Волчье Семя (СИ) - Рагимов Михаил Олегович (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
— Конными дойдем за неделю, — сказал Коготь, и Медвежонок кивнул. — Но придется по дорогам. Могут задержать.
Медвежонок пожал плечами. Пусть, мол, попробуют. Ярость не ушла. Укрылась в глубине, ждала новых целей.
Белка плакала, сидя около бабушки. Гладила мертвую руку…
Коготь отобрал коней.
Медвежонок стянул с трупов жупаны, стараясь выбирать жмуров поменьше ростом. Зашивать дыры не стали, всё равно маскировка паршивая. Жупаны, даже натянутые поверх меховых курток, были велики.
Белка плакала.
Закрывать ничего не стали. Ни ухоронку, ни дверь, ни ворота. Придут новые хозяева — уберут. И предадут стариков Очистительному Пламени. Надо бы самим, но нет времени. Если только с пасекой… Но дед Панас этого бы не одобрил. И бабушка тоже. А костер — некогда. Да и кто сказал, что души умерших без огня не найдут дорогу? Функи? Их ложный Господь? Конечно, ложный! Настоящий бог не допустил бы этих смертей!
Медвежонок смахнул непрошеную слезу и занялся делом. Плакать — Белкина работа. Девочке сподручней. За всех.
Белка и плакала.
Управились за час.
Сначала шли медленно. Белка держалась в седле неуверенно и боялась ехать быстро. У Когтя кружилась голова. Иногда спешивались, вели лошадей в поводу. Пару раз Медвежонок нес Белку. Коготь справлялся сам. Через пару часов приноровились. Мост через Вису проскочили уже в темноте, перед самой установкой рогаток. Промчались галопом, не дав стражникам времени сообразить, что происходит. Впрочем, те и не рвались особо высовывать носы из теплых будок. Правда, Белка чуть не грохнулась с коня, но Медвежонок успел поддержать, благо скакал в Облике, всё равно ночью да под длинным жупаном не разберешь.
И после никто не пытался останавливать. У путешествующих своих забот хватает. Да и не так много людей встречалось. Дождь кончился, но телеги по размытым дорогам проходили с большим трудом, и народ старался не вылезать из дому без нужды. Первые дни с непривычки болели мышцы. Когтя это не сильно беспокоило, Медвежонок спасался Обликом: пока устраивали лагерь и ужинали — боль уходила. Хуже всех пришлось Белке, но на третий день приноровилась и она. На ночь съезжали с дороги, ночевали в лесу, с рассветом двигаясь в путь. Ехать в темноте не решались. В первую ночь вынужденно попробовали, но не понравилось. Хотя больше не лило, тучи так и не рассеялись. Дорогу благодаря зрению ларга потерять не опасались, однако Белка, хоть и чуть привыкла к седлу, могла упасть. Да и получалось медленно, проще дать отдохнуть и лошадям, и себе.
Трижды попадались города. Заезжать не стали: бедно одетые дети на хороших конях могли вызвать вопросы. Объехали по широкой дуге. А через деревушки проскакивали, не останавливаясь, лишь понукая коней.
На седьмой день Медвежонок, перекинувшись в безлюдном месте, почуял впереди большую воду. И скопление людей и лошадей сзади. Люди были гораздо ближе воды. И хотя это мог быть кто угодно, от каравана купцов до едущего по своим делам пана с жолнежами, ни у кого не возникло ни малейших сомнений — погоня!
Пятнадцать лет назад Арнольд еще не был ни Хитрюгой, ни капитаном. Зато был восхитительно молод, в меру удачлив, и крайне самонадеян. Именно последняя черта привела ягера в неудачное место в неподходящее место. То есть, для задуманного действа и полночь, и спальня баронессы Грациано подходили как нельзя лучше! И сама Моресса была великолепна! Вот только барон Клаудио оказался подозрителен, ревнив и глуп. Мало того, что появился там, где не нужен, так еще и схватился за изукрашенную железку, по недоразумению числящуюся мечом. Теперешний Хюбнер набил бы ревнивцу морду и, пригрозив оглаской случившегося, ушел себе восвояси, не забыв поблагодарить баронессу за прекрасную ночь. А тогдашний не придумал ничего умнее, нежели заколоть беднягу. Всю следующую неделю с незадачливым любителем прекрасного пола жаждали познакомиться королевские стражи Салевы и собратья по ремеслу, нанятые оскорбленной женщиной. И лишь добравшись до границы Сапога, Арнольд вздохнул спокойно. То была славная гонка!
