Граница смерти - Одом Мэл (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
– Я и в прошлом часто оставался один. Трэвен покачал головой:
– Тебе нужен отец. Я не смогу заменить его.
– Нет, мне не нужен отец. Мне нужен друг. – На глазах Дэнни выступили слезы. – Вечером во вторник, когда мы сидели на той стене, я думал, что мы друзья – ты и я.
– Разумеется, мы друзья. – Трэвен почувствовал фальшь своих слов.
– Сейчас я совсем не замечаю этого. Трэвен поставил банку на стол. Он ощущал противоречивые эмоции.
– Меня чертовски пугает такая ответственность. В течение длительного времени я заботился только о себе и никогда не сомневался в своих действиях. Если допускал ошибку, то страдал от этого лишь я один. Вот почему я не хочу причинять кому-то боль, если ошибусь.
Дэнни открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Он встал.
– Понимаю. Я сам в течение длительного времени жил в одиночестве. Мне тоже не хочется нести ответственность за ошибки других. – Он повернулся и пошел к выходу.
Чувствуя, как что-то сжимает ему сердце, Трэвен произнес:
– Дэнни.
Юноша повернулся и посмотрел на него.
– В качестве сувенира. – Голос Трэвена звучал резко, с едва сдерживаемой яростью. Дэнни, слышавший лишь одну половину разговора, смотрел на него недоумевающим взглядом.
– Может быть, – вздохнул Хайэм. – А где вторая?
– Здесь, в их квартире. Понимаешь, Мик, они были близнецами. Полностью похожими. У нас есть отпечатки пальцев, так что мы можем отличить тела, но нет снимков сетчатки глаз. Мы сообщили родителям об их смерти, но как, черт возьми, объяснить, что одна из голов исчезла, и мы не знаем чья?
– Сейчас приеду. – Трэвен прервал связь.
– Посмотри, Эрл, какие они красивые! Брэндстеттер смотрел на близнецов, наслаждаясь
зрелищем их тел, так грациозно двигающихся в бальном зале. Когда мать говорила, их губы раскрывались в унисон, но каждая из женщин двигалась независимо, жила собственной жизнью.
– Да.
Женщины были одеты в шифоновые платья. Одно было голубое, другое – зеленое. Музыка звучала тихо и не мешала разговору. Прозрачный туман, переливающийся мириадами красок в меняющемся стробоскопическом свете, проплывал над черно-белыми квадратами пола.
Он оперся плечом о притолоку двери, скрестив на груди руки, чувствуя полное удовлетворение. Завтра он покончит с детективом и с той опасностью, которую он представлял. После этого Брэндстеттер продолжит свою тайную жизнь, скрытую от всех. Он сможет убить сотню женщин, если захочет, или даже тысячу.
– Видишь? – донесся голос матери из зала. – Разве я не говорила, что ты будешь счастлив?
– Да, – ответил Брэндстеттер, пытаясь вспомнить, какой женщине нравился голубой цвет, а какой – зеленый, чтобы он мог отличить их одну от другой.
Они остановились и посмотрели на него. Их улыбки казались лукавыми и страстными, полными обещаний. Женщины протянули к нему руки.
– Теперь ты можешь взять всю меня, – послышался голос матери. Ее смех был теплым и звонким. Освещение в зале померкло. Платья соскользнули с их тел и исчезли где-то в тумане у ног. Обнаженные тела словно светились в полумраке. – Иди к маме, мой мальчик. Подойди к маме и дай вознаградить тебя за то, что ты оказался таким большим, таким сильным мужчиной.
Не в состоянии отличить их теперь, Брэндстеттер шагнул вперед, в объятия первой, страстно прильнувшей к нему губами, тогда как вторая опустилась перед ним на колени.
38
– Вчера вечером убили еще двух женщин, – сказал Трэвен.
Секретарши, сидящие в своих кабинках вокруг них, пытались делать вид, что не прислушиваются к разговору. Их пальцы порхали над клавиатурами компьютеров, посылая адресатам деловые письма и меморандумы.
Отсу Хайята выглядела сегодня скромно в своем светло-коричневом платье. Она смотрела на него, сидя во вращающемся кресле.
