Король и Шут (СИ) - Туровников Юрий Юрьевич (мир книг .txt) 📗
— Запутанное дело, — нахмурился Прохор.
— Тут без бочонка пива не разобраться, — вставил Себастьян.
— А с ним и вовсе запутаешься, — захлопнул книгу Фрэд. — У вас ужин когда? Мы во дворце, знаете ли, привыкли в одно и то же время есть.
Раздался топот, и по лестнице спустился один из молодцов, что в последние дни жили на заимке. Детина извинился и произнес.
— У ворот гости. Кажись, наместник со своей свитой пожаловал. Четыре экипажа.
Быкобой поднялся из-за стола.
— Вы уж меня извините, встретить надо.
Прохор понимающе кивнул…
Гроза удалялась. Сполохи молний стали реже появляться, гром тоже стихал. Небо очищалось от туч, и начали проглядывать первые звезды, а чуть позже появилась полная луна. Двор был залит водой, как рисовые луга.
Шут откровенно скучал. Он сидел у окна, подвинув ближе лампу, и пролистывал старую книгу об охоте. Компания хоть и была большой, но оказалась до ужаса скучной, в его понимании. Ничего интересного, кроме пития и пошлых шуток. Перебравшие хмельного девицы выскочили из бани в мужских рубахах на голое тело и принялись отплясывать в лужах, распевая песни. Мужики вернулись из бани в одних портках и принялись играть в кости на щелбаны. Прохор с Фрэдом присоединились к веселью, но постольку поскольку. Шут много не пил, девиц не щупал за всякое, но писарь… Он закладывал за воротник умеренно, а вот похоть свою побороть не мог, да и не хотел. Хозяин заимки напился первым и свалился под стол. Опять. Беспокоить его не стали, там и оставили. Гости побарагозили еще немного в доме, а затем решили присоединиться к девицам не слишком тяжелого поведения.
Прохор немного пообщался с наместником Восточных рубежей, лысоватым дядькой лет пятидесяти, и понял, что тому до управления делами нет никакого интереса. Что его по-настоящему волновало, так это разбазаривание государственных средств на личные нужды. Он ничем не отличается от вельмож во дворце. Все они одинаковые. Плюнув на все, королевский посол покинул шумную компанию, решив пропарить кости.
Шут направился к бане в гордом одиночестве, хотел отдохнуть от этого общества. Он заскочил в отхожее место, что находилось тут же, только занялся делом, как раздался жуткий вой, от которого по коже побежали мурашки, а волосы встали дыбом. Прохор даже перестал справлять нужду и попытался вглядеться в маленькое оконце на уровне глаз. Он увидел, как входная дверь слетела с петель, и на крыльце возникло нечто, при виде которого девки завизжали еще громче, чем прежде, а мужики аж присели. Бедняга Фрэд вжался в забор и тщетно пытался просочиться через него. Что тут началось!
Насмерть перепуганные люди носились по двору в исподнем, поднимая тучи брызг и срывая глотки, а за ними гонялся огромный монстр, непохожий ни на одного зверя. Чудовище злобно рычало и взрывало землю. Мужики пытались перелезть через забор, да куда там! Высоко, да и они слишком пьяны. Приходилось спасаться бегством, постоянно натыкаясь друг на друга и сбивая с ног. Громче всех орал наместник и приказывал в первую очередь спасать его. Так продолжалось около часа, пока незадачливые гуляки не выдохлись, да и зверь заметно подустал. На счастье все оставались живыми, целыми и невредимыми. Кому-то в голову пришла умная мысль вооружиться ружьями, но те находились в доме, а подход к дверному проему перекрывало чудовище. К тому же их еще нужно найти и зарядить. Вряд ли монстр будет ждать, пока его превратят в решето.
Воспользовавшись тем, что его никто не видит, Прохор прокрался в баню и оделся. Это заняло не больше минуты. Поскольку шут практически не пил, то стоял на ногах твердо. Он выскочил на улицу и громким криком привлек к себе всеобщее внимание.
— Эй ты, бестия! Что слюной брызжешь? Съешь меня, вот он я, лови!
Затем шут молнией метнулся к воротам, запрыгнул на массивный запор и взлетел вверх, перемахнув на ту сторону. Чудовище взревело и через несколько мгновений тоже перемахнуло через забор, так же, как и рыжеволосый наглец. На освещенном луной дворе наступила гробовая тишина. Но ненадолго. Люди только-только перевели дух, как услыхали вдалеке звуки шести выстрелов и страшный рык, который постепенно стих. Вскоре в ворота постучали.
