Городская фэнтези — 2008 - Бенедиктов Кирилл Станиславович (чтение книг .TXT) 📗
— Буду, — сказала Вера. — Родион, почему вы не хотите мне ничего рассказать?
До чего ж настырная особа!
— Так ведь нечего рассказывать. Тема закрыта как лженаучная. И вообще, милая барышня, кончайте морочить мне голову. Какая связь между мной и упырями? Я понимаю, вам, газетчикам, всякое лыко в строку. Вы и чих соседской кошки с тихоокеанским ураганом в два счёта свяжете, лишь бы статейку настрочить. Но я-то…
Вера прервала меня довольно бесцеремонно: приложив ладошку к моим губам. Ладошка была замечательная, тёплая, мягкая — такие только целовать.
Я и поцеловал, а что? Сама спровоцировала.
Она покачала головой, не то укоризненно, не то снисходительно. А потом запустила другую руку в тесный карман бриджиков, что-то оттуда выудила и бросила на столик. Звук раздался, будто от игральных костей. Вера отняла ладошку от моего рта и сказала:
— А это как прокомментируете, Родион?
Я скосил глаза. На столике и впрямь лежали кости. Только не игральные. Да и не вполне кости. Это были зубы. Четыре великолепных упыриных клыка.
— Дьявольщина! — помимо воли сорвалось с языка.
Сказать, что Вера меня ошеломила, значит не сказать ничего. Кровососы, с которыми я имел дело, никогда не оставляли после себя ни скелета, ни волос, ни клыков. Попав на солнце, они мгновенно сгорали дотла. Получив заряд картечи или пулю, будучи проткнуты клинком или растерзаны зубами Мурки, они целиком превращались в густое облако смрадного горячего пара. Да иногда оставался ком мокрой одежды.
Клыки же значили одно. «Верховного». Патриарха или матриарха. О, эти твари и появляются-то иначе, чем рядовые упыри. Никаких укусов, никаких заражений через шприцы и переливания крови. Для того чтобы сделаться патриархом, соискателю следует убить одного из «офицеров» и съесть его сердце и печень. А также, простите за неаппетитные подробности, половые железы. Хотя бы по кусочку. После чего вырвать клыки и предъявить Конклаву Ночи. Если Конклав решит принять неофита в свои ряды, клыки оставят ему. К нему же переходит имя и титул погибшего кровососа, а также право владения крепостными «низшими». Если же нет — смерть. Медленная, мучительная. Упыри в заплечных делах обладают многотысячелетним опытом. И любят пытки беспредельно. Ведь там льётся кровь.
— Где ты взяла это? — спросил я.
— Думала, ты сообразительней. — Она тоже решила перейти на «ты». — У Славика, разумеется. — Взглянув на моё непонимающее лицо, уточнила: — Ну, у мужа. У полковника Рыкова.
И тут меня скрутил приступ смеха. Конечно, это было нервное, но удержаться я не мог. Полковник Рыков, человек, который едва ли не за ручку привёл меня в ряды профессиональных охотников, раскрыл передо мной тонкости истребления кровососов и поведал мне базовые знания о нежити, — не был человеком! Он был патриархом! Реальным оборотнем в погонах. Как тут не заржать? Отсмеявшись, я поинтересовался:
— Ну а от меня-то чего тебе нужно? Хранит твой Славик какие-то зубки, и что? Может, это палеонтологическая находка. Клыки древней акулы или саблезубого тигра. Желаешь получить объяснения, спрашивай у него.
— Не прикидывайся кретином, Родион. И не держи за дуру меня. Я хочу, чтоб ты его прикончил.
— Кого? — вздрогнул я.
— Рыкова. Убей Рыкова, Раскольников.
— Просто Раскольник, без «ов», — механически поправил я. — А зачем, Верочка? Он хороший дядька. Служака отличный. Солнца не боится. По-моему, ты фантазируешь.
