Проклятые башни - Форсит Кейт (читать хорошую книгу .txt) 📗
– Ты не можешь так говорить, дорогая, если сама каждый день рискуешь собой. Что я буду делать в Лукерсирее, когда все, кто мне дорог, находятся здесь, на войне? Нет, оставь меня в покое, Мегэн. Чего хочет Эйя, того не миновать.
Военный совет снова пустился в обсуждения и споры. После нескольких минут бурных дебатов Изолт наклонилась вперед, и ее лицо с белыми ниточками шрамов слегка покраснело от усилий сдержать раздражение.
– Если хочешь победить, обманывай, – сказала она. – Эльфрида, что еще нужно для того, чтобы заставить этих Ярких Солдат поверить, что Лахлан и есть ангел света?
Эльфрида улыбнулась.
– Мне придется научить его нескольким новым песням, – сказала она. – Здесь есть кто-нибудь, кто умеет играть на трубе?
Йорг оперся на посох, пытаясь унять дрожь в старых руках и прислушиваясь к цокоту конских копыт по дороге. Он подождал, пока отряд не поравнялся с ним, потом вышел из тени деревьев. Две лошади, шедшие первыми, испуганно шарахнулись, громко заржав. Их всадники выругались и осадили своих скакунов. Йорг поднял слепое лицо и указал прямо на бертильду.
– С крыльями черными, словно ночь, и глазами, горящими как пламя, ангел смерти поразит вас, ибо вы забыли Слово Божье, – воскликнул он. – Зубы диких зверей будут глодать вас, когти птиц будут терзать вас, яд ползучих тварей будет отравлять вашу кровь. Ибо вы дали увлечь себя лживыми словами и лживыми обещаниями! О вы, кто называет зло добром и добро злом, вы, кто принимает тьму за свет и свет за тьму, вы, кто путает сладкое с горьким и горькое со сладким! Стрелы Отца нашего Небесного поразят вас.
Бертильда шарахнулась в суеверном ужасе, но почти сразу же взяла себя в руки. Выхватив из ножен меч, она пришпорила лошадь, крича:
– Умри, лживый пророк, порождение Сатаны! Деус вулт!
Пронзительно закричал ворон, хлопая черными крыльями по голове бертильды. К ее ужасу, лошадь взвилась на дыбы и выбросила ее из седла. Она тяжело приземлилась на дорожные камни, прямо под ноги Йоргу. Слепец указал на нее своей тонкой рукой и сказал:
– Гнев Господа Нашего не знает границ. Сотрясутся горы, моря поднимутся и хлынут на сушу, ураган соберет свою страшную жатву, и его гнев не иссякнет, пока ваши вероломные правители не исчезнут с лица земли, и тогда он снова явит вам свою истину и божественную милость.
Бертильда хотела подняться, но точно какие-то невидимые узы держали ее. Она попыталась заговорить, но язык не подчинился ей. Йорг наклонился, коснувшись ее лба между бровей, и она упала на землю без чувств. Выпрямившись, он обвел остальной отряд белыми незрячими глазами.
– Ангел возмездия грядет, – сказал он негромко, потом развернулся и пошел прочь.
Солдаты с ужасом переглядывались. Большинство из них знало о Киллиане Слушателе, и его слова, услышанные из уст другого пророка, произвели ошеломляющее действие. Помнили они и сообщения о птицах и зверях, сражающихся бок о бок с их врагами. Они слышали о полчищах крыс, выскакивающих из сточных труб и нападающих на батальоны, осаждающие города, или роях ос, накидывающихся на Ярких Солдат, марширующих по полям, о кавалерийских лошадях, без причины пугавшихся и сбрасывавших своих седоков в самый разгар боя. Они слышали, что собаки всех пород и размеров сражались на стороне языческих воинов, и что волки повиновались их приказам. Некоторые собственными глазами видели чернокрылого воина с золотыми глазами и не могли не беспокоиться, не были ли слова этого пророка правдой и не является ли он действительно вестником Бога.
К тому времени, когда солдаты пришли в себя, старый слепец уже исчез в лесу. Капитан послал разведчиков отыскать его, но они не обнаружили ни согнутого прутика, ни следа, ни даже потревоженного листика, которые свидетельствовали о том, что он вообще прошел там. Лишь ворон реял над ними в недосягаемой вышине, точно черная дыра, зияющая в небесной синеве, доказывая, что это был не сон.
