Башня ветра - Говда Олег Иосифович (электронные книги без регистрации .txt) 📗
— Другое дело, — похвалил я проявивших чуткость невидимых хозяев. — Надеюсь, мне не нужно дополнительно объяснять, что это требование касается всех помещений, а не только спальни?
Ответа я, как и следовало ожидать, не получил, но топая на четвертый этаж, был уверен, что больше ничего раздражающего мое эстетическое воспитание не увижу.
Так и есть. Высказанным требованиям вняли с должным уважением. Что, кстати, совсем не радовало. Поскольку, скорее всего, означало только одно — загадочная башня, а проще говоря: универсальная тюрьма готовилась принять нового узника. Причем на пожизненный срок.
Глава восьмая
Эта комната оказалась самой странной. Не размерами или убранством, тут как раз все более или менее соответствовало эпохе и претензиям гостя. Непонятным было ее назначение. Ведь любое помещение служит каким-то определенным целям. Прихожая, столовая, гостиная, спальня, кабинет, библиотека. Или нескольким сразу, как совмещенный санузел в малогабаритных квартирах. В том смысле, что упомянутый санузел — и туалет, и ванная комната, и прачечная, плюс огромный, в объемах всей страны, экономический эффект за счет отсутствия перегородки. А чем хуже один из самых востребованных в прошлой жизни вариантов: кухня-трапезная и кабинет? Или гостиная, которая легким движением руки, раскладывающим поперек комнаты диван-малютку, превращается в спальню?
Так вот, комната на последнем этаже больше всего подходила бы на роль овального кабинета, если бы внутри нее нашлось хоть что-то из мебели, кроме единственного кресла.
Кресло, надо отметить, зачетное. Как будто перемещено сюда прямо с выставки элитной офисной мебели. На расстоянии видно, что это настоящая кожа и натуральная набивка, а проектировщики учли все пожелания и особенности строения власть предержащих задниц. Поэтому любому гражданину, даже самому заядлому оппозиционеру, с одного взгляда сразу становится ясно, что сидеть в таком кресле может только избранный… нет — Избранный! И решения он тут облечен принимать непременно, и только исторические, а также — всемирного значения.
Стоп! А я тут погулять вышел, что ли? Ну-ка, ну-ка… раздайся море, я подплываю.
Ни одна живая, или какая она еще бывает, душа мне не возразила. Кресло, правда, тихонько вздохнуло. Но, вполне вероятно, почудилось. Или избыточный воздух стравился под моим весом.
— Здорово!
Восхитился совершенно искренне. Посидеть в таком шедевре мебельного искусства наверняка не отказался бы даже Сам, будь он из плоти и менее привычный к облакам.
Несколько минут я наслаждался ощущениями, потом спросил гнетущую тишину:
— И нафига такие навороты?.. В смысле, что дальше? Кем или чем отсюда можно руководить?
Скорее всего, просто совпало, но только произнеся эту фразу, я увидел, что кроме кресла в комнате есть еще пара предметов обстановки. Точнее — пять ростовых портретов. Или как там правильно называются картины, на которых персонажи изображены с ног до головы? Впрочем, какая разница… Гораздо важнее — кто на них нарисован!
Крайним слева оказался портрет девушки или молодой женщины, наверное, с точки зрения художника, невероятно изящной, а как по мне — пребывающей на крайней стадии истощения, граничащей с дистрофией.
Во всем ее облике были только два фрагмента, на чем хотелось остановиться глазу, не опасаясь уколоться об острые углы. Роскошные длинные волосы золотистого цвета и огромные глаза, с трудом умещающиеся на узеньком личике. И если всю ее хотелось немедленно подхватить на руки, пока бедняжка не свалилась с ног, а потом согревать на груди и кормить из ложечки, то дивные волосы обещали тому, кто к ним прикоснется, невероятное чувственное наслаждение. А чуть печальные и мудрые глаза говорили, что незнакомка все прекрасно понимает и ни за что не осуждает. Поскольку я всего лишь человек. То бишь — скотина.
Женщина прислонялась к стволу какого-то дерева, или, что казалось даже более естественным, выходила из него.
