Ищейка (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна (читаем книги txt) 📗

— Но… почему? Почему Гор вдруг стал драконом?

— Дракон родится там, где Хаоса ужасный плод созрел, — ответил он. — Родится там, где должен был родиться, в то время, когда нужен больше всех.

— Смертный предполагает, только кто его будет спрашивать, — пробормотал я.

— Я не согласен с этой странной фразой, — чуть нахмурился сфинкс. — Чтоб стать драконом, нужно быть великим, а ими не рождаются, поверь. Да, есть талант, подаренный с рожденья, но он не столь уж важен для судьбы. А воля, разум, опыт, взгляд на вещи — всё это выбор, а не торная тропа.

— Да уж, — нервно хмыкнул я.

— Трудней всего путь силы и сомнений, — он слегка склонил голову. — Но этот мир бы превратился в прах, не будь способных одолеть его.

— Так, а от меня-то что конкретно требуется? — опомнился я.

— Ты, полусмертный, всё узнаешь в свой черёд, — сфинкс отрицательно качнул головой. — Я тайну передал тебе, как собирался, и здесь теперь закончу путь земной. Прошу тебя всё сделать так, как должно, чтоб тайна не напрасно умерла.

— Подождите, но… — начал я, а сфинкс вдруг вспыхнул белоснежным пламенем, напоследок улыбнувшись, и исчез, превратившись в серебристое облачко лёгкого тумана. — У меня ещё есть вопросы, — машинально сообщил я в пустое пространство. Пространству было ожидаемо наплевать и на эти самые вопросы, и на моё общее душевное состояние.

Я сидел и тупо смотрел перед собой, не в силах не то что пошевелиться — думать, и то тяжело было. Хотя, в сложившейся ситуации я бы ещё поспорил, что труднее, потому как двигательная активность восстановилась быстро, а вот с мысленной дела обстояли хуже. Единственная мысль, которая забрела в мою перегруженную впечатлениями голову, была проста и тривиальна. «Мне надо выпить», — решило сознание, и отчаянно уцепилось за эту первую связную и относительно отвлечённую идею. Резко встав и этим движением уронив стул, я в два шага оказался у шкафа, в котором имелся «нервный» запас, и, достав бутылку (мельком отметив, что в прошлый раз бутылка была другая), от души хлебнул. «Улыбка сфинкса» (интересно, долго я ещё буду вздрагивать от этого названия? Начинаю подозревать, что назван напиток так отнюдь не из-за галлюцинаций, а как последнее средство прийти в чувство после оной улыбочки) прокатилась по пищеводу, выбив слезу. Я отчаянно закашлялся, хлопая себя по груди, потому как по спине похлопать было некому. Кашель не прошёл, но я упорно отхлебнул ещё и ещё. Думаю, в таком состоянии передозировка просто невозможна: в стрессовой ситуации организм может алкоголь попросту спустить в утиль. Или переработать настолько быстро, что опьянение не успеет наступить.

— Блэйк? Мальчик мой, что-то случилось? — раздался от двери голос. Утирая выступившие слёзы и продолжая кашлять, я поднял мутный взгляд на очередного посетителя. В дверях стоял Аро.

— Не… — я потряс головой, ставя бутыль обратно на полку. — Совсем… ничего! — с трудом выдохнул я и расхохотался.

Как ни прискорбно осознавать, но это была истерика в чистом виде. Я смеялся громко, отчаянно, навзрыд, сползая по шкафу на пол. Уже на полу, привалившись к этому шкафу спиной, я продолжал отчаянно хохотать, стуча ладонями об пол и периодически выдыхая какие-нибудь реплики вроде «ну совершенно ничего!», «так, ерунда!», «самый скучный день в моей жизни!».

Не знаю уж, сколько бы продолжалось это безобразие, но вдруг в голове что-то вспыхнуло, и разум мгновенно стал ясным и чистым, как морозное утро. Аро, заметив, что я перестал смеяться, опустил лапу, которую держал над моей головой.

— Спасибо, — устало вздохнул я, не имея ни сил, ни желания подниматься с пола. Грифон, которому сидение на полу было привычным, никак не отреагировал; только по-кошачьи припал на передние лапы, чтобы не смотреть на меня сверху вниз. — Ты появился поразительно вовремя.

— Я заметил, — он склонил голову набок. — Так, всё-таки, что с тобой случилось? Я чувствую тут очень странную магию… точнее, её следы, и не могу разобраться, что это такое.

