Проклятый Дар - Кашор Кристина (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
— А в Монпорт не заходите?
— Мы сейчас не ведем торговлю с Монси.
— У вас есть какие-нибудь новости из Монси?
— Это лионидский корабль, не видно, что ли? Если нужны новости из Монси, то и ищите монсийское судно.
— Что за человек ваш капитан? — спросила Катса. — И что вы везете?
— Что-то слишком много вопросов, — сказал юноша. — И про Монси вам расскажи, и про нашего капитана, и откуда мы прибыли, и что везем. На Мергона что, теперь и дети шпионят?
— Понятия не имею, кто шпионит на Мергона. Мы хотим, чтобы нас подвезли, — ответила Катса, — на запад.
— Вам не повезло, — сказал юноша. — Нам не нужны лишние руки, и вряд ли у вас есть хоть монета.
— О, да ты Одарен ночным видением, что ли?
— Разглядеть, что вы всего лишь парочка оборванцев — дело нетрудное, — парировал юноша, — да еще и подраться с кем-то успели, судя по повязке у тебя на глазу.
— У нас есть деньги.
Юноша сомневался.
— Вы либо лгуны, либо воры. Хотя бьюсь об заклад, и то, и другое.
— Ни то, ни другое. — Катса потянулась за кошельком, который лежал в кармане плаща. Вытащив нож, матрос вскочил на ноги. — Погоди, моряк. Я просто хочу достать кошелек, — примирительно сказала Катса. — Можешь сам достать, если хочешь. Ну же, — он все колебался. — Я не опущу рук, а мой друг отойдет.
Биттерблу поднялась и послушно сделала пару шагов назад. Катса встала и подняла руки. Юноша помедлил, потом потянулся к ее карману. Одной рукой он шарил в поисках кошелька, а другой держал нож у горла Катсы, которой вдруг пришло в голову, что следовало бы сделать испуганное лицо. Вот еще одна причина быть благодарной темноте — в ней не видно выражения лица.
Наконец он достал кошелек и отступил назад. Открыв его, матрос высыпал себе на ладонь несколько золотых монет и изучил их при лунном свете, а затем при свете огня, тускло светящего с берега.
— Это лионидское золото, — сказал он. — Вы не просто воры, вы воры, которые обокрали лионидца.
— Отведи нас к своему капитану, и пусть он решит, принять наше золото или нет. Если сделаешь это, одна монета твоя — неважно, что он решит.
Катса терпеливо ждала, пока юноша размышлял над предложением. На самом деле не имело значения, согласится он на эти условия или нет — им не найти корабля, более подходящего для их цели. Так или иначе они попадут на борт, даже если ей придется оглушить мальчишку и волоком тащить его на корабль, размахивая кольцом По перед носом стражи.
— Ладно, — ответил, наконец, матрос. Он выбрал из горсти одну монету и спрятал в недрах своего плаща. — За эту монету я отведу вас к капитану Фавн. Но ручаюсь, что вас посадят на гауптвахту за воровство. Она не поверит, что вы добыли золото честным путем, а у нас нет времени, чтобы докладывать о вас городским властям.
От внимания Катсы не ускользнуло нечто необычное.
— Она? Ваш капитан — женщина?
— Женщина, — сказал мальчик. — Одаренная.
Женщина, да к тому же еще наделенная Даром. Катса не знала, чему больше удивляться.
— Значит, это корабль короля?
— Это ее корабль.
— Но как…
— В Лиониде Одаренные свободны. Они не обязаны служить королю.
Да, и правда, она вспомнила, что По рассказывал об этом.
— Вы идете, — поторопил юноша, — или мы собираемся до утра языками чесать?
— Какой у нее Дар?
Матрос отошел и ножом указал им вперед.
— Шевелитесь, — сказал он, и Катса с Биттерблу двинулись по причалу, но Катса все ждала его ответа. Если капитан умеет читать мысли или даже просто очень хорошо сражается, лучше бы узнать об этом раньше, чем они дойдут до стражи, чтобы можно было решить, идти ли дальше или бросить юнца в воду и убежать.
Вахтенные, стоящие впереди, разговаривали и смеялись над какой-то шуткой. Один из них держал в руке факел, пламя которого трепетало на ветру, бросая ответы на их грубые лица и обнаженные мечи. Биттерблу еле слышно охнула, и Катса обернулась к девочке. Она была напугана. Положив руку на плечо малышки, она сжала его.
