Тайны Далечья - Юрин Денис Юрьевич (прочитать книгу .txt, .fb2) 📗
Построить фразу – полдела, нужно ее еще и понять, истолковать так, чтобы до скрытой сути добраться. Все воители, все ратники жизнью своей в боях рискуют, да и в помыслах у них одни сражения. «Зачем вожак иноземцев вырезал на теле своем символы, и давала ль та надпись способность чудесную холода не ощущать?» – тщетно, но упорно размышлял Чик до тех пор, пока не подвергся внезапному нападению. Кто-то, а может, и что-то быстро стянуло с его ног валенки и крепко впилось в мгновенно почувствовавшие обжигающий холод лодыжки. Обладавший нечеловеческой силой таинственный враг резко потянул его на себя и поволок… прямо через сугроб волоком по стылой земле да померзшим кореньям.
Пытался знахарь бороться и из хватки когтистых лап вырваться, но куда там, лишь ноги в кровь разодрал. Хищник так быстро его под сугробом тащил, что пальцы от мороза скрюченные ни за что уцепиться не поспевали. Рот же парня тут же снегом забился, что он даже вскрикнуть не мог, впрочем, оно и к лучшему. Вряд ли иноземные воины обрадовались бы его появлению, и уж если от зверя диковинного и спасли бы, то уж точно сами добили. Тем, кто темные дела тайно творит, глаза и уши чужие без надобности! Эту науку бывший вор хорошо еще в бытность горожанином запомнил.
Протащило чудище или зверь жертву свою под сугробом да в нору просторную заволокло. Только тут смог Чик оглянуться и морду страшную своего обидчика узреть. Клыкастая, мохнатая предстала пред парнем образина рычащего медведя. Слюна из пасти зловонной капала, отчего у Чика еще сильнее поджилки затряслись. Не на шутку испугался знахарь, но голос человеческий, вдруг из-за спины шатуна раздавшийся, его успокоил:
– Не боись, дружище, Потапыч не тронет! Мною он из спячки поднят, а перед тем, как за тобой послать, я его, чем мог, накормил.
Огляделся парень быстро, а нора звериная совсем не норой оказалась, а потайным убежищем, что от глаз сторонних да от холода не только снегом, но и землею укрыта. Заглянул Чик за спину медведя рычащего и увидел лежак, на котором бледный, как покойник, весь в бинтах да тряпках окровавленных, ведун-отшельник лежал.
– Вишь, тяжко мне пришлось! От гостей заморских гостинцев досталось… – искривились в ухмылке печальной белесые губы почти что покойника. – Был бы не ведуном, а человечком обычным, давно бы преставился…
– Как же так? – удивленно моргая глазами, изрек Чик и, разинув рот, на раны страшные дивясь.
Пытался знахарь неопытный в уме прикинуть, как же их исцелить, да только знания его слишком скудны были, не ведал он достойного средства.
– Да не, парень, – превозмогая боль, засмеялся ведун и головой окровавленной покачал. – Досталось мне крепко, так что выходить меня и не пытайся! Я уж сам, что мог, сделал, а волчину с Потапычем не для того за тобой посылал. Слышь, Потапыч, а ты чего бока в норе греешь?! – прикрикнул ведун на улегшегося на стылую землю зверя. – Давай обратно возвращайся и за гостями в оба глаза следи!
Медведь послушался, хоть с недовольством и заворчал, но в снега снова отправился. Непривычно и холодно было зверю по лесу зимою шастать, но житель лесной силу над ним имел, супротив которой не мог косматый пойти.
– Ты меня все равно расспросами щас умучишь, так вот ближе подсядь и слушай! – как будто прочел мысли Чика ведун и ослабевшей рукою по лежаку возле себя хлопнул. – Не дело мне щас во все горло кричать, мне силы для иного беречь надобно! Не боись, долгих россказней не будет, мне не до того, но коли что непонятно, сразу спрашивай!
Потер парень ладонями мокрыми ноги окровавленные, обул промокшие валенки, что медведь в снегу не оставил, а вместе с ним в убежище притащил, да подсел на лежак, наставника слушать.
– Там, далеко от земель Далечья… – махнул рукой ведун и, голову на плащ в изголовье подложенный опустив, начал рассказ, – бьются кивряне, соседи наши, супротив чужаков с севера пришлых. Жестоко бьются, насмерть, но силы их малы да тают быстро… Я и еще четверо ведунов далеченских на подмогу им отправились… двоих уже в живых нет…
– Зачем?! – не выдержал Чик. – Какая выгода вам, ведунам мудрым, на подмогу чужакам приходить и знаниями бесценными, годами учения накопленными, на войне рисковать?!
