"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Кликин Михаил Геннадьевич (читать онлайн полную книгу .TXT, .FB2) 📗

— Конечно. Все видят тени духов. Но многие не понимают, что именно они наблюдают. А то и просто не хотят замечать.

— И какие они?

— Разные.

Глеб хмыкнул. Лина неверно истолковала его усмешку, вскинулась, сказала серьезно:

— Да. Они разные… Смотри. Вот твоя тень. А вот тень Уота. Вроде бы они одинаковы. Почти неотличимы, разве только твоя чуть больше… Но вот это тень человека. — Она показала рукой. — А это тень гоблина. Они же совершенно разные. Совершенно. Хоть ты и не замечаешь этого…

Уот долго изучал свою тень, сравнивал ее с тенями Глеба и Лины. Когда он поднял голову, в глазах его светился вопрос.

— А когда прячется Солнце, куда девается тень?

— Она возвращается в свой мир.

— Как Двуживущие?

— Да.

— Так, значит, Двуживущие — это тени?

Лина задумалась. И на вопрос Уота ответил Глеб:

— Ты прав. Здесь мы только тени. Не больше.

Девушка внимательно глянула на него. Хотела что-то спросить, но осеклась и быстро отошла в сторону, к прочим женщинам.

— Уот!

Молодой гоблин и Глеб одновременно повернулись на зов. Помахивая копьем, к ним направлялся Аут.

— Уот, ты готов к Охоте?

— Конечно. Я хочу взять с собой Глеба.

— Взять человека?

— Да.

— А что сказал Мудрейший?

— Я еще не говорил с ним. Но, думаю, он не будет против.

Аут окинул взглядом высокую фигуру Глеба, ухмыльнулся и неожиданно согласился:

— А почему бы и нет?..

Пиршество под высокими соснами набирало силу. Старики, женщины и дети ходили с набитыми ртами, без перерыва что-то жевали. Болтали друг с другом, делились лакомыми кусками, с удовольствием угощались сами. Все до единого — и маленькие дети в том числе — пили перебродивший ягодный сок. Хмелели. Кое-кто уже нетвердо держался на ногах, запинался, хватался за соседей. И успокаивался, засыпал, пригревшись у одного из костров… Мужчины же ни к еде, ни к выпивке не притрагивались. Они должны были оставаться чистыми до окончания Большой Охоты. Воины небольшими группками сидели возле костров, втягивали ноздрями ароматы дымного воздуха, шлифовали наконечники копий и распевали долгие тоскливые песни, смысл которых Глеб никак не мог уловить.

Возле дальнего шатра кто-то танцевал, оттуда доносилось ритмичное перестукивание примитивных деревянных барабанов. Глеб всмотрелся в двигающиеся фигуры, но узнал только Лину. Через мгновение его внимание переключилось на Уота, вокруг которого собралась тесная стайка подростков. Как обычно, Уот рассказывал какую-то легенду. Глеб подошел поближе, вслушался.

— … поспорили, кто важней. Солнце сказало: «Ты всего лишь моя тень. Я ярче и горячей. Никто не может смотреть мне в лицо». А Луна возразила: «Но я освещаю мир ночью. А ты поднимаешься на небо днем, когда и так светло…»

«Где-то я читал что-то подобное», — подумал Глеб, улыбаясь.

Один подросток — нескладный, голенастый, костлявый — отвлекся, повернул голову, глянул на что-то под ногами. И вдруг прыгнул в сторону, быстрой рукой вырвал клок травы, сунул его в огромный рот, зачавкал. Глеба передернуло. Он увидел, как из пасти молодого гоблина выскользнул серый мышиный хвост, еще дергающийся, живой, хлещущий по щекам. Тонкая струйка крови просочилась из уголка безгубого рта, и остроухий подросток слизнул ее языком, одновременно всосав хвост, словно длинную макаронину…

«Все-таки они животные, — торопливо отворачиваясь, подумал Глеб. — Разумные, с целой системой верований и предрассудков, со своей магией, со своими традициями… Но животные».

Шаман возник словно из ниоткуда. Только что воины распевали свои совсем не воинственные песни, дети носились друг за другом, ворчали старики, доверительно шептались женщины, как вдруг в самом центре праздника появился Большой Гоблин, уже не голый, уже одетый в свое рванье, вроде бы похудевший, изнуренный, болезненный. Качающийся, словно камыш на ветру. Поднял руку. И тотчас все стихло. Все замерло.

