Эндшпиль (СИ) - Ткачев Сергей (читать полную версию книги .TXT) 📗
Как же там прекрасно!
В итоге путеводная нить привела воина на край гибнущего мира. Именно там и поселились души его любимых. Появившись в обычном средневековом городке, окруженном силовым куполом, он даже не сразу понял, куда именно попал. Но связь не врала, они находились именно тут. Среди всех этих запуганных людей, обреченных на скорое уничтожение. Позже он узнал, что на этот некогда процветающий мир напало зло в своей истинной форме. Зло, которое не щадило никого. Ни стариков, ни детей. Ни бедных, ни богатых. Все, что соприкасалось с ним, отправлялось в черную бездну безвозвратно. И даже души разумных не могли оттуда выбраться, умирая окончательной смертью.
Решив спасти своих любимых, он проследовал за путеводной нитью. Одноэтажные каменные дома с плоскими крышами мелькали слева и справа. Они были однотипными, и только местный житель смог бы тут ориентироваться, но воину не нужны были проводники. Его вела вперед сама судьба, именно так он думал в то время. Еще один поворот и вот он серый неказистый домик с небольшой деревянной оградкой метр в высоту. От нее к крыльцу ведет выложенная желтой плиткой дорожка, которая делит зеленую лужайку с коротко подстриженной травой на две равных половины. На лужайке, держа в руках деревянную куклу, сидит маленькая девочка лет одиннадцати отроду. Как заправская модница, она примеряет к своей кукле игрушечную одежду, которой в стоящей рядом коробке целый ворох. В момент, когда девочка склоняется над своим импровизированным “гардеробом” прядь иссиня-черных волос падает ей на лицо, щекоча нос. Зажмурившись, девочка очень забавно чихает, затем откидывает ее обратно, открывая слегка заостренное левое ушко.
- Лаэле. - Шепотом произносит воин.
В этот миг на крыльце появляется вторая малышка и бежит к Лаэле. С первого взгляда понятно, что она сестра “модницы”. Единственной отличительной чертой малышки являются лишь красные волосы.
- Лия.
В момент, когда воин называет имя второй своей возлюбленной, на его глазах появляются слезы. В первый раз за очень долгое время у темного властелина, которого во многих мирах называли Владыка Хааг, увлажняются глаза. Закрыв лицо левой ладонью, он пытается унять внезапно нахлынувший на него поток чувств. В это время во дворе появляются двое взрослых. Отец и мать этих прекрасных деток. Мать обнимает своих дочурок, и зовет идти обедать, а отец принимается собирать разбросанные черноволосой сестричкой наряды, обратно в коробку. И так эта картина выглядит органично и прекрасно. Любящая семья на пороге гибнущего мира. Он не имеет никакого права лишать своих любимых этого счастья, ведь в прошлом их жизнь не была особо радостной. Более того, воин вдруг понимает, что и уйти просто так он не может. Он обязан защитить этот мир и счастье своих возлюбленных.
Жрецы местного бога, поставившие вокруг города барьер, спешно строят портал, который сможет перенести оставшееся население в другой мир. Это воин подкинул им технологию. Но на переброску всех жителей уйдет много времени, а именно его-то сейчас у них и не было, ведь армия Зла снова подступала к границам держащегося на последнем издыхании барьера. Он не позволит ни одному порождению тьмы проникнуть за черту защитного периметра. Один, против целой армии железных монстров. Воин вышел за защитный периметр, чтобы больше туда не вернуться. Он решил отдать все, что имеет, ради счастья этих двух малышек. Глядя на бесплотную пустыню с чернеющей на горизонте бездной и приближающийся сонм врагов, он прошептал:
- Лаэле, Лия спасибо за то, что так долго были со мной. За то, что приносили в мою полную крови и жестокости жизнь лучи счастья и надежды. Теперь моя очередь спасать вас.
Закончив свое покаяние, он снял с пояса артефактную плеть, которая тут же вспыхнула голубым пламенем. В правой руке сам собой оказался черный меч, который может открывать пути к другим мирам. Издав воинственный клич, он бросился на врагов.
