Наемники Судьбы - Федотова Юлия Викторовна (книга жизни txt) 📗
Вот это были настоящие горы! Те самые гордые снежные вершины, что вздымаются выше облаков и подпирают небеса. Обитель богов и духов. Такой красоты Ильза в жизни не видала!
– Мы пойдем наверх? На самый-самый верх! Оттуда, наверное, все Староземье видно! Пойдем?
– Нет, – разочаровала ее Энка, – наверх, слава всем богам и демонам, нам не надо… И можешь не страдать. Там жутко холодно, нечем дышать и кишмя кишит зловредная снежная дрянь. Я уж молчу про ледники, лавины, бураны, камнепады и прочие прелести жизни.
– Я хочу увидеть Мир с высоты, – раскапризничалась Ильза. – Может, его скоро вовсе не станет, а я так ничего и не успею повидать!
– Во-первых, за последние полгода ты повидала больше, чем некоторые за всю жизнь. Во-вторых, скоро добудем грифонов, и смотри себе с высоты сколько влезет. Самой надоест!
Этим Ильза и утешилась.
После унылой осенней степи путникам показалось, что они вновь вернулись в лето. Стоял конец октября, но здесь, в долине, до сих пор зеленела трава, цвели крупные яркие цветы, насекомые собирали нектар, ручьи журчали, улитки ползали, блестя на солнце полосатыми раковинами.
И не было дела ликующей природе до обезображенных человечьих трупов, разбросанных по единственной улице маленького горного селения.
– Гоблины! – выдохнула Энка. – Гоблины Аль-Оркана!
– Да это сделали орки. Только они так поступают. – Рагнар имел в виду выдранные зубами внутренности, размозженные лица, оторванные конечности.
– В Трегерате, в трактире, тоже был гоблин, – прошелестела Ильза, почти теряя сознание от невыносимого смрада гниющих тел. – Тощий… Он казался незлым…
– Гоблины Аль-Оркана – это особая порода. Не то они проклятые, не то еще каким-то другим образом измененные. Случится общаться с гоблинами – смотри не брякни об орках. Это для них закрытая тема. – Хельги болтал, чтобы не думать. – Кстати, ведьма из Чернолесья сказала, что спригганы и сильфы – это перерожденные эльфы.
Энка поморщилась. На ее взгляд, последнее замечание в данном контексте было совсем даже некстати.
– Почему перерождение всегда носит характер деградации? Почему в результате никогда не получается что-нибудь более совершенное, прекрасное? – Аолен сказал и сам ужаснулся своей бестактности.
Но Хельги все пропустил мимо ушей, а Энка услышала, конечно, но промолчала, стерпела. Не время было для глупых обид.
В течение трех дней им встретилось еще четыре уничтоженных села.
– Надоело! – злилась Меридит. – Хочу уже нормально воевать, а не бродить по задворкам чужой войны. Диса я или кто?
– Вот-вот! Ты по крайней мере знаешь, кто ты есть. Не то что бедный я! Тебе грех жаловаться, – отметил Хельги.
В пятом селе картина была особенно страшной. После всего увиденного, казалось бы, куда еще страшнее? Но, как выяснилось, было куда. Видавшие виды наемники, и те едва справлялись с собой. Принцу и Ильзе завязали глаза.
Аолену вспомнилось самое первое уничтоженное эльфами село. «Ваши действуют более-менее аккуратно. Привыкнешь», – сказал тогда Хельги.
Он не поверил. А ведь привык! Интересно, если часто смотреть на ТАКОЕ, тоже можно привыкнуть?
– Эти орки не заслуживают того, чтобы жить на свете! – прорычал Рагнар, вцепившись бледными пальцами в горло.
– При чем тут орки-то? – буркнула диса. – Не видишь, тут люди поработали?
– Как?! – вскричал рыцарь. – Люди так не могли! Почему ты решила?
– Конечно, они, – согласилась Энка. – Люди инсценировали нападение орков. Помните, как в Уммаре? Перестарались, правда. Опия, что ли, перебрали? Поэтому все так и искромсано. По неопытности. Где орк – хряп одним ударом, эти – тюк, тюк мимо, кишки в разные стороны…
Лучше бы она молчала. Ильза, Эдуард, Аолен и Орвуд дружно не справились с желудками, даже отбежать в сторонку не успели.
– Нашли тему для беседы, – недовольно зашипел Хельги. – Внутри – кошмары, снаружи – кошмары. Не жизнь у меня, а наказание. Хоть бы раз что-нибудь приятное произошло – для разнообразия.
Двое сошлись на тропе в смертельной схватке. Огромная, на голову выше Рагнара, женщина-орк и невысокая, гибкая женщина-человек. Битва началась недавно – обе выглядели еще свеженькими, махали мечами почем зря, но перевес был на стороне орчанки. У нее был и удар сильнее, и скорость выше – чувствовался профессионализм.
– Вот растопырились по всей тропе! – узрела повод для недовольства вредная Энка. – На хромом козле не объедешь!.. – И где она подхватывала свои дикие выражения, совершенно чуждые сильфам? – …Придется обходить краем, опять все ноги промочим!
Было утро, и высокая трава была покрыта обильной росой. Влезешь – штаны до колен вымокнут.
– Как обходить?! – возопил Рагнар. – Разве мы не поможем этой несчастной?
– Какой? – хором спросили наемники.
– Девушке, разумеется! – Рагнар уже рвался в бой. – Не орку же!
– Орк – тоже девушка, – заметила Меридит. – Где твой рыцарский дух? Идет честный поединок.
А Энка выдала очередной перл народной мудрости:
– Двое дерутся – третий не мешай!
Но и это Рагнара не остановило: спустя довольно продолжительное время пейзаж украсился орочьим трупом.
Пока шло сражение, эльф тоже не находил себе покоя, рвался на помощь.
– Втроем на одну – это свинство! – презрительно отреагировала сильфида.
– Но ведь это орк! Как знать, не из тех ли, что вырезали мирные селения?
– А это человек. Как знать, не из тех ли, кто поработал в последнем? – парировал сердитый гном. – Ладно Рагнар, человек, за свою бьется. А ты-то куда лезешь?
С гордым видом победителя рыцарь подвел спасенную деву к честной компании, и все, кто был мужского пола, восхищенно ахнули при виде нее. Один Хельги ахнул по другой причине.
У спригганов, как и у фьордингов, представления о женской красоте были схожими и вполне определенными. Понятно, что кривые ноги или, скажем, горб женщину не красят. Но лучше уж кривые ноги и даже горб, чем ТАКОЕ.
Хельги сразу вспомнилась известная сказка. Жена ярла часто рассказывала ее своей племяннице Бритте, чтобы та не выпендривалась: некая заносчивая красавица отказывала всем женихам подряд и тем самым прогневила бога Бальдра, что посватался к ней, прельстившись неземной красотой. В наказание она была превращена в уродину. Кожа ее потемнела как у вернувшегося из южного похода фьординга, но не на время, а навсегда. Нос изогнулся горбом, брови почернели и срослись на переносице, как вороньи крылья, губы стали ярко-красными и пухлыми, а длинные волосы тоже почернели, словно жирная зола, и вдобавок свились кольцами, встопорщились вокруг головы коконом. Плечи сузились, талия стала тонкой, как у осы, а женские прелести – вдвое больше, чем требует естество.
Хельги глазам своим не верил: спасенная Рагнаром дама подходила под описание один к одному. Будто из сказки сбежала! На своем веку он встречал множество южных женщин, все они были, мягко говоря, не красавицы, но их безобразие никогда не принимало таких крайних форм.
– Ох и страшна, бедняжка! – прошептал спригган потрясенно. – И почему занавесочку не носит, как все нормальные южные женщины?
Энка усмехнулась:
– А зачем, по-твоему, они носят «занавесочку»?
Хельги удивился такому очевидному вопросу:
– Как – зачем? Морды прячут. Страшные же!
– Осел ты, Хельги. Они вовсе не страшные. И закрывают лица, чтобы скрыть красоту от чужих глаз. Так велят их боги.
Хельги выслушал, но не поверил. А черноволосая дива смотрела на мир так, будто и впрямь не сомневалась в собственной неотразимости и к тому же будто это не Рагнар, а она сама перебила всех орков в округе.
Но Рагнар был не в претензии. Он не сводил с нее восхищенного взгляда. Вот это женщина!!! Невольно он сравнивал ее с Меридит – почему он так увлекся ею? Тощая, широкоплечая, резкая диса была начисто лишена того милого, нежного, кокетливого и лукавого, что делает женщину женщиной. А Самитра – так звали новую знакомую – даже сражается грациозно, словно воплощенная женственность. И не скрывают эту женственность ни мужская одежда, ни оружие в руках.
