На коне бледном - Пирс Энтони (первая книга txt) 📗
Зейн представил себе праздно шатающихся по Аду дьяволов, обрушивающих дыбы и растаскивающих орудия пыток. Вот проблема так проблема!
— Подумайте над этим. — Теперь на экране был репортаж о несчастном случае: в одном из северных регионов при ужасных погодных условиях разбился самолет; пятьдесят пассажиров оказались погребены под обломками.
— Все эти люди погибнут от холода. Надежды на спасение нет. Но ни один из них не может умереть — ведь Смерть объявила забастовку.
Камера общим планом показала обломки, затем заглянула внутрь самолета. Некоторые пассажиры были сильно изранены, другие придавлены. В таких катастрофах обычно не бывает выживших.
— И вы намерены заставить этих несчастных страдать неизвестно сколько времени, вместо того чтобы освободить их души, отправить их в Вечность? — Вопрос звучал отрезвляюще. — Большинство из них уже ждут на Небесах. Так что отсрочка ничего не дает им, кроме незаслуженных страданий.
Об этом Зейн не подумал. Не мог же он намеренно закрыть глаза на столь очевидные вещи. Ведь правда, страдания должны быть ужасающими. Для изуродованного человека смерть не горе, напротив — облегчение. Он первый отстаивал право каждого человека на смерть в свой срок и сам совершил убийство, защищая это право. То, что он делает сейчас своим отказом, не сравнимо ни с одним больничным кошмаром. Сатана очень точно нашел еще одну болевую точку и теперь бил туда. Множество людей мучаются сейчас по его вине. А сколько народу будет страдать вечно, если Сатана добьется своего? Если одного человека — Луну — можно принести в жертву для спасения тех пятидесяти, что умирают в самолете, то почему не пожертвовать ими ради пользы всего мира?
— Я глубоко сожалею об этих людях, — произнес Зейн. — Но не я, а ты заставляешь их страдать. Чем скорее будет рассмотрено мое прошение, чем скорее будет отменен приговор о смерти Луны — тем лучше.
— Надеюсь, слушание произойдет как можно раньше, — Сатана говорил беспечно, будто о совершенном пустяке. — Вы поможете мне уладить мое дело, а я прослежу, чтобы было улажено ваше.
Итак, он дал понять, что у него все под контролем.
— Ты предлагаешь сделку?
— Сделки — моя специальность.
— Как я могу полагаться на твое слово в какой бы то ни было сделке?
— Дело, не скрепленное кровью, не стоит крови, которой его скрепляют, — доброжелательно улыбнулся Сатана.
— Я не собираюсь ничего подписывать кровью!
— От вас и не требуется. Это всего лишь средневековый обычай. Кровь клиента дает мне магическую силу, чтобы добиться исполнения контракта. Сейчас для этого используют отпечатки пальцев или сетчатки. Но подписывать контракт с воплощением неуместно.
Сатана наклонился вперед, его лицо сияло обаянием и искренностью.
— Просто попытайтесь понять, на чем я основываю свои рассуждения. Это ведь в моих интересах — убедить вас прекратить забастовку. Но вы также заинтересованы в установлении связей и полном взаимопонимании. Обман ситуацию не облегчает.
— Если я не вернусь из Ада, мое место займет кто-нибудь другой. И я уверен, он будет куда более покладист.
— Вы очень быстро оцениваете положение вещей, — Сатана кисло улыбнулся.
— Посоветуйтесь с Судьбой. Все детали замещения должности в ее ведении, кроме нее это никто не сделает. Полагаю, она не станет вас обманывать. Если она скажет, что время вашего перехода еще не настало…
Зейн не был уверен, что это так, однако разузнать стоило поподробнее.
— Если я отправлюсь в Ад слушать твою болтовню, а потом откажусь сотрудничать, освободишь ли ты Луну от приговора?
— Нет, конечно! — Сатана возмутился. — Мне придется искать другой путь для достижения цели.
— Какова же в таком случае задача всей этой экскурсии?
— Предпочитаю действовать убеждением. Кроме того, вас ожидает награда, которая осчастливит навеки.
— Я не могу быть вечно счастлив, пока не умер, — отрезал Зейн.
— Безусловно, Смерть. Но такую возможность дает вам ваша должность.
— До тех пор пока я не ушел с должности.
Улыбка Сатаны стала чуть натянутой.