«Эльфийка!» — громко щелкнуло в голове, словно какая-то шестеренка с трудом вошла в сцепление с другими зубцами.
Раньше я обязательно брякнул бы что-то вроде: «Так вот ты какой, северный олень!..». Но сейчас подобное поведение самому показалось кощунственным, и я поспешно перевел взгляд на следующую картину.
Орк! Тут и к гадалке ходить не надо.
На этом портрете талантливый художник запечатлел настоящего воина… Мощного — как ходячее пособие для культуристов в тяжелом весе, свирепого — как медведь шатун, неукротимого — как торнадо. Орк скалил клыки, сверкал глазами, и казалось, что никакой холст дольше не удержит его на месте. Еще мгновение — и он разорвет слой краски и выпрыгнет наружу, разнося своей булавой в щепки все, что подвернется под руку.
Опасный тип… Хорошо, что такой воин не встал у меня на пути раньше. Иначе, весьма вероятно, поиски Огненного посоха на этом бы и завершились. Я не трус, но свой предел возможностей примерно представляю. Этот боец и на тролля бросился бы с голыми руками, при этом имея вполне приличный шанс на победу.
Кстати, о троллях…
Им, вернее ему, посвящался центральный портрет. Правда, желающему сохранить пропорции художнику не удалось целиком втиснуть горного великана в рамку, так что с полотна на меня сонно глядела огромная морда, держащаяся на мощной шее и части широченных плеч. Тролль явно был сыт и готовился вздремнуть. Мое появление отвлекло его на секундочку от столь важного и почтенного занятия, но и только. Наверняка, оценив с одного взгляда, что я невкусный или умею слишком быстро бегать, горный великан тут же вернулся к своим первоначальным планам.
Ну и славно. Дарящий Деревни не передавал со мной привет случайным сородичам, а я, по собственной инициативе, с троллями лишний раз ручкаться не намерен. Спи, дорогой. Буэнос ночес…
Четвертым слева, или вторым справа висело изображение гнома. Я хоть и не встречал их еще живьем в этом мире, да и в том тоже, но не так уж трудно догадаться, кем может быть квадратный коротышка, конституцией из тех, кого проще перепрыгнуть, чем обойти. К тому же прячущий наглую морду лица от фейс-контроля за широченной бородой, обрезанной по старинной моде а ля лопата. Да еще и держащий в руке тот самый образец для стрижки.
Гном глядел хмуро. Ему я не нравился больше, чем всем остальным из уже перечисленных персонажей. Настолько не нравился, что коротышка готов был разразиться проклятиями, а потом, со знанием дела, зарыть меня, буквально не отходя от кассы. Чтоб не лез, значит, куда не следует. Причем именно — закопать! Сразу и целиком. Ни о каком отрывании любопытного носа и других стопятисотых китайских предупреждениях и мысли у этого персонажа не имелось. Радикальный подход.
— Да пошел ты… — Не сдержавшись, я продемонстрировал гному «братскую» руку. — Лучше бы строить как следует научились. А то отгрохали башню в несколько этажей, а где сортир, я вас спрашиваю? Куда прикажете узнику, прошу прощения у дам, — я изобразил поклон в сторону эльфийки, — естественные надобности справлять? Молчишь, недомерок? То-то…
Вот, блин. Учили ж, язык — твой враг. Тебе это надо? Всего пару слов брякнул, а у коротышки в глазах настоящая ненависть заполыхала.
Не желая подливать масла в огонь, я, как рекомендует всем зверям матушка-природа, отвел взгляд. А чтобы не показаться трусом, сделал вид, что заинтересовался последней картиной в этой галерее…
Гоблин!
Ну а кто же еще?.. Жизнерадостное, веселое оливково-зеленое человекообразное существо, буквально подпрыгивающее от радости, словно встретило старого друга с бутылочкой горячительного напитка в руке.
Положим, я без бутылки, да и нарисованному персонажу не нальешь, но под разряд добрых знакомцев вполне гожусь. Да, мы не закадычные приятели, но долги уплачены и недомолвок промежду нами не осталось. Каждый получил свою долю пирога.
Гоблин с моим мнением соглашался на все сто. Вот и славно. А то прямо всемирный заговор против людей.