Сейчас казалось, что в те дни ягер плелся медленнее черепахи. Отряд летел вперед, ежедневно преодолевая невероятные расстояния. Глубокой ночью люди выпадали из седел во дворе очередного трактира, чтобы с рассветом водрузиться обратно и снова нестись по следу, становящемуся всё свежее. Арнольд с жалостью поглядывал на Ядвигу. У здоровых мужиков глаза вваливались, а тут ребенок, девочка… Впрочем, дочка на жизнь не жаловалась.
С такой гонкой погоня должна была закончиться за пару дней, но дети передвигались на удивление быстро. И всё же недостаточно. Разрыв сокращался. И в полдень шестого дня погони седоусый старший охраны встреченного обоза, почесав затылок, произнес:
— Видел я эту троицу, шановний пан. С полчаса назад мимо нас пролетели, как оглашенные. Даже задержать думал. Брюхом чуял, что с ними что-то не гаразд. Только у меня своя работа, так что звиняйте, шановный пан.
Арнольд коротко поблагодарил человека, не знающего, что всего полчаса назад он вторично родился на свет, и пришпорил коня.
— Эй, шановный пан! — заорал вдогонку седоусый. — Они не к заставе поехали! На Пекуты свернули!
Развилка вынырнула неожиданно. Может, потому, что отвлеклись, огибая встречный обоз. А может, мысли были заняты обнаружившейся погоней. Уходящая в лес узкая тропа — двум всадникам еле разминуться. Коготь, не раздумывая, свернул с тракта.
— Зачем? — проорал Медвежонок, пытаясь перекричать стук копыт.
— Мост охраняют! — заорал брат. — Дорога — деревня! Лодку наймем! Или купим!
Ну да, всё правильно. На мосту заставы с двух сторон. Задержат наверняка. Договариваться некогда, а драться опасно. Белку зацепить могут. Да и в порубежье всегда лучших воинов держат. Так еще дед говорил. В деревне лодку купить несложно. Хоть коней взамен отдать. Любая лошадь больше лодки стоит! А тут три таких зверюги!
Медвежонок принюхался. Погоня приближалась. Река тоже. Понять, успеют ли они отплыть, не получалось. Коготь глянул вопросительно, кивнул, поняв ответ, посмотрел на Белку. Девочка улыбнулась. Тяжело ей. И Когтю тяжело. Здорово его мистфинки головой приложили. Всем тяжело. Даже ему, а у него ведь Облик есть! Но Белка держится. И Коготь. А ему тем более положено!
Снова принюхался. Река совсем близко. На минуты счет. А погоню слышно уже. Не успеть! Что делать?! Что?..
Медвежонок пришпорил коня и, поравнявшись с Когтем, перебросил тому поводья.
— Уходите! Я их задержу!
— Сбрендил?! Их же до!.. Убьют!!!
— Всем не уйти! Задержу и сбегу! Я — «Медведь»! Белку спасай!!!
И не слушая возражений, спрыгнул с седла.
Погоня подходила к концу. Если бы не лес, да топот копыт собственных коней, беглецов было бы видно и слышно. До них не мили, считанные сотни локтей. А может, уже десятки. Как бы еще избежать боя, заставить детей говорить, а не драться… Вильдвер может броситься сразу, и у Арнольда не поднимется рука его осудить. Слишком многое мальчику пришлось пережить.
Хюбнер рванул так, что обогнал кроатца Ридицы, вылетел из-за поворота и остановился, подняв коня на дыбы. Дальше дороги не было.
Медвежонок огляделся. Хорошее место. С обеих сторон от дороги густой ельник. Кони не пройдут. Пешком ребят не догнать. Лишь бы у Когтя с лодкой сложилось. Пройти можно только по дороге. А на дороге он!
Медвежонок встал так, чтобы впереди был прямой участок. Пусть увидят издалека. Остановятся, замешкаются. Может, испугаются хоть на минуту. Это даст брату время. Немного, но даст.
Сбросил тяжелый жупан и куртку. В бою лишь помехой будут. И рубаху тоже, на белом хорошо видна кровь. Ни к чему врагу знать, удалось ли его зацепить. И пусть видят, с кем имеют дело. Еще немного времени. Каждая выигранная минута пригодится Когтю и Белке.
Откинул одежду на обочину, чтобы не мешала, и вышел на середину дороги. Замер. Настраиваться некогда. И не надо. Ярость уже проснулась, напитала силой, очистила голову от лишних мыслей.
