Призрак - Армстронг Келли (читаем книги .txt) 📗
— Крис, я никогда…
— Знаю. Я просто упивался жалостью к себе, оправдывая свою трусость. Но я нашел тебя здесь и понял, что был неправ. — Он улыбнулся. — Даже когда ты швырялась молниями, пытаясь прогнать меня в ад, я знал, что был неправ. Я поклялся, что верну тебя, и когда это все-таки произошло, я сделал так, чтобы нас больше ничего не разлучило: ни твое навязчивое желание защитить Саванну, ни задания Судеб, ни красавчики-ангелы.
— Но ты же выше. Крис усмехнулся.
— Наконец-то ты призналась.
Я рассмеялась. Крис поднял мое лицо к себе.
— Так вот, я тебя никогда не оставлю, и никто нас не разлучит. Я буду бороться за нас. Но если ты попадешь в передрягу, то не сдавайся, сражайся до конца, даже если тебе понадобится этот проклятый меч.
Я задумалась, затем кивнула:
— Хорошо.
Трсайель вызвался проводить меня до места назначения. По дороге ангел рассказывал о Дачеве все, что ему было известно из собственного опыта. Я выжала из него факты, особенности поведения, общие впечатления. Только после этого я сказала, что готова.
— Он прямо за этой дверью, — промолвил Трсайель.
— За дверью?
Ангел указал на узкую дверь у меня за спиной.
— Он там?
— По крайней мере там находится его ад. Самого Дачева придется искать… Нет, так не пойдет, тебе нужна конкретная информация. Надо связаться с Кацуо. Он там был, он…
— Не надо, — возразила я. — Задержка мне ни к чему. Если Дачев там, я его найду.
Трсайель кивнул.
— Будь осторожна. Помни, что…
— Помню.
— Не забывай, эти мужчины не видели женщины уже…
— Знаю.
— Они опасны, Ева. По-настоящему опасны. Тебе придется…
— Знаю, — я сжала его руку, — знаю, Трсайель.
Он замялся, как будто хотел сказать еще что-то, добавить еще сотню предостережений, но сдержался, пожал мне руку в ответ и извлек из кармана фиал.
— А, зелье! — воскликнула я. — Чуть не забыла.
— Если потеряешь или забудешь, к тебе кого-нибудь пошлют, об этом не беспокойся. В ловушку ты не попадешь. Но зелье лучше не терять. В преисподней время идет медленнее, так что времени на разговор с Дачевым у тебя достаточно. Но если что-то случится, то пройдет не один день, прежде чем мы сможем тебя вызволить. Задержка будет не из приятных.
— У меня глубокие карманы, — заверила я.
— Отлично. Положи это в самый глубокий из них. И еще, последнее… или предпоследнее… — Он вновь покачал головой. — Не важно. Просто… просто…
— Иди, — закончила я с улыбкой.
— И будь осторожна.
— Буду, — пообещала я, обернулась и открыла дверь.
41
На шалфейно-золотистом лугу покачивались под теплым летним ветерком яркие полевые цветы. Над головой сияло солнце, время от времени по аквамариново-голубому небу пролетали пушистые облака, впрочем, не застилая горячих солнечных лучей. В листве пели птицы. Мимо меня пролетела бабочка.
— Ад убийц? — пробормотала я, оглядываясь. — Трсайель, ты меня не туда отправил.
На месте исчезнувшей двери возникла грунтовая дорога, поросшая по обочинам высокой травой и цветами. Дорога вела к группе колоритных домиков.
— Трсайель, — вздохнула я, — прокол по полной программе.
Я достала из кармана склянку с зельем. В мутной бурой жидкости плавали комки черной смолистой слизи. Вкуснотища. Что-то меня не тянуло глотать эту пакость. Вот сейчас Трсайель сообразит, что промахнулся, откроет дверь и отправит меня в нужное место. Ладно, проверю-ка я этот поселок, и посмотрим, в какое посмертие я попала.
Поселок не подавал никаких признаков жизни, кроме веселого чириканья птиц. Ни единого движения среди аккуратных домиков. Вспомнился старый фильм времен холодной войны: взрыв нейтронной бомбы, а потом в кадре появляется такой вот симпатичный поселок, где никого не осталось в живых, только тихий перезвон колокольчиков, раскачивающихся на ветру.