Битва была невероятно жестокой. Воин сжигал железных монстров целыми пачками, используя меч, чтобы перемещаться в четвертое измерение и уходить, таким образом, от большинства атака. Но армия Зла все еще была сильна. И вскоре на сцену вышел их генерал. Высокая стройная дева в полупрозрачной дымчатой вуали, вокруг которой вилась плотная аура разрушения. Ее бездонные глаза не выражали совершенно никаких чувств, а длинные черные волосы были настолько глубокого оттенка тьмы что, казалось бы, даже сам свет тонул в ее недрах. К тому времени как они встретились с этой женщиной, воин был уже на последнем издыхании, силы практически покинули его. Доспех во многих местах пробит, из ран не переставая текла кровь.
- Зачем ты так рьяно защищаешь этот город пришелец из другого мира? Разве он не чужд тебе? Отойди в сторону и отпусти в объятия великого Хаоса все скрывающиеся в нем души. Так повелевает его верховная жрица Магдалена.
С этими словами, она вытянула правую руку вперед, и от ее ауры, повинуясь жесту, отделилась волна черной магической энергии, которая врезавшись в защитное поле, с громким треском пробила его, стерев попутно часть крепостной стены. Прикусив губу от досады, воин злобно посмотрел прямо в глаза вестнице смерти и произнес:
- Пока я дышу, никто не войдет в этот город. В отличие от тебя, мне есть, что защищать в этой Вселенной!
Его взгляд был настолько суров, что жрица даже неосознанно сделала шаг назад. Эллесары в рукоятях артефактного оружия воина взорвались от хлынувшего наружу потока магической энергии. Перенаправив его в быстро формируемое заклинание, он создал гигантских размеров волну огня, которая прокатившись по рядам армии врага, уничтожила большую ее часть. В живых осталась лишь закутавшаяся, словно в кокон своей ауры жрица. Скрипнув зубами от досады, используя все доступные резервы магии, он громко закричал и снова бросился в атаку. Каждый удар его плети менял ландшафт, оставляя на мертвой земле глубокие выжженные борозды. Каждая ответная атака жрицы стирала из этого мира любую материю, которой коснется, и лишь межпространственные переходы помогали ему уклоняться от них. Великая битва длилась до самой ночи. Посланница Хаоса не понимала, зачем этот смертный так старается, ради чего раз от раза поднимается на защиту чуждого ему мира. Его полный решимости взгляд действительно пугал ее. Что давало ему силы каждый раз подниматься на ноги? Как может слабый смертный противостоять ей, разрушительнице миров? И именно в той битве в душе узревшей вселенную смерти девушки поселилось зерно сомнений. Когда ярко-голубая луна взошла над их головами, воин почувствовал, что его девочки ушли в другой мир и тут же упал без сил, с корнем вырывая из себя нити судьбы, связывающие их древней магией. С их исчезновением его душа опустела, и осталась лишь телесная оболочка. Но так было нужно. Так было правильно! Плеть погасла, черный меч выпал из его руки. Стараясь успокоить дыхание, он немигающим взглядом смотрел на черное усыпанное звездами небо. Он радовался. Первый раз за долгое время он по-настоящему радовался, потому что знал, что победил!
- Почему, даже находясь на грани смерти, ты радуешься? - Спросила подошедшая к нему жрица хаоса.
- Потому что они ушли и тебе больше некого забирать в свою бездну, Зло. В этом мире остались только мы. Но я давно уже заслужил своей жизнью подобный конец и радуюсь потому что успел совершить перед этим хоть одно по-настоящему стоящее дело. А теперь убей меня поскорее, потому что мне больше незачем жить.
Склонившись над обессилившим воином, жрица еще раз заглянула в его глаза и не обнаружила там и толики страха или трепета перед неминуемым забвением. Поколебавшись несколько секунд, она заговорила снова:
- Если ты будешь двигаться тем же путем, то рано или поздно наткнешься на огромный мир в форме равнины, на которой будет стоять пирамида могущества. Пройдя ее, ты сможешь найти свою причину.
Сказав это, девушка медленно побрела по направлению к опустевшему городу. За время битвы она вдруг ощутила некое родство со своим противником, вспомнив какой она сама была в юности. Когда она узнала в этом воине себя, у нее не поднялась рука завершить его путь подобным образом. Первый раз за свою невероятно долгую жизнь она кого-то пощадила. Сегодняшний день вообще для этих двоих был днем “первых разов”.
