Четвертый год - Каменистый Артем (первая книга .txt) 📗
И дождался.
Реку осветила ракета, следом повисла вторая. Донеслись хлопки установок «Варяга», расцвел огненный цветок — снаряд с «греческим огнем» нашел цель. Хлопнула пушка, потом вторая — бой там гремел нешуточный. Эх, не околеть бы от холода, пока они там добивают поверженный линкор Хайтаны.
В канонаду «Варяга» вплелся новый звук — стреляло орудий хайтанского крейсера. Похоже на выручку пострадавшему собрату подоспел еще один, а может и два.
— Тикайте! — стуча зубами, просипел Клепа.
Потянувшись к сумке на поясе, он нащупал застежку, открыл с трудом — пальцы одеревенели и слушаться отказывались. Нашарил цилиндр электрического фонаря, завернутого в пленку, потащил, не удержал — задубевшие руки были будто чужие. Отчаянно пошарил в воде — да разве найдешь теперь!
Полная задница — до берега километра два, да и не понять толком где он. А посигналить нечем теперь. Вспомнив о чутье клотов, Клепа отчаянно принялся бить ладонями по поверхности воды, и в придачу орать непристойности. Ему в этой ситуации приличные слова на ум не приходили: он материл кузнецов, неспособных нормально приковать рукоятку к буравчику, материл Лома, за то, что тот сам не поплыл со своей доисторической бомбой, материл себя и своих родителей за то, что вызвался сам на это нехорошее мероприятие. Речным рыбам и хайтам тоже досталось на орехи — Клепа никого не обидел невниманием.
Под конец он матерился уже сипящим шепотом, но при этом ему казалось, что он кричит. Высокий нос «Варяга» он заметил в последний момент, когда судно уже было в десятке метров. Обессилено плеснувшись еще раз, Клепа прохрипел:
— Стоять сцуки! … вам!
В воду плюхнулся веревочный трап, но ухватиться за него Клепа не успел — сильная мохнатая рука бесцеремонно ухватила его под мышку, вытащила на палубу. Ноги подогнулись, плюхнувшись на колени, Клепа, стуча зубами как перфоратором, отчеканил:
— Что суки — не ждали?
Олег, поглядев на его черно–синие губы, констатировал:
— Он серьезно замерз. И, похоже, мозг его вообще замерз до состояния льда. Давайте в трюм нашего героя, ближе к печке.
Клепу спустили по лестнице, начали освобождать его от гидрокостюма и одежды под ним. Олег поднес к губам диверсанта кружку, тот, едва зубы не разбивая об край, вылакал содержимое как воду, сипло поинтересовался:
— Что это за моча?
— Не знаю, но ты это называл коньяк.
— Во я пургу гнал… Э! Олег! Я этих пиндосов утопил?
— Утром узнаем. Но вроде им задницу оторвало напрочь. Ты у нас теперь герой — все девки теперь твои будут.
— Это очень хорошая новость. Ты там тогда внизу посмотри хорошенько, не отморозило ли мне член.
Дубин погрел ладони на горячем пушечном стволе. Убедившись, что последнее орудие готово к переходу, скомандовал:
— Все ребята, за мной! Отвоевались!
Лошадки цепочкой потащились вверх по склону долины. Поскальзываясь на мокрой глине растоптанной тропы, за ними плелись артиллеристы и кшарги. Сзади, время от времени, счетверенной скроговоркой стреляли картечницы, иногда жидковато гремел мушкетный залп. Арьергард войска землян отходил от брода организованно, не унижаясь до беспорядочного бегства. Правда и хайты уже не особо давили: бой уже шел более двенадцати часов — даже эти твари выдохлись.
Батарея добралась до конца подъема, миновала шеренгу мушкетеров заслона — укрывшись под промокшими плащами, бойцы старались уберечь оружие от влаги. Но тщетно — дождь усилился не на шутку, оружие постоянно давало осечки. Часа через два войска останутся без огнестрельного оружия — попросту вымокнут жалкие остатки пороха. А что поделаешь, если ни у кого нитки сухой не осталось?
Наперерез батарее выскочил Круг, Дубин легко узнал его по черному кожаному плащу — в нем мэр походил на эсесовца.
