Зюзя (СИ) - Булаев Вадим (е книги txt) 📗
— Ничего не случилось. Предложение к тебе. На добровольной основе. Давай присядем, — он указал на скамейку, стоявшую неподалёку. — Мы всю ночь старичка крутили и так, и этак; и анализировали по-всякому — получается, надо нам такой шанс, как паровоз, сейчас использовать. Хотим на нём двинуть на юг и посмотреть, как там люди живут и куда соседи исчезли. Давно такие мысли бродили, однако не решались. Теперь понятно стало окончательно — прятаться дальше не получится. Полнокровную разведгруппу не пошлёшь — столько свободных людей просто нет. Мы же не Фоминск, нас тут всего, с детьми, женщинами и стариками, триста семьдесят один житель. Каждый человек на счету, сам понимаешь… а с такой огневой поддержкой можно и рискнуть пощупать за вымя тех, кто дружить не захочет. Кстати, миномётов не один, а два оказалось. Тут оставим. Случись что — сильное подспорье. А вот орудие почти бесполезно для гарнизона. Снаряды сплошь бронебойные, да и толку от одной единицы? Так что в дороге пригодится.
Офицер непроизвольно зевнул, прикрыв рот рукой.
— Извини, не выспался… Так вот, старику, хоть и не поймал его на лжи, я ни на грош не верю. Потому решили так — замеряем объём угля в тендере паровоза и едем вперёд либо до того, как половина израсходуется, а потом, соответственно, назад; либо до первого контакта с людьми. По ходу и платформу перецепим, чтобы орудие спереди было. Тебе предлагаю с нами. Всё равно ведь по пути.
Я задумался. Недавно меня уже искушали местом на дрезине — и чем закончилось? Однако тут другой случай. Коробов — не тот человек, который позволит себе играть своим словом. Опять же, слова волка — это всего лишь слова волка. Даже если не обманул — то явно не всё мне рассказал. Кто знает, что там, впереди? А здесь — сила, которая заставит с собой считаться. Вот только они осмотреться едут, а я домой иду. Цели у нас явно разные.
— Максим Иванович, а на какое расстояние изучена дорога к югу?
— На семьдесят два километра, до того посёлочка, что исчез… Пять дней назад оттуда группа вернулась — всё тихо, без изменений.
— Давайте тогда я с вами эти километры проеду, а дальше сам? Поймите правильно, мне в одиночку пробраться дальше проще будет.
Собеседник равнодушно пожал плечами.
— Как знаешь, Витя. Можно и так, боеприпасами поможем. Знаю, что почти пустой, — и уже собирался было уходить, однако я остановил его.
— Плечо как?
— Нормально, кость не задета. Потому и я тоже еду. Хоть развеюсь… Выезд в полдень. Не опаздывай, ждать не будем.
… Я не опоздал. К означенному сроку мы с Зюзей мирно лежали в теньке дикорастущей сливы, глядя на неизбежную в таких случаях суету. К суровым, грозно обвешанным оружием бойцам, периодически прижимались и вешались на шею женщины, от души заливаясь слезами и жутко смущая этим всех мужиков. Слышались возгласы:
— Туда, туда укладывай…
— Да отклейся ты от меня! — плач. — Не вой, как по покойнику!
— Сколько воды берём?..
Из всей этой сумятицы особенно выделялся сварливый, визгливо-тонкий, женский голос:
— Банки домой привези!!! Ты слышишь?! Я тебе три баночки с грибочками дала, одна к одной! Литровые…
— Бу-бу-бу, — отвечал ей негромкий мужской бас.
— Да знаю я тебя! Поленишься назад нести, и выбросишь, а мне наврёшь что разбились! Во что мне потом консервировать?! Жрать-то, небось, любишь зимой салатики!..
— Бу.
— А мне какое дело, что пешком назад можете пойти?! По мне хоть лети по небу, а банки чтобы принёс!!!
Последняя фраза вызвала приступ неудержимого хохота у окружающий. Ого! Оказывается, не я один слушал этот во всех отношениях забавный диалог. Женщина совершенно не смутилась, и ещё долго витал её возмущённый крик:
— Ничего смешного! Они там совсем ополоумели, невесть куда воевать собрались, а мне то каково?! Еду три раза в день просит, как по расписанию… Ничего не знаю! Чтобы все банки домой принёс! Запомни, все!!!