Не к добру это , подумал капитан и почувствовал, как по спине у него побежали мурашки.
Зловеще багровел рассвет; редкие облака пятнали размытые отблески малинового солнца, выползавшего из-за низких холмов. Яркие Солдаты, строгими рядами и кругами расположившиеся вокруг Дан-Идена, смотрели на небо с беспокойством. Они привыкли рассматривать изменения погоды как знамения, предвещающие будущее. Ясное небо и сияющее солнце были хорошим знаком. Когда горизонт был обложен дождевыми облаками или над полями поднимался туман, это предсказывало одни неприятности.
Внешние стены Дан-Идена лежали в развалинах, и узкие улочки города патрулировали солдаты в серебряных кольчугах и длинных белых плащах. Многие городские здания сгорели или были разрушены, оставшиеся служили укрытием бертильдам и офицерам. На верхушках крыш и палаток развевались белые стяги с алыми крестами. Лишь один флаг бросал вызов господству алых крестов. Зеленый с золотом, с косой Мак-Танахов, он непокорно реял над стенами замка, дразня солдат, маршировавших внизу.
На зубчатой стене стояла старая женщина, плотно закутанная от ветра в желто-зеленый плед. Ее лицо было очень худым и бледным, костлявый нос выдавался из запавших щек, точно нос корабля, но карие глаза горели решимостью. Она погрозила осаждавшим кулаком, как будто это была рука в латной перчатке, а не худенькая, изогнутая, покрытая сеточкой синих вен птичья лапка. Рядом стояла женщина средних лет, которая когда-то была полной, а теперь кожа на ней висела складками. Ее лицо стало серым от утомления, но губы были угрюмо сжаты, а от уголков рта к костлявому подбородку сбегали глубокие морщины.
– Пойдемте отсюда, миледи, – настаивала она. – Не нужно вам стоять на таком ветру. Если Мак-Кьюинн скачет нам на помощь, мы скоро его услышим. Вам нужно отдыхать и беречь силы. Если с вами что-нибудь случится, то и наши сердца тоже не выдержат, и тогда замок уж точно падет.
Старая женщина сердито повернулась к ней.
– Не говори глупости, Мьюир, – рявкнула она. – Мы уже почти двадцать два месяца держим здесь этих жестокосердных ублюдков. Неужели ты думаешь, что я позволю вам сдаться сейчас, пусть даже сегодня ночью я умру? Да я бы достала тебя даже из могилы и придушила, если бы такая мысль закралась в твою глупую голову. Мак-Кьюинн придет, не сомневайся, и эти недоделанные солдаты, скуля и зажав хвост между ногами, поползут домой. Разве не твоя подруга-цыганка предсказала это?
Мьюир кивнула, хотя тревожная морщинка между ее бровями стала глубже. Прошел уже почти месяц с тех пор, как она в последний раз разговаривала с Энит Серебряное Горло через чашу с водой, и Мьюир никак не могла унять растущее беспокойство, терзавшее ее ежедневно и ежеминутно. В Дан-Идене не было достаточного для такой длительной осады запаса провизии, поскольку уже несколько сотен лет в Эйлианане царил мир, а Яркие Солдаты напали совершенно неожиданно. Замок был переполнен народом из города и прилегающей сельской местности, и большинство составляли старые и дряхлые или же маленькие и слабые. Весь цвет Дан-Идена полег за стенами города на поле боя. Осталась лишь горстка солдат, защищавших стены замка, и несмотря на все слова мужественной Вдовствующей Банприоннсы, Мьюир знала, что они не смогут долго сдерживать осаду Ярких Солдат. Голод и болезни собирали свою дань. Каждый день все новые и новые трупы перебрасывали через стены замка в надежде, что болезнь распространится по лагерю и поработает вместо стрел, которых в Дан-Идене уже не осталось.
– Какова бы ни была цена, мы должны нести эту ношу, – сказала старая женщина. – Я не допущу, чтобы про клан Мак-Танахов говорили, что мы не вынесли тяжелого испытания. Мой сын придет, и Мак-Кьюинн вместе с ним, и мы заново отстроим Дан-Иден.
– Да, миледи, – сказала Мьюир. – Но почему бы вам не уйти со стены? Похоже, собирается дождь, и никому из нас не будет лучше, если вы заболеете, а мне придется ухаживать за вами.
Старая женщина рассмеялась и позволила служанке увести ее со стены.