— Дубина, вы как?
— Норма. Все вроде целы. Расстреляли все, что только можно: ни бомб, ни ядер, ни картечи не осталось. Пороху чуток еще есть.
— Это хорошо — мушкетерам нашим как раз надо.
— А мне чем заряжать? Конским навозом?
— Так ты сам сказал, что нечем уже. Дубин, новость есть хорошая. Ребят порадуй.
— Что?
— Олег по связи только что сказал. Крейсер они сейчас атаковали. И вроде бы удачно. Утром сказал уточнит.
— Не до крейсеров нам. Раксы уже с двух сторон переправились, как бы хвост не отрезали. Да и фраки могут появиться, а от них не уйдем.
— Маленько зарядов еще есть: отобьемся. А вы не стойте здесь, бегом уходите к той же деревне. Всем сигнал отступать туда. Пора завязывать эту драку — бессмысленно.
Макс заглянул в каморку, где лежал Кабан. Возле раненого на табуретке сидела младшая сестра Литали, и при свете жирового светильника вязала рыболовную сеть.
— Ну как он? — шепнул охотник.
— Спит. Отец ему макового отвара накапал, теперь долго спать будет.
— А ты почему возле него сидишь?
— Отец сказал, что если дышать часто начнет, то надо будет сказать.
— Тебе спать надо.
— Ага. Я немножечко еще посижу, а потом с ним Литали посидит.
Макс, с трудом удержавшись от довольной улыбки, кивнул:
— Вот и хорошо. Я его потом еще попозже проверю.
Выбравшись на стену, поспешно просеменил к следующей башне. Здесь было его обиталище, надо хоть поспать часок–другой. Если, конечно, удастся уснуть — после отхода войск землян гарнизон Измаила остался один на один со всей ордой, а это, приблизительно, три тысячи хайтов. А у Макса, считая раненого Кабана и жителей, способных держать оружие, всего–навсего восемьдесят шесть бойцов.
Разве тут уснешь…
Глава 23
Крейсер не утонул — «Варяг» и «Находка» обнаружили его после рассвета, на мелководье у правого берега. Сам он туда сумел дойти, или его отбуксировали, но факт есть факт — уйти на дно ему не дали. Воды он принял, правда, немало — лег на грунт, просев в воду чуть ли не до второго яруса весел. Корму ему потрепало здорово — доски торчали во все стороны, будто иглы дикобраза, а башенка с орудием опасно перекосилась.
Лом, оценив состояния судна, выразил свое мнение:
— Походу этот героический лилипут мину к веслу привязал — по идее весь зад должно было оторвать, если бы рвануло на корпусе. А еще лучше под днищем.
Клепа на любой намек о неполноценности его подвига реагировал нехорошо:
— Слышь, ты, окурок в помаде — ты бы еще в мину стирального порошка насыпал вместо тротила, а потом на меня все валил. Я ставил на корпус, под водой. Хочешь под днище поставить, так сам плыви, и гармонь тебе на рыло вместо акваланга… Ихтиандр…
— Да вроде нормальный аммонит был, — лениво оправдывался Лом. — Надо было просто пару мин, или бочонок побольше. Вон какие доски толстенные — корпус у этого хера крепкий, погасил удар сильно. Вот под днищем бы сильней эффект был: там гидроудар взрыву помогает и сопротивление среды неплохо работает.
Олег указал на два оставшихся крейсера, замерших возле искалеченного собрата:
— Думаю, это они его дотащили. Сам он остался без рулевого весла, да и гребные весла у кормы переломаны, или висят как сопли. Похоже, пытались завести в свою реку, но он сильно просел, и застрял. Вот и крутятся теперь, думают, как его вытащить.
Клепе сама идея о возможности эвакуации и последующего ремонта геройски взорванного крейсера очень не понравилась:
— Надо бы его как–нибудь спалить.
— Ага, — кивнул Олег. — Сейчас позавтракаем, зарядим все что можно, подойдем ближе, и спалим все к чертям. А эти два «Титаника» будут смотреть на спектакль со стороны, и в ладоши хлопать.
— Можно дать Клепе канистру с бензином, и пусть сам сплавает, ему нетяжело, — предложил Лом. — Ему это даже нравится.