Конец представлению положил полковник, разогнав провожающих по рабочим местам при помощи мата, угроз; а, кое кому из крутящихся вокруг платформы пацанов, достались даже подзатыльники. Бойцы, в количестве одиннадцати, включая полковника, человек, бодро попрыгали на платформу; уселись и мы с доберманом и… никуда не поехали.
Паровоз чихал, скрипел своими железными внутренностями, изрыгал клубы пара, мощно свистел стравливаемым воздухом, но с места и не подумал сдвинуться.
Василий Васильевич, поминутно поминая чью-то мать, носился вдоль и поперёк, стучал, смазывал, подтягивал, таскал воду из пруда и фильтровал её через несколько тряпок, приговаривая: «Щас, Щас поедем…».
На резонный вопрос Коробова: «Какого…?», и под заинтересованными взглядами остальных дед пояснял:
— Его же гоняли и в хвост, и в гриву, а следить — шиш! Так-то он хороший; даже в таком, усталом виде хоть до Иркутска доедет, если аккуратно, только вот в ремонт бы его поставить да сделать…, - дальше машинист разразился целым рядом узкоспециализированных терминов, сплёвывая от негодования на землю и размахивая руками от возбуждения. — Тогда бы летал! Он ведь как огурчик, если с ним по-человечески. Сотню дать в час может, ей-ей не вру!
Тронулись мы лишь ближе к вечеру злые, усталые от ожидания.
… Платформа медленно тащилась, содрогаясь всем своим железным телом от вибраций, идущих от усталого паровоза. Я полулежал, прислонившись спиной к ящикам со снарядами и рассеяно поглаживал привалившуюся с боку спутницу по холке. Делать было решительно нечего, кроме как смотреть на однообразный пейзаж вдоль дороги. Неожиданно ко мне подсел полковник. Вот уж кого не ждал! Теперь от меня ему что нужно, такому… липучему человеку!
— Витя, всё дуешься за прошлое?
— Нет, — отрицательно покачал головой я. — Обидками не страдаю.
— Да ладно заливать! Я же не идиот, сам прекрасно понимаю, что любить тебе меня не за что. Расшаркиваться и просить прощения не буду, так было нужно поступить в те дни. Понимаешь?
— Тогда зачем подошли? Сделать мне предложение, от которого невозможно отказаться?
Он рассмеялся:
— Попозже к этому вернёмся. Нет, просто хотел, чтобы между нами недосказанности не было. Не комфортно мне как-то на тебя, хмурого, смотреть. Решил прояснить.
— Что же, Максим Иванович, прояснили. Зла на вас не держу, но те годы из памяти тоже не выброшу.
Коробов долго молчал, глядя на проползающие мимо нас деревья, а потом решил продолжить разговор:
— Хорошо… Будем считать, что отношения между нами стабильно нейтральные… Предлагаю для повышения градуса доверия просто побеседовать, так сказать, время скоротать.
В подтверждение своих намерений он достал откуда-то сбоку термос, свинтил крышку, одновременно бывшую и кружкой, и вопросительно посмотрел на меня.
— Если не спиртное, то давайте, — пожал плечами я и достал свою тару из вещмешка. Посижу, послушаю, всё не так скучно будет.
Мы выпили горячего, тягучего травяного отвара на меду. Офицер разлил по второй, удовлетворённо крякнул, пригубив, и предложил:
— Послушай, я не знаю, о чём говорить с тобой, если честно… Вроде бы и бок о бок долго пробыли, а тему подобрать не могу. Давай так — ты спрашиваешь, я отвечаю, и наоборот. Есть же у тебя вопросы ко мне? Не может не быть! Так что давай, ты первый…
Я призадумался. В голове одновременно вертелись тысячи вопросов и ни одного конкретно. Потому решил начать с самого главного, пусть и невнятно сформулированного.
— Максим Иванович, а что вообще за хрень в мире происходит? Откуда она взялась? Зачем?
Полковник пожевал губами, как-то весь ссутулился, постарел.
— Ну ты загадки задаёшь, Витя… Кто я такой, чтобы такие вещи знать? Хотя… У меня нет ответов, зато есть вопросы. Давай я тебе их вывалю, если не боишься, а ты уже потом сам решишь, как с этим дерьмом жить. Но предупреждаю сразу — это будут только мои домыслы. Истину, думаю, знают человек десять от силы на этой планете, но они ничего никому никогда не расскажут.
— Валяйте, лучше ваши домыслы, чем пробелы.