— Ну как мне вас убедить?
— Освободи Луну!
— Вы ведете себя неблагоразумно.
— С твоей точки зрения. Если на этом наши дела заканчиваются…
Вокруг лица Сатаны появился чуть заметный дымный ореол. Но он выдавил улыбку:
— Уверен, мы договоримся. Если путешествие не убедит вас…
— Ты освободишь Луну, — раздраженно закончил Зейн.
— Хотелось бы мне видеть на этой должности кого-нибудь более отзывчивого, — Сатана вздохнул, — но… Да, я ее освобожу.
Лжет? Возможно, однако Зейн слишком сомневался в своих силах, чтобы выяснять. Если Сатана решится на подлость, это только подтвердит его репутацию, и все сомнения рассеются. А между тем Смерть не забрала душу Луны. И пока Зейн при исполнении, терять ему нечего.
Вот и разгадка. Если его положение изменится… Сатана еще съязвил насчет мужчины, который не станет жертвовать душой во имя любви — прямо в точку. Его мучила совесть. По крайней мере надо выслушать мнение другой стороны.
— Я хочу посоветоваться с Судьбой.
— Сейчас я ее доставлю, — сказал Сатана.
Судьба возникла на экране в облике очаровательной юной Клото.
— Не пойдет, — заявил Зейн. — Вдруг это демон в очередном обличье? Я хочу говорить лично с ней.
— Как угодно, — сказала Судьба, улыбаясь, шагнула сквозь экран и встала перед ним. — Адские творения, те, что способны появляться на Земле, могут принимать любую форму — физическую, но не могут скопировать разум. — В руках у нее появилась яркая нить. — И только воплощение способно соперничать с воплощением. Смотри, эта нить твоя, и я могу с ее помощью перемещать тебя.
Судьба сделала из нити петлю — и Зейн вдруг оказался на полу. Стоило ей натянуть нить, и он снова очутился в кресле.
— Я могу спрясть ее длинной или короткой, гладкой или лохматой, толстой или тонкой. Если я Лахесис, я могу измерить ее, определить твою жизнь, — это говорила уже женщина средних лет. — А как Атропос я в состоянии обрезать ее, — и она превратилась в старую ведьму с огромными ножницами.
— Довольно! — крикнул Зейн. — Я понял, что ты настоящая!
— Вот и славно, — она опять стала Лахесис. — Нечистый предложил тебе вполне законную сделку. По крайней мере в том, что касается твоей жизни. Твоя нить выходит за пределы этого эпизода. А вот дальше начинается путаница. Когда на гобелене рисует Сатана, ничего нельзя сказать с уверенностью.
— Меня не беспокоит, что будет потом, — отмахнулся Зейн.
— Как знаешь, Смерть, — натянуто произнесла Судьба, и стало понятно: она опасается, что если жизнь его продолжится, то уже на стороне Сатаны. Это, как ничто другое, убедило Зейна в ее подлинности. — Впрочем, сам увидишь. В Аду.
— Увижу. А нить Луны, что с ней?
В руках Судьбы появилась другая нить, которую та внимательно рассматривала.
— Тоже очень запутана.
— Сатана обещал отпустить ее, если за время экскурсии ему не удастся меня убедить.
Судьба прищурилась, поднеся нить ближе к глазам.
— Ничего не пойму — слишком много помех. Это скорее всего увертка. Будь осторожен. Он сказал когда?
— То есть?
— Когда он собирается ее отпустить — сразу или в течение столетия?
Сердце Зейна упало.
— Нет.
— Когда пожелаешь, — вмешался Сатана.
— Не верится, — сказала Судьба. — Он скользкий, как угорь. И все же, наверное, стоит спуститься в Ад и увидеть все, что удастся увидеть.
— Не нанять ли мне проводника? — слабо пошутил Зейн.
— Обязательно, — серьезно ответила Судьба.
Тут уже не до шуток.
— Кто может быть гидом в подобной экскурсии? Никто из живущих, а среди мертвых у меня маловато знакомых… — Зейн замолк, припоминая. — Молли Мэлоун! Призрак рыбной торговки! Может, она?..
Губы Судьбы скривились — не то презрительно, не то одобрительно.
— Знаю я эту оборвашку. Она себе на уме, дитя сточной канавы.
— Совершенно не понимаю, зачем все эти сложности из-за обычной прогулки? — посетовал Сатана.