— Можно возвращаться, — объявил Мудрейший и стал заваливаться вперед, потеряв последние силы. К нему метнулась Лина, обвила руками, поддержала. Крикнула:

— Воды!

Кто-то протянул глиняную бутыль с вином, но помощница шамана отстранила емкость, требовательно повторила:

— Воды!

— Все в порядке, — сказал Мудрейший, пытаясь выпрямиться. — Просто я устал. Духи леса становятся все более непослушными. Они признают лишь магию Древесного Топора. А я уже стар, чтобы на равных говорить с ними.

Уот принес воды. Передал Лине. Шаман взял чашу из рук девушки, немного отпил, остаток плеснул себе в лицо.

— Мудрейший, — сказал Уот, поддерживая старика с правой стороны, — я бы хотел взять на Охоту человека. Разрешишь ли ты?

Шаман медленно повернул лицо к Уоту, тихо и наставительно ответил:

— Неважно, чего ты хочешь. Неважно, разрешу ли я. Главное, захочет ли человек… — Он в упор глянул на Глеба. — Ты хочешь этого, Двуживущий?

— Да! — Глеб кивнул, сам не зная почему соглашаясь.

— Тогда ты будешь участвовать в Большой Охоте. И она уже началась! — Шаман неожиданно легко выпрямился, отстранил и Уота, и Лину, шагнул к Глебу, коснулся его своей лапой. И рявкнул во все горло:

— Большая Охота началась!

Сосновый бор взорвался ревом. Воины вскочили, потрясая копьями. Матери торопливо уводили детей. Старики поднимались и спешили убраться в хлипкие летние жилища.

Солнце медленно клонилось к западу.

— Мы должны принести жертву до заката, — объяснял Уот Глебу. — Каждый воин положит что-то в жертвенный огонь. И чем богаче будет его добыча, тем больше силы и удачи подарит ему Солнце.

— И кого же мы ищем? Кабана? Медведя? Лося?

Уот отрицательно помотал головой.

— Мы не ищем. Солнце само направит к нам то, что достойно нас.

— А если это будет мышь? — спросил Глеб и вспомнил голый серый хвост, червем извивающийся в пасти подростка-гоблина.

— Половина охотников принесет сегодня мышей, — ухмыльнулся Уот. — Многие вернуться с кроликами. Кому-то встретиться олень или молодой кабан. Но думаю, что главной дичью сегодня станет человек.

— Человек?

— Двуживущий.

— Я?

— Да.

Какое-то время Глеб переваривал полученную информацию. Если это была шутка, то очень неуклюжая. Уот обычно так не шутил.

— Ты серьезно?

— Да.

— Но ты же говорил, что это День Единения.

— Напитать собой Солнце — большая честь, — произнес Уот. И вновь Глеб не понял, шутит гоблин или говорит серьезно…

Они шли вдвоем. Как успел выяснить Глеб, большинство воинов охотились в одиночку. Одинокий охотник ни с кем не делил свою добычу, свою жертву. Он получал от Солнца ровно столько силы и удачи, сколько заслуживал. Группами держались совсем молодые гоблины, еще даже не успевшие получить боевых копий, и вынужденные обходиться простыми кольями, острый конец которых для прочности обжигался в пламени костра. Такое неуклюжее оружие было сейчас и у Глеба.

Уот держал копье наизготовку и внимательно оглядывался по сторонам, вслушивался в невнятные шорохи леса. Уже часа три ломились они сквозь чащобу, уходя все дальше и дальше от поселения. Сосны сменились елями, затем, продравшись сквозь заросли лещины, товарищи оказались в мрачном, полном бурелома осиннике.

— Не бойся, — сказал Уот. — Ведь ты тоже охотник.

— Я не боюсь, — возмутился Глеб, — просто… как-то это нехорошо. Не предупредив меня ни о чем, только и рассказав эту глупую легенду…

— Легенды не бывают глупыми.

— Все равно…

— Тихо! — насторожился вдруг Уот.

— Что?

Гоблин какое-то время стоял неподвижно, и уши его забавно подрагивали.

— Что-то… — сказал Уот, но не закончил фразу, потому что это «что-то» вышло прямо на них.

— Как дела, Аут? — спросил Глеб у выступившего из зарослей крапивы знакомого гоблина.

— Уже лучше, — ответил тот, перехватывая копье.

Уот выдвинулся вперед, заслонив собой человека.