— Он высший. Скажешь, тебе неизвестно, кто они такие? Я с самым правдивым видом помотал головой. Вера хмыкнула и заговорила:
— Высшие упыри, они же патриархи и матриархи. Аристократия кровососов. Теплокровные создания, имеющие иммунитет к ультрафиолету. Высшие — не чета бледным ночным уродам. Гемоглобин получают без насилия. Людей на пищу не убивают, при укусах даже не заражают. Владеют множеством способностей. В частности, умеют командовать людьми и рядовыми вурдалаками, которых считают за рабочий скот. Из высших состоит Конклав Ночи, который оказывает громадное влияние на человеческую политику и экономику. Держит в руках прессу, телевидение, Интернет. Внутри Конклава существует несколько группировок, идёт постоянная холодная война за расширение сфер влияния: Когда холодная война переходит в «тёплую», на поле боя выходят солдаты. Те самые вампиры, о которых снято столько фильмов и написано книг. Иногда, помимо солдат, патриархи используют охотников на упырей. Таких, как ты, Родион. Ну как, продолжать или уже достаточно?
— Спасибо, хватит, — пробормотал я, поражённый обширными познаниями Веры. И добавил: — Насколько мне известно, охотниками руководят всё-таки люди.
— А откуда тебе это известно, Родион? — спросила Вера с сарказмом.
— От полковника… Блин! И всё равно, на кой тебе его убивать? Разойдись — и все дела. Суду скажешь, дескать, не удовлетворяет как мужчина. Или ещё чего-нибудь.
— Например, что пьёт у меня кровь. Не фигурально, а взаправду.
— Погоди, — сказал я и взял Веру за плечи. — Ты что, всерьёз?
— Конечно. Рыков жрёт мою кровь, Родион!
Я отстранился и посмотрел на неё внимательно, изучая. Однако ни анемической бледности, ни следов от укусов или донорских игл на руках не обнаружил. Конечно, есть и другие места… Почему, например, она в брючках?
Она истолковала мой взгляд верно. Расстегнула пуговку и стянула бриджи. Трусики у неё были тонюсенькие, розовые, с изображением чёрного большеухого котёнка спереди. Бёдра и ноги — идеальные. У меня сразу вылетели из головы все вурдалаки на свете.
Вера повернулась, демонстрируя, ноги в тех местах, куда обычно загоняют иглы или клыки. Тоже чисто.
— Зря ищешь, Родион. Рыков меня не кусает. Даже не колет. Он ведь любит меня. — Вера сделала паузу и вдруг ткнула пальцем в низ живота. Точно в чёрного котёнка на трусиках. — Он другой кровью лакомится.
Мы пили остывший чай и молчали. Мне нужно было очень и очень хорошо взвесить все «за» и «против». Помочь Верочке — святой долг настоящего мужчины, тем более охотника на нежить. Однако нападение на высшего Конклав Ночи без последствий не оставит. Им даже не придётся действовать самостоятельно. Достаточно натравить на меня человеческое следствие. За убийство полковника милиции шкуру с меня спустят в два счёта.
Стало быть, если соглашусь, в первую очередь придётся подумать, как избавиться от трупа. Если разобраться, ликвидация тела упокоенного патриарха — задачка копеечная. Всего-то и нужно извлечь сердце с печенью и яичками да выдрать клыки. Дальше отработает физиология. Высший испарится так же стремительно, как обычный вурдалачий солдатик первого года службы.
Одна незадача. Тот, кто удалит патриарху клыки, автоматически перейдёт в категорию соискателей на титул высшего. Со всеми вытекающими радостями. Сперва суд Конклава, а после — либо пыточная, либо упыриный титул, вечная жажда крови и умение управлять живыми существами и нежитью. А в перспективе — встреча с тем, кто, в свою очередь, захочет добраться до его внутренних органов и зубов.
Допускаю, кому-то возможность заделаться долгоживущим существом покажется заманчивой. Мне — нет. Слишком уж кардинально придётся изменить жизненные принципы. А я пусть и аморальный тип, но не настолько же!
Тогда какой выход? Болото, сказал я себе. Главное — со стопроцентной уверенностью знать, что погребённый в трясине труп не захочет выкарабкаться оттуда для мести обидчику. Сложно? Ещё бы. Но это уже сложности технические, а не нравственные.
Мысль о том, что убивать придётся не какую-то постороннюю тварь, а отличного мужика Рыкова, я старательно гнал. В конце концов, эта сволочь несколько лет манипулировала мною. Нет сомнений, что низшие кровопийцы, которых я уничтожал с его подачи, были крепостными противников Рыкова в Конклаве. Вера права, холодная война среди упырей-патриархов не прекращается с начала времён. И действуют эти твари помимо прочего человеческими руками.
Я в два больших глотка допил воду и сказал:
