Врата рассвета - Ньюкомб Роберт (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗

Виг молча кивнул.

Тристан решительно встал. Обсуждать больше было нечего, пора в дорогу.

— Феган, ты будешь готов через полчаса? Молодые люди покинули комнату, и маги остались одни.

Они подавленно молчали, углубившись в свои мысли. Первым заговорил Феган.

— Рад, что ты сказал им, каково истинное положение дел. — Увечный маг помолчал, с трудом сдерживая слезы. — Я хочу кое в чем признаться тебе, — продолжал он еле слышно и взял Вига за руку — редкий для него жест. Тот удивился, но пожал протянутую руку. — Мне очень жаль. — Слезы прорвались и заструились по морщинистым щекам Фегана. — Несмотря на мои подтрунивания, я люблю тебя, как брата. Если бы все эти долгие годы я оставался здесь, а не прятался в Призрачном лесу, мы сегодня, возможно, не оказались бы в такой беде. Сейчас я о многом сожалею. Если можешь, прости меня.

Слепой маг вздохнул.

— Ты делал то, что считал правильным — так же, как и мы в Синклите. Но сейчас ты снова с нами, и только это и имеет значение — Уголок рта у него дрогнул в улыбке. — Позволь тебе напомнить, что Синклит тоже оказался не на высоте. — Оба старика помолчали. — Я сказал Тристану и Шайлихе правду, потому что не хотел, чтобы они питали несбыточные надежды. Понимаю, это жестоко, ведь они всегда полагались на меня. В особенности после смерти родителей. А теперь у меня есть дочь, о которой любой отец может только мечтать. И получается, что я нашел ее лишь для того, чтобы снова потерять. Как и ты свою когда-то.

В помещении архива повисло неловкое молчание.

— Избранный, скорее всего, погибнет в борьбе с тварями Николаса, — спустя некоторое время сказал Феган. — Ты ведь понимаешь это?

— Понимаю, — угрюмо кивнул Виг. — Но я согласен с ним в том, что бороться нужно до конца. Собственно, ничего другого нам не остается. Но я сильно сомневаюсь, что мы можем одержать победу. Хотя бы потому, что не сумеем переправить сюда нужное количество Фаворитов. Но даже если представить себе, что они каким-то чудом одолеют Птиц, остается гораздо более серьезная проблема: никакая война не помешает Николасу открыть Врата Рассвета.

— Однако нам следует подумать, что делать в случае смерти Тристана, — произнес увечный маг.

Он закрыл глаза, призывая свой дар абсолютной памяти.

— «И если Избранный погибнет, те, кто уцелеет, должны по-прежнему охранять Камень и приступить к обучению Избранной. Потому что в этом случае только от нее одной будет зависеть само выживание магии милосердия и сострадания», — процитировал он.

— Я тоже помню этот отрывок, — сказал слепой маг.

— Если Тристан умрет, по какой бы причине это ни произошло, нужно немедленно увезти Шайлиху отсюда, — решительно заявил Феган. — Согласен?

— Да, — с явной неохотой сказал старик.

— Хорошо. А теперь я должен заняться открытием портала.

— Разумеется. Но прежде, будь так любезен, дай мне пергамент с кровным именем Николаса, — попросил Виг, услышав, как колеса кресла Фегана пришли в движение.

Увечный маг передвинул пергамент так, чтобы он оказался перед его собратом.

— Удачи в изысканиях, — произнес он на прощание.

Оставшись один, слепой маг не стал сдерживать слезы. «Вечность, как могло дойти до такого? — спрашивал он себя. — С другой стороны, разве не Вечности мы обязаны возникновением всех этих проблем? »

Старик придвинул к себе лист пергамента и призвал на помощь магию, чтобы повысить восприимчивость пальцев. Он хотел запечатлеть узор в памяти; точно так же Верховный маг поступал со многими другими на протяжении столетий. Его пальцы медленно заскользили по изображению и внезапно замерли.

Необычное ощущение повторилось, хотя верилось в это с трудом.

