За краем поля - Чернявская Татьяна "Тианна Беллер" (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
- Всё уяснили? - строго спросил Араон Артэмьевич, скрывая за напускной серьёзностью волненье и неуверенность.
Коли измученные в конец аналитики, выволоченные призывом беспрестанно транслируемой клятвы, на служение интересам Замка, смогли правильно сопоставить информацию по практикам, то именно в этом непримечательном особнячке помеченном табличкой "Историческая ценность" сейчас мог находиться Медведь. С коварной твари, спланировавшей масштабные беспорядки, вполне могло статься удрать из страны, пока не уляжется пыль на могилах противников. Хотя затесавшийся в группу экспертов диагност и жарко уверял, сыпля какими-то "психотипами", "душевными конструктами" и "векторными слепками", что мозг и главный исполнитель присутствовать в гуще событий просто обязаны, иначе отлаженность системы была б на другом уровне. Что ж простым боевикам, которых удалось выцепить с улицы прямо в разгар сраженья, такие данные были лишь на руку. Точнее именно такая информация чародеям, взбунтовавшимся против слепости княжеских лизоблюдов, была жизненно необходима. Ведь, рано или поздно действие Кометы прекратится, нежить удастся перебить, а пред уставшими, измотанными противостояньем бойцами появятся улыбающиеся инквизиторские твари. И лучше к тому времени бросить под княжеские ножки виновника "народных волнений", чтобы самому не оказаться распятым над воротами резиденции. Это прекрасно понимал не только Важич. Простые горожане, решившие сражаться на улицах за безопасность собственных жилищ, стражники, примкнувшие к уверенному и адекватному руководству, мирные чародеи, стремящиеся помочь хоть чем-то - все были связаны тонкой чёрной нитью потенциальных траурных лент, если к рассвету здравые объекты для сиятельного гнева не будут предъявлены.
Окружившие строение боевики были предельно собраны и настороженны. Многие из них уже зияли дырами в защитных костюмах и ополовинили резерв, но никто не смел даже думать об отступлении. Благо, за безопасность собственных домов и близких не следовало переживать: на место изрядно уставших чародеев явились молчаливые крепкие парни, прятавшие под чёрными рясами жрецов боевые жезлы и заговорные клинки. Оперативные тройки из чародея и парочки преисполненных благодати Триликого ходили меж домов, уничтожая нечисть и силою молитв и клятв призывая всех на сторону верных Князю Мастеров.
Мастера готовились к худшему, сжимали в руках оголённые мечи, жезлы и самострелы, плели в сознании заготовки под щиты и стихийные плети, но не трогались с места - ждали отмашки своего командира. Арн же медлил. Странное предчувствие упорно мешало ему просто рвануться штурмовой группой в лишённое особой защиты здание. Наконец, ноющий мениск и паранойя взяли верх.
- Первая пятёрка, заходите с севера, ни одного лишнего звука. Людей вырубать, но не калечить. Возможны заложники, - Глава проследил за удалением боевиков и обратился к следующим: - Вы идёте со стороны фронтона. Вы - берёте на себе окна первого этажа. Внимание не привлекать. Кристалл записи мне быстро! Я пойду один.
Что странно, ещё несколько дней назад, (да что дней!) ещё сегодня утром на подобное заявление из уст едва получившего младшего Мастера чародея встретило бы активное сопротивление. В первую очередь противился бы здравый смысл. Теперь же недовольных не нашлось. Напротив, боевики, приободрённые решительным настроем начальства, реагировали быстро и слаженно. Даже артефакт был доставлен в кратчайшие сроки, не иначе как выломали его прямиком из охранной системы ближайшего архитектурного памятника. Сам Араон, пожалуй, предпочёл бы, чтобы заветный кристалл искали подольше, дав молодому человеку возможность собраться с духом перед решающим шагом, но пришлось напоминать себе, что он не просто чародей, недавно окончивший своё обучение, а Глава Замка Мастеров и не имеет права на сомнения и нерешительность. Прикрепив на пояс громоздкий артефакт и оправив защитную куртку, молодой человек мельком осенил себя знаком Триликого и шагнул в тень высоких створчатых дверей.
