Дракон и Король Подземья - Диксон Гордон Руперт (книги txt) 📗
Ричард де Бисби что-то буркнул себе по нос и смерил Джима недружелюбным взглядом.
– И я считаю, что иллюзия не причинила никому зла, – подала голос Кинетете, нарушив воцарившееся молчание. – Однако тому, кто ее создал, пора вывести милорда графа из угнетенного состояния.
Джим склонился над графом.
– Милорд Камберленд!
Граф даже не шелохнулся. Джим повторил попытку:
– Милорд!
Камберленд сохранял полную неподвижность. Джим оперся рукой о стол, наклонился и размеренно проговорил графу в самое ухо:
– Милорд, то, что с тобой случилось, было всего лишь сном, и этот сон не станет реальностью, если он послужит тебе уроком.
Граф приподнял голову.
– Нет, это был не сон, – сказал он усталым, безжизненным голосом. – Ни один сон не может быть таким явственным.
– Ты ошибаешься, – возразил Джим. – Мне лучше знать. Я маг, и это я навеял на тебя сновидение.
– Я не верю тебе, – сказал Камберленд, немного повысив голос. – Маг не может погрузить человека в сон.
– Это ни на что не похоже! – возмутился Каролинус. – Как можно отрицать всесилие магии?
– Сын мой, – вступил в разговор епископ, взглянув на графа, – ты действительно спал. Сэр Джеймс не обманывает тебя.
Камберленд потер рукой лоб.
– Если ты позволишь, милорд, – проговорил Джим, – я растолкую тебе твой сон.
– Сон говорит о том, что мне не спастись от моих врагов, – опустошенно сказал Камберленд.
– Нет, – возразил Джим, – сон говорит о том, что ты сам замыслил расправиться с неугодными тебе людьми при дворе. Ты сам организовал набег на свое поместье с тем, чтобы обвинить в преступлении графа Оксфордского и его сторонников.
Естественно, ты нажил себе врагов. И они начнут действовать, если ты не угомонишься. Им легче обвинить тебя в колдовстве, чем поднять мятеж, сколотив войско из недовольных повышением налогов.
– Я не колдун, – сказал Камберленд.
– Нет, – согласился Джим. – Тем не менее твои помыслы таят зло. Ты собирался расправиться и со мной, а заодно и с моими друзьями. Поначалу ты действовал руками леди Агаты. Эта женщина питает ко мне злобу и не оставляет попыток погубить меня, мою жену и моих друзей. Мало того, она плетет интриги при дворе. Если леди Фалон не уймется, ее действительно могут арестовать, а на допросе выбить у нее показания, порочащие тебя. Ты один можешь поставить ее на место. Если ты обуздаешь ее и сам прекратишь враждебные действия против неугодных тебе людей, то и на тебя никто не поднимет руку.
– Если я стану бездействовать, мое место при дворе займет Оксфорд.
– Графу Оксфордскому не осилить тебя. Ты брат короля и его первый советник. У тебя есть сторонники, перемани на свою сторону и недоброжелателей. Снизь налоги, поступления от которых оседают в твоих сундуках, и твои недруги превратятся в твоих приверженцев.
При упоминании о налогах Камберленд поежился и отвел глаза в сторону. Немного помолчав, он снова взглянул на Джима и ответил:
– Ты маг, и я благодарен тебе за предостережения и советы. Но ты не придворный. Не рассчитывай на то, что Оксфорд умерит свои аппетиты.
– Я рассчитываю лишь на то, что ты вместе с леди Агатой оставишь меня, мою жену и моих друзей в покое.
– Наши пути расходятся, у меня не осталось причин враждовать с тобой. Что касается Агаты Фалон, то я ее обуздаю.
– Тогда тебе остается отдать мне ордера на арест.
– Я не знаю, у кого они.
– Ты сам говорил, что ордера у сэра Саймона.
– Я сказал, не подумав. Офицер, которому приказали… – Камберленд замялся и, проглотив несколько слов, продолжил:
– Никогда не возьмет с собой столь важные документы из боязни потерять их или утратить в бою.
– Сын мой, – снова подал голос епископ, – ты едва ступил на путь покаяния и смирения и уже сворачиваешь с него. Я нисколько не сомневаюсь, что ордера у несчастного рыцаря, упокой Господь его душу.
Камберленд помрачнел.