– Это не имеет никакого отношения к корпорации Нагамучи, – произнесла она сдержанно.
– Так уж и не имеет, черт побери. – Трэвен оперся ладонями о стол. Он чувствовал себя усталым и раздраженным после того, как провел почти всю ночь сначала на месте преступления, потом в криминалистической лаборатории, однако ощущение бессилия, охватившее его, выплескивалось сейчас в самой грубой форме– Обе женщины часто работали манекенщицами и снимались в рекламных клипах Нагамучи меньше шести месяцев назад.
– Этим занималось рекламное агентство вашего отца, – ответила Хайята. – Простое совпадение.
– Это не совпадение, – выпрямился Трэвен. – Существует связь между убийцей и корпорацией.
– У вас есть доказательства?
– Они здесь. Я найду их.
– Какая может быть связь между корпорацией и Камиллой Эстеван?
– Это я тоже узнаю.
Хайята снова повернула голову в сторону компьютерного монитора.
– Вы напрасно тратите время, детектив Трэвен. Советую покинуть помещение прежде, чем я вызову службу безопасности.
– Неужели вас ничуть не беспокоит, что четыре женщины погибли от рук ублюдка? Причем это только те жертвы, о которых нам известно.
– Да, беспокоит. – Она бросила на Трэвена осуждающий взгляд. – Мне вообще не нравится, когда кого-нибудь убивают. Но чего вы хотите от меня?
Он смягчил голос, но заговорил настойчиво:
– Мне нужна помощь.
– Действительно, помощь вам нужна. Однако такую помощь я не могу вам оказать. Это расследование превратилось у вас в навязчивую идею, детектив Трэвен, вредно влияющую на состояние вашей психики. – Хайята смотрела на него бесстрастным взглядом.
– Только вы можете убедить директоров корпорации прислушаться к голосу разума, – продолжал настаивать Трэвен.
Равнодушное выражение на ее лице не изменилось.
– Если вы считаете, что только я могу убедить совет директоров разрешить вам остаться здесь и продолжать расследование, то уже потерпели неудачу. – Хайята постучала пальцем по клавиатуре компьютера. – Ваше присутствие в этом здании уже едва не стоило мне работы. Почему вы считаете, что я снова пойду на такой риск?
Трэвен попытался найти убедительный ответ и потерпел неудачу.
– У меня хорошая работа, и она нравится мне. Я не собираюсь терять ее. Не представляю, каким образом вы собираетесь заручиться моей поддержкой.
– Что бы вы ни говорили, мисс Хайята, вас беспокоит происходящее, и выбросить это из головы вам не удастся.
– Я и не собираюсь ничего забывать, да и не вижу в этом необходимости. Подобно многим, занимающим столь неопределенную зону между американской и японской культурами, я научилась страдать молча. И тогда, когда это касается других. До свидания, детектив Трэвен.
Поворачиваясь к выходу, Трэвен заметил любопытные взгляды секретарш, украдкой, посматривавших на них. Не скрывая разочарованиями сунул руки в карманы, но старался не проявлять в особых эмоций. Теперь ему придется действовать в одиночку, надеяться на лучшее и знать, что он потерпит неудачу. Хайэм остался в полицейском управлении: хотя он и испытывал неловкость от принятого им решения, но не решился рисковать вместе с Трэвеном. Детектив прошел между рядами секретарш, думая о дальнейшем ходе расследования. Он не сомневался, что тайна скрыта в стенах здания корпорации Нагамучи, и от этой уверенности его руки сжимались в кулаки. Трэвена преследовали слова отца и матери сестер Кахилл, когда родители узнали о смерти своих детей.
Где-то позади зазвонил телефон, и вдруг он услышал голос Отсу Хайяты, зовущий его.
Трэвен обернулся и увидел, что она стоит за своим столом, держит в руке телефонную трубку и закрывает микрофон ладонью. Он вернулся и взял телефонную трубку.
– Трэвен слушает, – произнес он, глядя на Хайяту, севшую за стол и снова смотревшую на экран компьютера.
Голос в трубке был хриплым, грубым и явно искаженным.
– Ее голова находится в подвале, в помещении для сжигания мусора. – Раздался металлический щелчок, и связь прервалась.