Призрачный поселок, совсем не похожий ни на одно из виденных мной призрачных селений. В наших городах, даже в те редкие моменты, когда на улице никого нет, повсюду заметны признаки жизни: брошенная под тенистым деревом книга, забытые на изгороди садовые перчатки, чашка, оставленная на перилах веранды. Здесь не было ничего.
Дома смотрели на меня пустыми глазами — в окнах не было ни занавесок, ни жалюзи, ни горшков с растениями, ни декоративных подвесок… ничего не выражающие, мертвые взгляды.
Вдоль улицы стояли восемь домов, по четыре с каждой стороны, на точно вымеренном расстоянии друг от друга, окруженные миниатюрными аккуратными лужайками. Переулков не было, только улица длиной футов сто. С одной стороны — луг, с другой стороны — лес, в котором исчезала дорога.
Я прищурилась, чтобы дальним зрением заглянуть в окна одного из домов. Ничего не произошло. Еще одна попытка и по-прежнему ничего. Да уж.
Инстинктивно оглядевшись по сторонам — излишняя предосторожность, вокруг никого не было, — я ступила на тропинку, ведущую к дому. Ни крыльца, ни веранды, только усыпанная гравием дорожка и пустые палисадники. В каждый палисадник выходило по одному окну. Я прошла по грядкам и заглянула в окно слева. Похоже на спальню, если судить по единственному предмету обстановки. В комнате не было ничего, кроме двуспальной кровати. Никакой постели, только голый матрас на раме. Уютненько.
Я подошла к окну справа от дорожки. Гостиная, она же столовая: диван, обеденный стол и единственный стул. В углу валяется смятый коврик. Нет, не коврик — постель. Простыня и одеяло свернуты гнездышком в уголке. Собачья лежанка?
Я посмотрела на улицу. Похоже, здесь не то, что собак, здесь вообще никакой живности давно не было. В нашем призрачном мире, как в пригородах, кто-нибудь да попадался на глаза: то кролик пробежит по лужайке, то крыса высунется из норки, то пес выберется погреться на солнышке. А здесь даже призрачных белок не было. Раздавалось птичье чириканье, но птицы прятались в листве, высоко на ветвях. Пустой мир. Может быть, этот городок все еще в процессе обустройства и ожидает прибытия населения, какой-нибудь катастрофы в мире живых? Однако это не объясняет лежанку в углу…
Я повернулась к дому, как вдруг мне показалось, что в окне дома напротив отразилось чье-то лицо. Я резко оглянулась, но там никого не было. Инстинктивно я попыталась увеличить остроту зрения… впустую. Всматриваясь в оба окна, я искала хотя бы тень, хотя бы намек на движение. Ничего.
И где это Трсайеля носит? Я полезла в карман. Мои пальцы сомкнулись на склянке с зельем, и тут рядом со мной что-то зашуршало. На углу дома, в паре ярдов от меня, шелестя листвой на ветру, рос большой куст. Шелест листвы?
Скрипнула половица. Вскинув голову, я бросила взгляд в окно. Скрип половиц сквозь толстые каменные стены не услышишь. Так где?… На деревянном крыльце соседнего дома было пусто. Я напряженно прислушалась.
Ничего. Даже птицы не чирикали. Я повернулась к окну.
— Was sie sind?
Позади меня стоял невысокий худой мужчина с высохшей сморщенной кожей, выдубленной солнцем дочерна. Лицо его походило на обтянутый кожей череп, увенчанный редкими седыми пучками. Резко, по-птичьи склоняя голову то в одну, то в другую сторону, он внимательно рассматривал меня тусклыми серыми глазами, невыразительными, как истертые гайки.
— Was sie sind? — повторил он. — Отвечай. Ну. Что ты есть?
Я удивленно моргнула. Английские слова звучали не в такт движению губ, как в плохо дублированном фильме.
Еще что- то зашуршало за спиной, и я оглянулась. В гостиной у окна стоял русоволосый молодой человек среднего роста, лет двадцати пяти. Пряди волос спадали ему налицо, скрывая голубые глаза под тяжелыми веками. Он встретился со мной взглядом, приподнял верхнюю губу, обнажив заостренные клыки, и облизнулся.
Раздался шорох слева. На крыльце соседнего дома показался мужчина с круглым, как у младенца, лицом, с большими карими глазами, маленьким носом и срезанным подбородком. В руке он держал резную деревянную дубинку.
