Девушка с конфетной коробки. Часть 2 (СИ) - Стриковская Анна Артуровна (книга жизни .txt) 📗
— Глупости, — ответила я, — ты же знаешь, что не виноват. У них нет и не может быть никаких доказательств. Никто не станет свидетельствовать против тебя, я имею в виду не домыслы, а факты. И вообще: если ты вздумал меня бросить, то даже не мечтай. Куда ты, туда и я.
Глава 21
Если за время домашнего ареста в стенах университета Адель допрашивали всего три раза, остальных участников не чаще, то Алана тягали на допрос практически ежедневно. Но делали это аккуратно: выбирали время, когда Аделины с ним не было. А её довольно часто звали к себе ведьмы, да и на кафедру она наведывалась регулярно, полагая, что вся эта история с экспедицией и сокровищами ещё неизвестно чем закончится, а вот хорошую работу терять не стоит.
На первом же допросе с Алана взяли магическую клятву о неразглашении, особо предупредив, что содержание их бесед не должно стать известно его любовнице. Клятва не позволяла ему даже открыть рот на данную тему. Поэтому он и молчал, стараясь при Аделине выглядеть всем довольным. Вот только чувствовал, что с каждым днём удавка на его горле сжимается всё туже и всё труднее ему хранить безмятежный вид.
Как известно, магическая клятва молчания действует до тех пор, пока твой собеседник ничего не знает о том, что в соответствии с ней дОлжно от него скрывать. Иначе как в таких условиях общаться со следователями? Но стоит тому, от кого всё скрывают, приобщиться к этой информации из другого источника, как ограничения падают.
Алан испытал невыразимое облегчение, когда понял, что теперь может всё обсуждать со своей любимой. Может, ей и не сказали напрямую, но она, умница, сама догадалась, что происходит. Теперь они могли это обсудить.
Ещё большую радость доставила ему реакция Адели. Не то, чтобы он надеялся на благоприятный исход лично для себя, но подтверждение того, что она не собирается от него отказываться, грело душу. Вокруг его девочки крутились такие мужчины! Один принц Александр чего стоил, да и Генрих… И дело не только в том, что они красивее и общественное положение у них выше. Они могли бы дать Адели то, что никогда не даст ей он, Алан: спокойную, обеспеченную жизнь, то, что так дорого женщинам. А она наотрез отказалась от всех этих блестящих перспектив ради того, чтобы не предавать того чувства, которое родилось во тьме драконьих пещер под горами.
Поэтому он тут же бросил все дела и обнял свою бесценную. Поговорить можно и потом. А незаконченный отчёт экспедиции теперь они допишут вместе.
Три декады прошли, уже четвёртая шла на убыль, а разбирательство так и не было назначено. Алан дописал и сдал отчёт, Адель тоже подбила итоги, однако, по совету Дейдры с Элиастеном, отдавать результаты начальству не торопилась, у неё нашлись другие дела. В университете начался учебный год, а следователи всё ещё не были готовы представить свои выводы. Видно, очень уж они расходились с тем, ради чего расследование вообще было затеяно.
Первым не выдержал элидианский король. Будь это внутренним делом страны, он уж дожал бы упорных и добился своего, но дело вышло международным. Вдруг, в какой-то момент его стали клевать со всех сторон. Окончательного решения стал требовать не только король Феофан, который, как водится, с самого начал держал руку своего племянника, но в какой-то момент подключились и другие монархи. Король Дарсы, например. Солидарно с ним неожиданно выступили остальные: король Шимассы, королевская чета Ремолы, гремонец и лиатинец. Промолчали только кортальский король и регент Мангры, но и одобрения тоже не выразили. Можно было предположить, что, будучи спрошены, они именно что встанут на сторону Феофана. Король рассчитывал на поддержку Валариэтана, договорённость с которым была достигнута заранее, но… Если остальные будут против, то и маги тут же перекинутся на их сторону. Были прецеденты.