— Это наверняка Дар плавать, — нарочито безразлично сказала она мальчику, шедшему за ними, — или какое-нибудь умение ориентироваться. Да?
— Ее Дар — причина, почему мы отплываем посреди ночи, — сдался юноша. — Она чувствует шторм раньше, чем он разыграется. Мы отправляемся сейчас, чтобы обогнать бурю, которая надвигается с востока.
Пророчит погоду, значит. Дар предвидения приятнее чтения мыслей, намного приятнее, но у Катсы все равно пробежали мурашки по телу. Что ж, по крайней море, работа этой женщины вполне подходила ее Дару, и ничего плохого он не сулил — наоборот, мог оказаться весьма полезным. Нужно посмотреть на эту Фавн и тогда уже решить, что ей можно рассказать.
Стражи пялились на них, пока они шли к кораблю. Один поднес факел к их лицам. Катса уткнулась подбородком в воротник своего плаща и смотрела на них в ответ одним глазом.
— Что это ты тащишь на борт, Джим? — спросил тот, что с факелом.
— Они идут к капитану, — ответил юноша.
— Пленники?
— Пленники или пассажиры. Капитан разберется.
Стражник сделал знак одному из товарищей.
— Сходи с ними, Медведь, — сказал он, — и убедись в том, что малышу Джиму ничего не угрожает.
— Я справлюсь сам, — запротестовал Джим.
— Конечно, справишься. Но Медведь может справиться и с тобой, и с собой, и с двумя твоими пленниками, а также может нести меч и освещать дорогу — и все одновременно. Да еще и капитана нашего защищать.
Джим, кажется, собирался возразить, но при упоминании капитана кивнул. Он повел Катсу и Биттерблу за собой по трапу. Медведь замыкал цепочку в одной руке у него был меч, в другой — фонарь. Катсе нечасто в жизни приходилось видеть таких могучих людей. Когда они поднялись на палубу корабля, моряки расступились — отчасти, чтобы посмотреть на двух покрытых дорожной пылью незнакомцев, а отчасти, чтобы освободить путь Медведю.
— Что случилось, Джим? — раздавались голоса.
— Мы идем к капитану, — то и дело отвечал Джим, и люди отставали и возвращались к своим обязанностям.
Длинная палуба кишела толкающимися людьми, по сторонам виднелись странные очертания и тени, отбрасываемые при свете фонаря Медведя. Парус внезапно взволновался, освобожденный от заточения в корабельных снастях, и захлопал над головой Катсы. Мерцая серым цветом, он был очень похож на огромную птицу, которая пытается порвать привязь и улететь в небо. Он снова неожиданно поднялся, свернулся и возвратился в прежнее положение. Катса не знала, что делают все эти люди и почему так суетятся, но ее взволновала эта странная, незнакомая суматоха, звук голосов, команды, которых она не знала, порывистый ветер и качающийся пол.
Уже через пару шагов Катса приспособилась к качке. Биттерблу было не так легко, и ее равновесию ничуть не помогала тревога, которую в нее вселяло происходящее. В конце концов Катса решила придерживать девочку и не отпускать от себя. Биттерблу с облегчением положилась на нее и предоставила Катсе заботиться о том, чтобы удержать ее в вертикальном положении.
Джим остановился около люка в палубе.
— Идите за мной, — приказал он и, зажав нож между зубами, ступил в темноту люка и исчез. Катса последовала за ним, доверившись убеждению, что под руками и ногами появится невидимая и темноте лестница, и помедлила, чтобы помочь девочке нащупать ступеньки. Медведь спустился последним. В свете его фонаря их фигуры отбрасывали тени на стену узкого коридора, в котором они оказались.
Беглецы следовали по коридору за темной фигурой Джима. Биттерблу прижалась к Катсе и уткнулась лицом ей в грудь. Да уж, воздух здесь был спертый, затхлый и неприятный. Говорят, люди привыкают к кораблям. А пока Биттерблу не привыкнет, Катса будет помогать ей держаться на ногах и дышать.
Джим вел всю процессию мимо темных дверей к прямоугольнику оранжевого света, который, видимо, являлся каютой их Одаренного капитана. Женщины-капитана. Из освещенного помещения раздавались голоса. Один из них был строгим, командным — и женским.