Входная комната была небольшой и тёмной. Из угловых подпорок, столь удобных для установки арбалетов и охранных пластин, щерились крючья выломанных в спешке артефактов. Остаточные искры потревоженных чар, ещё пробегали по их краям, накаляя до слабого красноватого свечения. Густой бордовый полумрак, делал заброшенное пространство особенно глухим и пустынным. Коли Глава и ожидал сразу же столкнуться с Медведем, едва переступит порог, то виду не подал. Он сам до конца не мог разобраться, разочарован ли отсутствием врага, или испытывает некое облегчение от того, что не был встречен рядом щерящихся ловушек и смертельных заклятий. В душе чародея не было страха пред боем с более опытным и, возможно, превосходящим по силе противником. Он вообще относился к тому типу людей, что просто не умеют бояться конфликтов и исподволь ищут их, лишь бы иметь возможность лишний раз в этом убедиться. Ещё с раннего детства, когда чародейский дар глубоко дремал, младший Важич бесстрашно бросался на любую нечисть и затевал драки со старшими мальчишками. Тогда им управляло единственное желанье проявить себя да восстановить справедливость. Сейчас же непривычное чувство ответственности, давящее на шею золочёной удавкой, заставляло медлить, рассчитывать каждый шаг под навязанным гнётом, грозило предчувствием фатальной ошибки. Сжав плотнее ручку примотанного цепью серпа, даровавшего некое подобие спокойствия, Араон Артэмьевич Важич двинулся вглубь здания, стараясь ступать мягко и осторожно.
Вслед за проходной комнатой тянулась широкая, утопленная в сумраке зала. Высокий свод подпирали грубые стволы колон, лишённых даже намёка на прежнее изящество, будто частокол криво оструганных кольев пронзал изогнутый купол покинутого святилища. На некоторых из них кровавыми пятнами растекался свет догорающих факелов. В кругу неровных бликов и нервно пляшущих теней лабиринты изломанных обветшалых перегородок казались бесконечными, теряясь в темноте своими подвижными корнями, рождая отголоски панического глубинного ужаса. "Не слишком удачная площадка для боя", - отвлечённо подумал чародей, уже сочувствуя своим подопечным, вынужденным пробираться сквозь эти жуткие завалы от их сумеречных истоков. Площадка отторгала нежданного визитёра пляской невидимых сквозняков и посвистом носящихся под сводом заклятий. Подбитые серебром ботинки тяжело скользили по желтоватой, изъеденной сыростью типовой плитке. Отколотые уголки в разводах ржавой воды похрустывали под толстой подошвой морозной наледью. В помещении, успевшем за последний век под слоями масок из дешёвой шпаклёвки забыть своё истинное предназначение, стоял инфернальный холод.
- Пой-пой, ветер, под горой, вой-дуй бледною стеной, - раздавалось из темноты, носясь и глухо поглощаясь чуть теплящимся светом. - Бей-рви, каменную твердь, дай-дай сфере круговерть.
Эхо нещадно искажало напев, уродуя мелодию и поедая окончанья, завязнувшие в грудах битого хлама. Безумным карканьем звучал далёкий голос, то поднимаясь до звонкого вскрика, то вовсе растворяясь слабыми шепотками. Словно раненая птица металась впотьмах.
- Пой-пой, ветер, под горой, вой-дуй пастью ледяной, - стенал хриплый, срывающийся бас, вызывая в груди неожиданный и крайне неприятный отклик ответной пульсации резерва.
Араон Артэмьевич, активизировал кристалл и двинулся к источнику звука. Знакомые с детства интонации, возможно, и должны были смутить его ум, но Мастер-Боя уже благополучно перешёл в состояние охоты, не слишком располагающее к долгим раздумьям и смятению. В глубине залы жарко плясали отсветы пламени. То были не гонимые блики собранных кругом факелов и не носящиеся согласно воле создателя багровые светляки. Прямо на полу в кругу битой плитки и осколков ломанных колон горел костёр. Куски разорванного, будто в порыве ярости, деревянного настила с треском пожирались огненными псами, разбрасывая в стороны радужные искры застарелых смол и алхимических пропиток. Валявшиеся рядом плашки старого паркета и полусгнившие брусья, обласканные неистовым жаром, чадили грязными шлейфами. Казалось, пламя ползёт прямиком из разлома земной тверди. Однако вонь его и свет не приносили долгожданного тепла, плодя и разгоняя вокруг себя волны холода. Холод этот был прекрасно знаком любому боевику и стол же ненавистен. Породивший же его чародей не испытывал никаких неудобств. Босые ноги, покрытые до колен светящимся чернокнижным узором из смеси алхимической крови и чистой силы, лихо отплясывали меж стянутых изморозью луж, выстукивая пятками шаманский ритм. Такие же узоры покрывали неимоверно худой обнажённый торс и длинные руки, похожие на птичьи лапы. И если голову и спину от непрошенных зрителей закрывал ещё тяжёлый чёрный плащ, перехваченный по плечам золотой цепью с гроздями артефактов-подвесок, то ляжки оставались под ненадёжной защитой лёгких парусинных штанов.
