Изгнанник - Сальваторе Роберт Энтони (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Часть 4
Беспомощность
Много раз в своей жизни я ощущал себя беспомощным. Это, пожалуй, самая острая боль, которую может познать любой, застигнутый отчаянием и безудержной яростью. Клинок, задевший руку воина в бою, не приносит и доли тех страданий, какие испытывает пленник при щелканье бича. Даже если бич пощадит тело, шрам в душе останется все равно.
Все мы в тот или иной период нашей жизни являемся пленниками, заложниками самих себя или ожиданий тех, кто в нас поверил. Это бремя, которое несут все люди, которое не принимается ими во внимание и которого лишь немногим удалось избежать. Я считаю себя счастливым в этом отношении, поскольку моя жизнь проходила, в известной степени, по прямо бегущей тропе совершенствования.
Начавшись в Мензоберранзане под неослабным вниманием свирепых верховных жриц Паучьей Королевы, моя карьера, как я полагаю, могла бы лишь измениться к лучшему.
В годы упрямой юности я верил, что могу оставаться в одиночестве, поскольку был достаточно сильным, чтобы одолеть своих врагов мечом и принципами. Моя заносчивая самонадеянность убедила меня в том, что истовой решительностью я могу одолеть саму беспомощность. Это был упрямый и глупый юнец, должен признаться, поскольку теперь, оглядываясь на те годы, я ясно вижу, что редко был одинок и редко обстоятельства вынуждали меня быть в одиночестве.
Всегда рядом были друзья – настоящие и преданные, дававшие мне поддержку, даже когда я считал, что не желаю ее, и даже когда я не понимал, что они оказывают ее.
Закнафейн, Белвар, Щелкунчик, Мунши, Бренор, Реджис, Кэтти-бри, Вулфгар и, конечно же, Гвенвивар, ненаглядная моя Гвенвивар. Это были соратники, которые разделяли мои принципы, которые давали мне силу сражаться против любого врага настоящего или воображаемого. Это были соратники, и вместе мы одолевали беспомощность, ярость и отчаяние.
Это были друзья, которые подарили мне мою жизнь.
Глава 16
Магические путы
Щелкунчик смотрел сверху в дальний конец узкой и длинной впадины, где громоздилось многобашенное сооружение, служившее крепостью общине иллитидов.
Несмотря на свое слабое зрение, пещерный урод смог рассмотреть небольшие фигурки, Ползающие по камню крепости, И отчетливо услышал звон их инструментов.
Щелкунчик понял, что это рабы: дергары, гоблины, глубинные гномы и представители других рас, неизвестных Щелкунчику, которые служили своим хозяевам-иллитидам, работая с камнем, обрабатывая и надстраивая огромную груду камней, которую проницатели считали своим жилищем, Может быть, Белвар, несомненно подходящий для такой работы, был уже среди тех, кто трудился над этим массивным сооружением.
Эти мысли всколыхнулись в сознании Щелкунчика и были забыты, уступив место более простым инстинктам пещерного урода. Оглушающие удары проницателей понизили ментальную сопротивляемость Щелкунчика, и полиморфные чары мага овладели им настолько, что он не смог бы даже осознать перехода в другое состояние. Теперь его личности-близнецы сражались на равных, оставляя несчастного Щелкунчика в неопределенном состоянии.
Если бы он мог справиться с этим, если бы он мог узнать, что с его друзьями….
Проницатели подозревали, что Щелкунчик – это нечто большее, чем просто пещерный урод. Основой существования общины иллитидов было знание, добываемое чтением мыслей, и хотя они не смогли проникнуть в ту путаницу, которая царила в сознании Щелкунчика, они ясно представляли, что та ментальная работа, которая происходит внутри костлявого экзоскелета, решительным образом не походила на то, что можно было ожидать от обычного монстра Подземья.
Проницатели были специалистами своего дела и далеко не глупыми; они осознавали опасность попытки и подчинения себе вооруженного и покрытого броней чудовища-убийцы весом в четверть тонны. Щелкунчик был слишком опасен и непредсказуем, чтобы держать его в непосредственной близости от жилых помещений. Однако в рабовладельческом обществе иллитидов каждому отводилось свое место.
Щелкунчик стоял на острове из камня, на скальной плите диаметром примерно пятьдесят ярдов, окруженной глубокой пропастью. Здесь были и другие существа, включая небольшое стадо рофов и нескольких дергаров, которые явно провели достаточно времени под воздействием проницателей. С неподвижными лицами, уставившись пустыми глазами в никуда, серые дергары сидели и стояли, ожидая, как вскоре догадался Щелкунчик, своей очереди стать ужином для жестоких хозяев…
Щелкунчик обошел остров по периметру, отыскивая какую-нибудь лазейку для спасения, однако та его часть, что относилась к пичу, осознавала тщетность этой затеи. Существовал лишь единственный подъемный мост через пропасть; это была магически-механическая конструкция, которая откидывалась к противоположному краю, когда в ней не было нужды.
Группа проницателей в сопровождении одного большого и сильного раба-огра приблизилась к механизму управления мостом. Одновременно на Щелкунчика обрушилась телепатическая атака. Она прорвалась сквозь сумятицу его мыслей, и он тут же уяснил свое назначение на этом острове. Он должен стать пастухом для стада, принадлежавшего проницателям. Сейчас, им понадобился один серый дворф и один роф-раб-пастух послушно отправился выполнять свою работу.
Ни одна из жертв не оказала сопротивления. Щелкунчик ловко свернул шею серому дворфу, затем без излишнего изящества проломил череп рофу. Он почувствовал, что иллитиды остались довольны, и это всколыхнуло в нем некие душевные переживания, в которых превалирующим было удовольствие.
Подхватив туши, Щелкунчик направился к краю пропасти и встал напротив группы иллитидов.
Один из иллитидов оттянул назад управляющий рычаг. Щелкунчик заметил, что рычаг отклонялся в сторону от него; это было важно, хотя пещерный урод в данный момент никак не мог понять почему. Мост из камня и металла загрохотал, затрясся и отделился от противоположной скалы. Дойдя до острова и найдя надежную опору у ног Щелкунчика, мост остановился.