— Эй, там, впустите меня! Это я, королевский шут!
— Поищи дураков в другом месте! — крикнул наместник, утирая с лица грязь. — Мы откроем, а ты нас всех сожрешь. Кукиш тебе по всей морде. Изыди, злыдень!
Остальные полностью поддержали его решение. Все, кроме Фрэда. Он отлепился от забора и подошел к воротам.
— Вы с ума сошли? Это же шут. Если бы он не отвлек зверя, вы бы сейчас валялись по всему двору кровавыми ошметками, а ваши останки доедали вороны и рыжие муравьи. Он своей жизнью рисковал ради вас. Как он может быть монстром, а?
— Не очень убедительно, — сказал наместник, скрестив руки на груди. — Может, это вовсе и не шут. Может, монстр принял его облик и теперь пытается нас ввести в заблуждение. Надо кого-то послать в город за гвардейцами. Кто поедет?
Желающих не нашлось. Протрезвевшие девицы собрались кучкой и спрятались за спинами мужиков. Один из них сказал.
— Пусть сам перелезет сюда. Туда-то он лихо перепрыгнул!
Из-за забора вновь раздался голос Прохора.
— Идиот, с вашей стороны засов и ручки, все равно, что лестница, а с моей голые бревна. Откройте, мать вашу!
— Нам надо взвесить все «за» и «против», — сказал наместник и поманил всех в дом.
Понятно, что сразу садиться за стол переговоров никто не стал, сначала все привели себя в порядок, смыли грязь и оделись, и только потом решили обсудить вопрос: запускать ли во двор того, кто называет себя шутом, или нет. Все настаивали на том, что надо дождаться утра. С восходом солнца, якобы, чудовище должно сгореть в лучах солнца. И только Фрэд пытался образумить сомневающихся. Он приводил всякие доводы, но точку в споре поставил только один.
— Если шут заболеет и умрет, король Генрих вернет смертную казнь через сожжение, и всех вас привяжут к столбу.
Такой расклад не устраивал никого из собравшихся и они сдались.
— Так и быть, — сказал наместник. — Откройте ворота. Но если что, не говорите, что вас не предупреждали. Я на всякий случай схоронюсь на чердаке, кто со мной?
Все девицы подняли руки, впрочем, как и мужики.
— Я один засов не подниму! — возмутился Фрэд, застегивая колет. — Вот вы трое пойдете со мной.
Добровольно назначенные помощники расстроились, но подчинились, тем более что сам наместник одобрительно закивал.
Ночь отступала. Небо начало светлеть, пряча звезды. На дворе колыхался туман. Воздух наполнился предрассветной прохладой. Вокруг раздавалась трескотня сверчков и жужжание комаров. Ветер хлопал дверцей нужника, которую не закрыл за собой Прохор. Группа людей медленно продвигалась к воротам, испуганно озираясь по сторонам и держа ружья наготове.
— Если что, сначала стреляем, а потом разберемся! — шептали усатый мужичок.
— Не надо ни в кого палить, — сказал писарь. — Чудовище не может разговаривать, и уж точно это не шут. Я его знаю, как облупленного, мы с ним в таких передрягах бывали, что вы поседеете от одних рассказов.
— Да мы уж наслышаны, — ответил денщик наместника.
Они подошли к воротам и прислушались. Не обнаружив ничего подозрительного, приподняли тяжелый засов и приоткрыли одну створу, просунув в образовавшуюся щель стволы своих карамультуков.
— Господин шут, — позвал Фрэд, — вы здесь?
— Нет, я в Броумен пешком ушел, — прозвучал голос. — Я замерз, как собака! Вы там что, ужинали что ли?! — Прохор протиснулся во двор и злобно осмотрел вооруженных людей. — Да, я смотрю, храбрость нынче не в чести.
Мужики понурились и побрели в сторону дому. Писарь развел руками.
— Я им говорил, что это вы, но они упрямые, как ослы!
— Ослы и есть, — буркнул шут и поежился от холода. — Пойдем внутрь, жахнем хмельного для сугрева.
За столом сидели молча. Еда, оставшаяся с праздничного ужина, не лезла в рот никому, кроме Прохора. Тот уплетал за обе щеки солонину, прихлебывая пиво.
