Высокая магия - Новак Илья (первая книга .txt) 📗
Вокруг простиралось городское кладбище.
2
Из-за могилы я видел, как троица рыжих гоминидов спускается по склону. Они не бежали, хотя шли быстро. Движения их были одновременно звериными, изящными и вкрадчивыми. Я знал, откуда бородавочник Даб взял их. Остров Киссар, один из крупнейших в корсарском Архипелаге, был знаменит своим вулканом. Многочисленная популяция полузверей жила там. Иногда детенышей вывозили с острова и воспитывали из них бойцов. Двигаться гоминиды умели лучше людей, гоблинов или троллей, пожалуй, только эльфы могли соперничать с ними в ловкости.
Я вскочил, низко пригнувшись, побежал прочь. Сверху донеслось приглушенное тявканье – они заметили меня.
Кладбище имело форму круга, который складывался из расположенных кольцами могил. На другом краю города имелось еще одно, попроще, здесь же хоронили покойников из зажиточных семей. Чем уже кольцо могил, тем богаче при жизни был покойник. Я перепрыгнул через невысокую ограду, споткнулся об аккуратно отесанный могильный камень, миновал другую ограду и оглянулся.
Полузверей не было видно – они достигли конца склона и теперь бежали за мной где-то среди могил. А те становились все шикарнее. «ДОСТОЧТИМЫЙ БАРГЕЛОС КОСТОПУЛОНУС» – скорее всего, какой-то знатный гоблин – сменился «ДОСТОСЛАВНЫМ ЛАПОЙ ХЕПСОМ», о котором слезно скорбели многочисленные «ДЕТИ, ВНУКИ И ПЯТЬ ЕГО ЛЮБИМЫХ ЖЕН». Наверное, тролль, только среди них, да еще эльфов было распространено многоженство, но трудно представить, чтобы эльфа похоронили на этом кладбище…
Я пересек еще два кольца и остановился. Время шло к полудню, становилось жарко. Расстегнув верхние пуговицы куртки, замер, прислушиваясь. Тишина и солнечный свет окутывали кладбище теплой нежной пеленой. Передо мной – могила какого-то гнома, слева и справа – выложенные мраморными плитками дорожки. Дальше высились надгробья побогаче. На одной камень имел форму полумесяца. Это уже северный обычай – значит, там был похоронен какой-то дикарь, успевший нажить состояние в набегах, к старости покинувший неласковые северные земли и перебравшийся поближе к океану. Я прищурился, медленно поднял руку и расстегнул еще одну пуговицу. Тишина и спокойствие… Но за мной наблюдали. Я переместил вес на другую ногу и резко присел.
Тишина разорвалась громким щелчком и пронзительным визгом. Крюк, полыхая в лучах солнца, молнией пронесся над головой. За полумесяцем мелькнула вытянутая рыжая морда, раздался еще один щелчок. Гоминиды выскочили на дорожку, а я покатился по мраморным плитам. Двое преследователей на ходу перезаряжали самострелы, третий целился, но пока не стрелял. Вряд ли он испытывал какое-то почтение к кладбищу, скорее берег взрывчатку…
Я побежал, громко топая каблуками по мрамору.
топ… Топ… ТОП…
Когда-то я уже бежал здесь, может быть, по этой самой дорожке, вот только дело было ночью, свет звезд серебрился на плитах и могильных камнях, а позади…
Пелена из солнечных лучей и тишины разошлась по швам, сквозь прорехи хлынул пепельный свет, солнце потускнело, и тоскливый, мертвенный ужас окутал меня. Он пришел сзади, источником был тот, кто мчался следом, – Призрак, бегущий по кладбищу, легко перескакивающий через могилы и ограды, в его руках кол, и на конец насажена… Я вскрикнул от страха и побежал быстрее, размахивая руками, то и дело спотыкаясь, почти падая. Солнце исчезло, из-за оград потянуло промозглой сыростью, и Призрак догонял – уже слышны его мягкие шаги, дыхание…
Визг заглушил все звуки – еще один крюк пронесся мимо. Он бы начисто отхватил мне правую руку, если бы за мгновение до этого ноги мои не заплелись.
Споткнувшись, я вылетел с дорожки, прямиком в толпу троллей.