– Я тоже так думаю, – сказал Джим – Может быть, ты, милорд граф, соблаговолишь поискать их…
– Силы небесные! – вскричал граф. – Ты никак решил держать меня на посылках? У меня лишь один господин: король, но и он никогда не прикажет мне коснуться руками трупа.
– Эти ордена могу поискать я, – вступил в разговор Дэффид, вставая из-за стола. – Я не раз имел дело с трупами на поле сражения.
– И я тоже, – сказал Брайен, поднимаясь на ноги вслед за лучником.
– Господа, господа, не берите на себя грех, – остановил их епископ. – Я князь церкви, и я один без ущерба для своей бессмертной души могу притронуться к человеку, который принял смерть, не успев исповедаться. Я сам поищу эти злополучные ордера.
– Стой! – вскричал граф. – Я не мигу допустить, чтобы ты обшаривал мертвеца. Ладно, я сам обыщу сэра Саймона.
– Сын мой, я вижу, ты пропустил мимо ушей мои наставления, – укоризненно ответил епископ и направился к рыцарю.
– Спи с миром, – произнес он, осеняя распростертое на полу тело крестным знамением, после чего нагнулся над сэром Саймоном, запустил руку к нему за пазуху и после непродолжительных поисков вытащил оттуда пакет, перевязанный черной лентой.
– А вот и ордера! – торжественно возгласил епископ. Он снял ленту, развернул пакет и зашуршал листами пергамента, просматривая их один за другим.
Внезапно у ног епископа застонал сэр Саймон. Все взоры обратились в сторону ожившего рыцаря. Королевские солдаты затрепетали от ужаса. У одних подломились ноги в коленях, и они попадали на пол, у других лица перекосились от страха и непомерного удивления.
– Солдаты! – возгласила Кинетете. – Ваш командир не умер, а лишь потерял сознание. Не бойтесь, вами не станет командовать воскресший из мертвых.
Солдаты молчали. Казалось, они уже ничего не видели и не слышали.
Повисшую в зале тишину нарушил епископ:
– В этом пакете помимо ордеров, о которых шла речь, немало любопытных бумаг: ордера на арест графа Оксфордского и графа Уинчестерского, а также документ об устранении от монаршей власти Эдварда III. На документе твоя подпись, Камберленд! Ты подписал эту бумагу как регент при принце Эдварде.
– Чертовы писцы! – вскричал граф. – Когда у них выпадает свободная минута, они развлекаются, сочиняют всякую ерунду. Если это действительно их работа и они осмелились подделать мою подпись, я сдеру с них шкуру!
– Если эти писцы отряжены тебе церковью, ты не сделаешь этого, – строго сказал епископ. – Одна церковь может наказать этих людей, коли сочтет, что они совершили прегрешение.
– Эти писцы из числа моей челяди. Они не подчиняются отцам церкви. Я сам потолкую с ними. Пусть сэр Джеймс заберет нужные ему ордера, а остальные бумаги отдай мне.
– Я оставлю все эти документы у себя, – ответил епископ.
– Здесь не суд, а ты не судья! – возмутился граф. – Ты не имеешь права распоряжаться чужими бумагами.
– В одной их этих бумаг речь идет о свержении с трона Эдварда III, а святая обязанность церкви защищать короля. Следует во всем разобраться.
Епископ поднялся на помост, подошел к графу и, ткнув пальцем в один из листов, спросил:
– Ты можешь поручиться, что это не твоя подпись?
Камберленд подскочил, словно его ужалили. В его глазах мелькнула молния и мгновенно потухла.
– Клянусь… – граф осекся. Казалось, он не мог подыскать слов для клятвы, которые бы не только помогли ему излить чувства, но и не оскорбили слух князя церкви.
– Милорд епископ, – вмешался в разговор Каролинус, – будь так добр, передай этот лист мне. Я определю с помощью магии, что за подпись на нем.
Епископ, немного поколебавшись, передал лист Дэффиду. Лучник отдал лист Джиму, а Джим – Каролинусу.
– Как я и думал, подпись поддельная, и подделана неумело, – изрек маг. – Над ней пыхтел не писец, а кто-то другой, не столь искушенный в современном письме. Милорд епископ, взгляни еще раз на подпись. – Каролинус вернул пергамент Джиму.
Джим не поверил своим глазам: начертание подписи изменилось.
