покидать комнаты.
— А если колдун прибегнет к магии? — спросил Тулис.
Чародей мрачно улыбнулся.
— Он не станет. Иначе принцу придется за это расплачиваться. Ну что вы такие угрюмые? — обратился он к гостям. — Утром уже поедете домой.
Когда маг со своей дамой вышли, Николас понял, что узнал об острове больше, чем ожидал… или даже хотел бы. Выигранные в кости деньги потеряли значение. Ставки неожиданно возросли, и принц боялся, что он проиграет все.
Глава 18
Атайя сидела, скрестив ноги, в тесном шалаше с визуальной сферой на ладонях. У неглубокой ямы с раскаленными камнями Эмма в предобморочном состоянии потирала виски. Пару минут назад принцесса проходила мимо, услышала крик, ворвалась внутрь и увидела девушку, та лежала в грязи лицом вниз. На пальцах блестела липкая мазь от сферы. Она хотела узнать, что происходит в Пайпвеле, и увиденное так ее потрясло, что заклинание вышло из-под контроля. Придя в себя, Эмма побоялась повторить его и попросила сделать это Атайю в надежде, что она видела лишь отражение своих страхов.
— Я опасалась, что случится нечто подобное, — сказала Эмма со слезами на глазах. — Я наблюдала за деревней каждый день, с тех пор как уехала, вдруг кто-то догадался, куда я пропала. Брат поклялся молчать, но все помнили, как вы меня лечили. Если кто-то выдал его… — Девушка замолчала, не в силах произнести свою догадку. — Нет, то был не Этан, мне показалось.
В покрытой дымкой визуальной сфере появились знакомые деревья, колодец, скот. Однако Атайя заметила признаки разрушения — и разрушения более серьезного, чем она лицезрела в сентябре. Явно дело рук Трибунала. Два человека в черных накидках разговаривали со священником в тени за церковью. Вероятно, они наблюдали за деревней, поскольку именно здесь принцессу видели первый раз после побега из монастыря Святого Джиллиана. В Пайпвеле оказалось два лорнгельда — Алек и Эмма. Видимо, они решили, что это место проклято и является рассадником детей дьявола.
— Пожалуйста… скажите мне, что это не мой брат, — заплакала девушка. — То был не Этан…
Атайя проникла в дом, где она помогала Тоне лечить руку Эммы, точнее, на выжженную землю с почерневшими камнями. Рядом с орешника свисало безжизненное тело ее брата. Это была не самая жестокая смерть от рук Трибунала, однако, судя по полосам от плети на спине, юноша долго страдал, прежде чем ему набросили петлю на шею.
Принцесса убрала сферу, не желая больше смотреть в нее.
— Сожалею, — тихо произнесла она. — Этан мертв.
— О нет, нет, нет… — Эмма прижала колени к груди и издала вопль боли. — Это я виновата…
— Нет, Эмма, виноваты те, кто не хочет позволить тебе жить мирно. Ну да сейчас не время для разговоров. Я оставлю тебя одну.
Дрожа от леденящего ветра, который задувал под накидку, принцесса шла меж десятков ветхих строений, ютившихся на просеке. Ей хотелось найти уединение в своей нагретой камнями комнате. Почти у самого дортуара она услышала сзади скрип поспешных шагов и голос Джейрена.
— Слава Богу, Атайя, — произнес он, тяжело дыша, и повернул ее к себе лицом. У него был изумленный вид, словно его только что окатили водой. — Я везде тебя ищу.
— Что бы там ни было, я сейчас не в духе, — угрюмо проговорила принцесса.
Вид тела Этана не выходил у нее из головы. И это после вестей, что Камерона и союзников Саттера публично повесили утром. Просто ужасный день.
— С тобой пытаются связаться.
Атайя устало вздохнула и пошла прочь:
— Скажи Мэйзону, что я поговорю с ним позже. Мне хочется немного полежать.
— Но это не Мэйзон, — сказал Джейрен, хватая ее за руку. — Это Дриана, она открыла панель.
Принцесса медленно развернулась:
— Но как она… а, ясно… Перед тем как уехать из лагеря, островитянка попросила у меня ключ. Должно быть, она нашла брата, и он помог ей, произведя заклинание.