Клан хоронил своего главу. Судя по количеству толпящихся здесь и по богатой отделке шикарного каменного гроба, это был клан Маскулопус, самый влиятельный в городе. Над открытым гробом торчал внушительный нос покойника, рядом топталось десятка два троллей и троллих, чуть в стороне кладбишенский оркестр что-то негромко играл.
Я врезался в толпу, тут же получил тяжелым кулаком между лопаток и упал лицом вниз. Раздались возмущенные голоса, чьи-то лапы сграбастали меня за шиворот, приподняли. Перед глазами возникло разгневанное лицо троллихи – возможно, это была одна из вдов.
– Бесстыдство! – взревела она. Я попытался оттолкнуть троллиху, но второй удар опять сбил меня с ног. Троллиха вцепилась в мои плечи, кто-то схватил за ноги. Меня швырнули с такой силой, что я перелетел через ограду. Позади раздалось: «Тут еще какие-то рыжие!» – видимо, гоминиды тоже с разбегу врезались в толпу.
Я рухнул на плиты и покатился, бряцая саблями. Нет, раньше все было по-другому. Никаких троллей, всего лишь старый эльф, бродивший ночью по кладбищу в поисках одной из своих птиц с вывихнутым крылом, которая как-то сумела сбежать из вольера. Эльф сбросил меня в могилу, выкопанную для утренних похорон. Я лежал, весь в глине, не дыша и не шевелясь, слушая, как Призрак разговаривает с эльфом – тот отвечал подобострастно, изображая полувыжившего из ума безвредного старикана. «Нет, господин… Никакого мальчишки, господин… Да, я слышал шаги, такие легкие, словно бежал детеныш… Вот туда, к воротам, он побежал туда, господин… Что вы, мы же одного племени, как же я могу врать такому знатному господину?»
Призрак ушел, зажав кол под мышкой…
Это уже мои фантазии добавили в руки призрака кол. На самом-то деле кол остался позади, во дворе поместья, там он торчал из земли, а на нем… У призрака в руках было другое, редкое оружие.
Сырость и холод исчезли, ночь закончилась – солнце сияло в безоблачном небе, рядом гудела растревоженная толпа троллей, слышались глухие удары и рокот голосов. Никто не преследовал меня. Призрак, превращавший в кошмары сны, а теперь добравшийся и до яви, гремя цепями по сводам моего черепа и оставляя наполненные красной жижей следы, отступил на задворки сознания, затаился там, готовый в любой миг появиться вновь. Избавиться от него можно было единственным способом – я хорошо знал каким.
Некоторое время я полз, не поднимая головы. В центре кладбища на широкой круглой площадке высился мавзолей, где хоронили Протекторов – тех из них, кто умер на своем посту. Таких было много, и мавзолей с многочисленными пристройками достиг уже внушительных размеров. Я наконец позволил себе приподняться, чтобы посмотреть по сторонам. У входа в мавзолей дежурили четверо стражников в желтых кирасах, с рапирами и арбалетами. Большинство Безымянных успевали при жизни заполучить достаточное количество могущественных врагов, и некоторые способны были отомстить даже после смерти.
Я отполз подальше, встал, сделал несколько шагов и увидел очередную могилу.
Из каменного прямоугольника торчала невысокая колонна с капителью в псевдомингрейском стиле – четыре горгульи, сцепившие хвосты, с воздетыми в скорби лапами. Барельеф, словно окно в треугольной раме с завитушками, изображал Микоэля Неклона. Благообразный мудрый старец смотрел на меня с легкой грустью, прищурив глаза. Под портретом искусно вырезанная надпись гласила:
Это был материальный вариант того надгробия, что я видел в магическом пространстве зала некрологов. Отступив на шаг, я внимательно рассмотрел колонну, осознавая, что все это время не вспоминал о своем враге. Кажется, я до сих пор окончательно не поверил в его смерть, и лишь вид этой колонны, каменное лицо Неклона и надпись – 372–482 – окончательно убедили меня в том, что старый колдун почил.
Я развернулся и побежал дальше.
Крики троллей стихли, вновь воцарилась тишина. Сопение полузверей за спиной тоже исчезло. Добравшись до кладбищенских ворот, я перешел на шаг и одернул куртку. Створка была приоткрыта, рядом находилась сторожка, в окне виднелись играющие в кости стражники. Еще один стоял, привалившись плечом к ограде и поигрывая рапирой. Заметив меня, он поднял голову. Я небрежно кивнул, не останавливаясь, выскользнул за ворота.