Всё это его величество обсудил со своим первым министром. Тот почесал в затылке и предложил план из двух пунктов. Первое: если все так уж настаивают, надо как можно скорее провести открытое слушание дела и дать международному жюри решить его по закону и справедливости. Если придётся отдать сокровища, значит так тому и быть. Второе: финансы, как известно, поют романсы, так что нужно что-то предпринять для пополнения казны. Для этого следует организовать новую экспедицию на Ласерн, благо долина находится на территории Элидианы. Ведь, судя по отчётам магистра Баррского, они обследовали всего малую часть пещер, которые там находятся. Должны быть другие, тоже не пустые. В этот раз иностранцев не привлекать, ведьмами обойтись местными, зато послать с экспедицией солдат для охраны. Тогда всё добытое будет считаться собственностью короны.
Да, важный момент: магистра Баррского привлечь для поиска пещер. Он что-то в этом понимает. Если его признают виновным в преступлении, тем лучше: будет таким образом свою вину отрабатывать.
Король подумал и согласился: план хорош.
Сразу после этого в университет прибыл королевский посланник и объявил: слушание по делу состоится через пять дней, в выходной. Пусть подготовят для этого большой лекционный зал и оборудуют его Кругом Истины.
Все части знаменитого артефакта прислали из Валариэтана, осталось только собрать их и напитать получившееся силой, а лекционный зал для судебного заседания и так подходил лучшим образом.
В тот же день в Элидиану начали съезжаться все, кто так или иначе был заинтересован в результате слушания. Из королей, правда, приехал только Феофан, зато остальные прислали наблюдателей такого ранга, что становилось ясно: делу придаётся колоссальное значение.
Желающих присутствовать на слушании набралось столько, что ректор своей властью решил отменить открытое заседание и организовал проход по заранее выданным пропускам. Надо ли говорить, что примерно половину из них пустили в продажу и деньги пошли отнюдь не в казну.
Ценности, добытые экспедицией, доставили из Оджалиса и поместили под охранный купол, около которого денно и нощно дежурил отряд стражи, укреплённый магами Коллегии. Но охранники находились там скорее для проформы, потому что купол создавали сразу несколько магов различных специальностей и снять его могли тоже только они, собравшись вместе. Сделано это было для того, чтобы все желающие могли воочию убедиться в том, как велико и прекрасно сокровище драконов.
Вместе с золотом и драгоценностями из Оджалиса прибыли хранитель с двумя писцами. Они привезли составленную ими опись, а также результаты предварительной оценки, над которой работали сразу несколько ювелиров. Бумаги эти охранялись столь же тщательно, а с их составителей была взята магическая клятва о неразглашении. Никто до начала процесса не должен был узнать, какую именно ценность представляли собой добытые экспедицией сокровища. И это несмотря на то, что сами ценности мог видеть каждый.
— Не понимаю сакрального смысла такой таинственности, — сказал, узнав об этом. Элиастен, — Если только нас не собираются надурить с подсчётами. Но это они зря. Нашли кого пытаться обмануть.
Он знал, о чём говорил. У Адели остались все её записи, где она вела учёт добытого. Никто её о них не спрашивал, а она молчала, резонно рассудив, что вылезать со своими бумажками незачем. Чем меньше о них будут знать, тем лучше. Все с ним согласились.
И хорошо, что при этом присутствовали только свои, проверенные люди, а не те, у кого язык без костей.
Берта могла бы сообщить о том, что занудная администраторша всё записывала, но ей это и в голову не пришло. Кропотливый труд был чужд огневичке, она его не ценила и не понимала, как можно пересчитать и переписать такую уйму всяких мелких вещиц. Поэтому и не придала значения тем записям которые вела Адель у всех на глазах, а может быть просто думала, что всё это погибло в пещерах.
Как бы там ни было, а следователи так и остались в неведении относительно записей Адели. Про то, что она делала расчёты порталов, знали, а вот про учёт ценностей не имели понятия. Какую роль это должно было сыграть на грядущем слушании, не предсказал бы даже великий пророк.