– Эх, парень-парень, юн ты еще… – не разозлился ведун, хоть вопрос и прозвучал дерзко. – Ты уж больше полгода травы изучал да свитки древних читал, а себя к нам, ведунам, не причисляешь… Но не в этом глупость твоя главная, а в том, что дальше носа своего не видишь! Покорят северяне свирепые Киврию, а затем, переждав чуток, и в Далечье пожалуют, поэтому ведуны наши соседнему княжеству на выручку и пришли. А знания что?… Не стоит таинства природные постигать, если людям помочь не желаешь! Для заботы же о сытости брюха собственного иные пути в жизни имеются, куда более простые… К тому ж не совсем нам кивряне и чужаки… Родичи они наши дальние, одни у нас с ними корни, из одного великого Рода мы происходим, хоть нынешнее поколение дальчан то запамятовало! Не дело сородичей да друзей верных в беде бросать! Когда горе придет да в дверь твою постучится, от кого тогда подмоги ожидать?
– Дело говоришь, – потупился Чик, почему-то почувствовав себя виноватым.
– Хороши на севере воины… – глядя в потолок, продолжил ведун, – и статью крепки, и с малолетства к топору с мечом приучены. Доспехи у них крепкие, клинки острые по ним лишь скользят, много силы нужно в удар вложить, чтобы броню северян прорубить да до живого тела добраться. Но мощь ворога не только в том! Не столько грозны воители в латах крепких, столько те, которые их в бой не надевают. Быстрые, бессмертные и могучие, кожа же их потолще медвежьей шкуры будет, да срастаются раны быстро… За всю войну, во всех боях кивряне не больше десятка таких положили, а сколько их еще… больше сотни…
– У костра… я еще у костра одного такого видел, да надпись на нем прочел… – сообщил ведуну Чик. – А что, они взаправду бессмертны?!
– Это Биврук, один из самых лютых врагов! – пояснил ведун, поражаясь, как скоро воришка простой древним языкам обучился, что письмена на теле врага прочесть смог. – Он за моей головою с севера пришел и людей привел… через все княжество киврянское супостаты прошли… Вот уж не ждал не гадал, что так быстро меня настигнут…
– Ты его родича сгубил? – произнес Чик первое же, что пришло ему на ум. – Он мести жаждет?
– Ах, если б так! – печально ухмыльнулся ведун и, застонав протяжно, глаза закрыл. – Если бы речь лишь о мести шла, не стал бы я тебя в это дело впутывать. Сам бы в бою смерть принял или раны бы меня извели. Дело в ином! Ведуны в Киврии неопытные, чары врагов, которых народ по простоте душевной бессмертными кличет, ни развеять, ни ослабить не могли. Но вот когда же мы с братьями на войну ту пожаловали, то северянам непросто пришлось. Мы ведь не только воинов быстрее и лучше целили, но и кожу, чарами окутанную, уязвимой делали. Научили мы киврян, в каких соках травных стрелы с клинками смачивать, чтоб не срастались раны бессмертных, чтоб плоть их от царапины любой гнить да слабнуть начинала… Запомни, на каждые чары другие чары всегда найдутся! Быстро смекнул Биврук и начал охоту на далеченких ведунов. Двоих его воины еще в Киврии к праотцам отправили, на двух других там его воины охотятся, а за мною сам пришел… Боится, что я тайну секретного снадобья кому передам…
– Так что ж, мне на войну отправляться? – насторожился Чик, подумав, что для этого его ведун в лес и вызвал.
– Да нет, – сдавленно рассмеялся лесной житель, а затем зашелся в приступе кровавого кашля, – маловато ты еще для этого знаешь. У меня к тебе иное порученьице…
– Ведунов на подмогу позвать, но только где ж их сыскать? Я же никого, кроме тебя, не знаю, – развел руками бывший воришка. – Скажи, где их найти, я тут же в путь отправлюсь!
– Нет, – покачал головою ведун, утирая с губ кровь, – именно на это Биврук и рассчитывает! Застиг он меня врасплох и подранил. Теперь же засел на поляне с отрядом и ждет, когда меня выручать остальные ведуны пожалуют. Думает, что я за подмогой пошлю… но я, я не стану головы братьев под его топор подставлять и сам к нему на верную гибель не выйду… Что толку в смерти бессмысленной?