Они поспешили в часовню, откуда тотчас вышли колдуны, которые там тренировались. В конце ряда скамеек стояла панель Дрианы. Мерцающее продолговатое изображение находилось перед алтарем, его окаймляли завитки света и тени. Внутри недвижно стояла сама островитянка, словно портрет в рамке. Атайя ожидала увидеть добрую непричесанную женщину, которая всегда путалась под ногами, а перед ней оказалась дама, которая больше походила на принцессу, чем она сама последнее время. На Дриане было платье из зеленого бархата, на шее и пальцах — золотые украшения, шикарные рыжие волосы перевязаны сверкающей ниткой жемчуга.
— Ни за что бы ее не узнала, — прошептала Атайя, хотя женщина не могла слышать ее, пока не откроется панель. Незаметная взгляду бывшей служанки принцесса изучила каждую деталь со странным чувством, словно смотрит в зеркало, но видит чужое отражение. Перед Дрианой располагался столик с серебряной чашей, полной каштанов, сзади на стене висел гобелен, на котором золотом была искусно вышита небольшая группа пилигримов в пути.
— Давай узнаем, в чем тут дело, — пробормотала Атайя и коснулась края панели.
После белой вспышки Дриана моргнула и подняла подбородок, дав понять, что связь установлена.
— Я соединилась с вами от имени его светлости, высокочтимого Мудреца острова Саре, — объявила она деловым тоном. — Мудрец желает поговорить с вами.
— Мудрец?! — воскликнула Атайя. — Не понимаю… что ты…
— Его светлость все объяснит, — сказала она и удалилась.
Принцесса позвала ее, но островитянка не вернулась.
— Мне все это не нравится, — заявил Джейрен, отступая в сторону, чтобы его не заметили. — Она что-то затевает.
— Точнее, его светлость что-то затевает, — прошептала Атайя. — Или с ним поговорил Николас, тогда все будет хорошо, — произнесла она, сама тому не веря.
Если в дело вмешался брат, то почему с ней связалась Дриана, а не он сам?
Принцесса прождала целую вечность, хотя на самом деле прошло всего несколько минут. В глубине души ей хотелось быть облеченной в нечто иное, нежели в старую серую накидку и кожаные сапоги, покрытые толстым слоем грязи. Если Мудрец думает увидеть столь же по-королевски одетую даму, как Дриана, то ему придется сильно разочароваться.
Узнав о его существовании, Атайя создала себе образ предводителя колдунов и теперь, когда он заполнил все пространство панели мускулистым телом, поняла, насколько ложны ее представления. Вместо старика в дорогих одеждах появился воин со шрамами на руках, одетый столь же непритязательно, как она сама. Смуглая кожа и важный вид напомнили ей принца Фельджина, хотя Мудрец выглядел менее цивилизованным в своем жилете из овчины и потертых замшевых сапогах. Посередине серебряной ленты вокруг головы светился традиционный герб мага, а поверх него — изображение золотой короны. Глядя на украшение, Атайя уверилась, что слухи о культе на острове не лишены доли правды.
— Ваше высочество, для меня большая честь наконец с вами встретиться. Я — Брандегарт из Крю.
Его голос наполнил часовню, словно музыка волынки, и хотя расстояние между ними было огромным, Атайя инстинктивно сделала шаг назад.
— Извините мне мое изумление, ваша светлость, но Дриана… она утверждала, что никогда вас не видела.
— Да, знаю, — подтвердил он с легкой усмешкой. — Но, пожалуйста, не корите ее за обман. Это была моя задумка — послать ее в Кайт, и потому именно мне следует просить у вас прощения.
Он замолчал, и у Атайи появилось неприятное ощущение, что ее молча оценивают. В глазах Мудреца сверкнула задорная нотка, когда они скользнули вниз, словно его привело в восторг прискорбное состояние ее одежды и локон немытых волос, который упрямо лип к щеке.
— Мне рассказывали, что ваш отец не мог подобрать вам жениха. Барды воспевали не вашу красоту, а острый язык. Откровенно говоря, я ожидал увидеть сорванца-девчонку, а вы оказались прекрасной молодой леди, полной королевской гордости и храбрости… и самое важное, — добавил он со знанием дела, — магических сил.