Виг откинулся в кресле. Сердце колотилось, мысли проносились в голове с бешеной скоростью. Теперь нужно только дождаться Фегана, а потом им, надо думать, будет о чем поговорить до рассвета.

ЧАСТЬ 4

ВОИНЫ

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Придя в себя, Тристан увидел над собой бескрайнее голубое небо, запорошенное легкой дымкой кучевых облаков. В голове стоял туман, однако принц знал, что головокружение скоро исчезнет. Он с трудом сел и поискал взглядом Окса — крылатый воин еще не пришел в сознание.

Оглянувшись по сторонам, принц попытался понять, где они находятся. Рядом темнела свинцовая гладь озера — Феган сумел открыть портал прямо на острове, в центре которого, за спиной Тристана, возвышались крепостные стены частично восстановленной Цитадели. Берег озера был не виден, из чего Тристан сделал вывод, что ворота крепости и подъемный мост находятся в противоположной стороне острова.

Внезапно словно тысячи иголок впились ему в плечо. Как и предрекал Николас, состояние правой руки с каждым днем все более ухудшалось. Даже не глядя на нее, принц догадался, что темная паутина отвоевала себе еще один участок его тела.

Превозмогая, стиснув зубы, нарастающую боль, Тристан медленно подошел к своему товарищу и потряс его за плечо.

— Окс! — громко позвал он. — Подымайся!

Фаворит зашевелился и с трудом открыл глаза.

— Окса тянет в сон — прямо сил нет, — хрипло произнес он и, встав на ноги, сладко потянулся, одновременно расправляя темные кожистые крылья. — Уже идем, Избранный?

— Да. Но сначала мне нужно посетить одно место.

— Я живу, чтобы служить, — гаркнул Окс. Спустя некоторое время, огибая крепостную стену по ходу солнца, принц увидел то, что искал. Чем ближе он подходил к маленькому холмику, тем сильнее нарастало напряжение обуревающих его чувств. В душе Тристана смешались любовь и ненависть, понимание и недоумение, гнев и сочувствие…

Он должен сам убедиться в этом! И существует единственный способ…

Пытаясь унять дрожь в ногах, принц остановился перед могилой сына и прочел слова, что сам написал на обломке доски в тот роковой день:

«НИКОЛАС II ИЗ ДОМА ГОЛЛАНДОВ

Ты никогда не будешь забыт».

У Окса глаза чуть не вылезли из орбит, когда Тристан начал раскапывать могилу. Принц с остервенением рыл замерзшую землю, пока, наконец, не осознал ужасную истину.

«Монстр, родившийся от моего семени, в самом деле жив, — билось в мозгу Тристана, — и близок к тому, чтобы стереть с лица земли все, что дорого мне и всем жителям моей страны».

Внезапно борьба эмоций, готовая разорвать сердце принца на части, утихла, и на первый план вышло одно-единственное чувство, заставившее вскипеть его «одаренную» кровь, — ненависть. «Ты был зачат в насилии и страданиях, Николас. И сам теперь учиняешь неслыханные страдания. Но я положу конец этому безумию: я убью тебя, сын мой! Клянусь всем, что у меня есть, — не тем способом, так иным, но я уничтожу тебя! »

Тристан взглянул на шрамы от порезов, которые сам когда-то нанес на свои запястья, произнося слова клятвы. Эти раны давно исцелились — в отличие от тех, что остались в его душе. «Чтобы клятва оказалась действенной, нужно вновь сделать то же самое», — подумал он, и тут перед глазами принца все поплыло.

Возможно, приближение приступа ускорил внезапный, неудержимый гнев, охвативший его при виде пустой могилы. Как бы то ни было, Тристан мгновенно понял, что сейчас произойдет.

Пронизываемый жгучей болью, он рухнул подле места, которое считал могилой своего сына. Последнее, что запомнилось принцу перед тем, как он потерял сознание, была попытка Окса что-то насильно просунуть сквозь его плотно сжатые зубы.