— По поводу «что случилось» — с самого начала списком, или тебя интересует что-то конкретное? — я вяло улыбнулся.

— Для начала меня интересует, что довело тебя до такого состояния. У тебя, кстати, было достаточно сильное психическое истощение, ты знаешь? Опять не спал несколько суток?

— Спал, — я поморщился. — В общем, если коротко, то буквально за несколько минут до твоего появления ко мне приходил самый настоящий живой сфинкс.

— Вот как? — искренне удивился грифон. — И что ему было нужно?

— Он мне такого понарассказал, — я нервно хохотнул. — Ты, кстати, в курсе, что смыслом жизни каждого сфинкса является сохранность какой-то тайны? Причём, как я догадываюсь, пока жив сфинкс, хранящий определённый секрет, его просто невозможно узнать из какого-то другого источника. А, раскрыв эту самую тайну, сфинкс умирает. Хотя, может, и не умирает; он обозвал это «прекращением земного существования». Во всяком случае, сообщив, что хотел, он просто испарился.

Аро медленно качнул головой.

— Нет, такого я не слышал. Но я никогда не интересовался этим видом. Мы с ними слишком… несовместимы. Мне физически больно даже находиться рядом с этим существом, а сфинксы, насколько я понимаю, тоже не испытывают удовольствия от нашего общества. Это и была та тайна, которую он тебе открыл? Про смысл их жизни? Или было что-то ещё, и это была своеобразная интерлюдия? — уточнил мудрый Аро.

— Догадливый, — я вздохнул. — Как думаешь, зачем он это-то мне рассказал?

— Рискну предположить, он хотел, чтобы ты как можно более серьёзно отнёсся к его словам, — грифон пожал плечами. — Ведь действенно же, согласись? Довольно сложно не слушать человека, если ты знаешь, что сказанное им будет стоить ему жизни, и понимая, что никто не принуждает его к этой жертве, кроме его собственной совести. Или каких-то других аналогичных мотивов.

Я только покачал головой.

— Вот, знаешь, общаюсь я сейчас с тобой, и скорее готов поверить про «нездешность» именно этих сынов пустыни, чем грифонов. С тобой гора-аздо легче разговаривать!

— Так всё плохо? — он иронично прищёлкнул клювом.

— Не то слово! — я мученически вздохнул. — А разговаривали мы про драконов.

— И что он сказал? — в голосе грифона прозвучало подлинное недоумение.

— Сказал, что они существуют, — я пожал плечами. — Более того, они, согласно его словам, существуют в двух экземплярах — одна часть стихийная, буйная, а вторая — её сдерживающий фактор. Кроме того, именно драконы являются хранителями равновесия в нашем мире. Ах да! Он сообщил, что наш Гор — один из них. То есть Гор — дракон, — я вновь нервно хихикнул.

— Это объясняет его загадочное превращение, о котором сегодня все гудят, — медленно кивнул Аро. — Но не объясняет главного: как и почему?

— Он сказал, что всё это маловажно, и вообще всё случилось потому, что так надо. Меня больше другой вопрос интересует. Почему он это мне-то сказал?! Шёл бы, да Гору докладывался…

— Справедливый вопрос, — грифон сделал задумчивый жест лапой. — Но попытка ответить на него равносильна плевкам в небо. С одинаковой вероятностью причиной может послужить как временная недееспособность Гора, так и твоя пока ещё неизвестная, но определённо важная роль в этой истории. Обрати внимание, отчего-то все события валятся именно на тебя. Даже превращение нашего юного друга в дракона.

— Да уж, волей-неволей почувствуешь себя пупом земли и центром вселенной, — кроме недовольного ворчания, мне ничего и не оставалось. Повторюсь, такое ощущение, будто за меня всё уже спланировано на годы вперёд, если не на всю жизнь.

— Или, быть может, ты тоже дракон, — продолжал рассуждать Аро.

— Ага, гр-р-р! — я оскалился и растопырил пальцы, изображая когтистые лапы. — Самый страшный и ужасный, и именно поэтому самый крайний. По-моему, пост «ужаса всея Аико» уже занял Гор. Насколько я могу судить, превращение в дракона и клубы тьмы вокруг означают, что он превратился в того самого никогда никем не виденного тёмного дракона Пустошей. Во что же тогда должен превратиться я?! В какого-нибудь, Туман побери всю эту братию, мёртвого дракона? То бишь, дракона смерти?