Нефритовый трон - Новик Наоми (книги онлайн полные txt, fb2) 📗

Лоуренс не знал, что ответить. Он часто корил Отчаянного за революционные мысли и склонность к пропаганде, но только в шутку; ему и в голову не приходило, что когда-нибудь Отчаянный займется пропагандой вполне сознательно. Он не знал, как отнесутся к этому власти, но был уверен, что ничего хорошего ждать от них не приходится.

– Отчаянный, так нельзя… – начал он и осекся, видя, как вопросительно смотрят на него эти голубые глаза. – Ты меня пристыдил, голубчик. Конечно же, мы не можем оставить все так, как есть, – ведь теперь нам известно, что существует другой порядок, гораздо лучше.

– Я знал, что ты согласишься, – обрадовался Отчаянный. – Кроме того, – добавил он более прозаично, – мать говорит, что селестиалам не полагается воевать, а учиться и учиться все время не очень-то весело. Поедем-ка лучше домой. – Он снова взглянул на свой пергамент со стихотворными строками. – Корабельный плотник сможет мне сделать такие рамки, ведь правда?

– Целую дюжину, голубчик ты мой. – Лоуренс, преисполненный благодарности и немалого беспокойства, прислонился к Отчаянному и посмотрел на луну. Надо было вычислить, когда наступит прилив, благоприятный для отплытия в Англию.

Краткий обзор восточных пород с замечаниями относительно научного драконоводства

Пресловутые «несметные орды» восточных драконов, вызывающие на Западе страх наряду с восхищением, стали общим достоянием благодаря трудам путешественников давней и более легковерной эпохи; однако их свидетельства, бесспорно пролившие свет в те области, где ранее царил полный мрак, почти бесполезны для современных ученых. Эти заметки изобилуют преувеличениями, бывшими тогда в большой моде – возможно, что авторами руководило небескорыстное желание заинтриговать читателя, ожидающего найти в книге чудовищ и прочий экзотический колорит.

Собрание этих противоречивых отчетов, из которых одни являются чистым вымыслом, а другие сильно расходятся с истиной, я рекомендовал бы подвергнуть сомнению целиком, не вдаваясь в частности. В качестве примера назову японских сю-риу, известных драконоведам с 1613 года по запискам капитана Джона Сариса, где способность этих драконов вызывать грозу среди ясного неба предстает как достоверный факт. Я позволю себе оспорить это свидетельство, умаляющее власть самого Юпитера, на основании моих личных наблюдений за одним из сю-риу. Подлинные его способности заключаются в следующем: он заглатывает воду в большом количестве и с силой извергает ее наружу, что делает его чрезвычайно ценным не только в бою, но и при тушении пожаров, постоянно грозящих деревянным постройкам Японии. Неосторожный путешественник, попавший под такую струю, вполне может вообразить, что с небес на него обрушился гром вместе с ливнем – но ни молния, ни тучи потопу не сопутствуют, и сверхъестественные силы, как вряд ли следует добавлять, здесь никоим образом не замешаны.

Сам я постараюсь избежать ошибок подобного рода и представить уважаемой публике одни лишь факты без всяких прикрас…

Можно без колебаний отбросить общепринятое мнение, утверждающее, что в Китае на каждые десять человек приходится по дракону. Если наши представления о людском населении этой страны хоть немного соответствуют истине, то автору, снабдившему нас этими сведениями, было бы попросту негде поставить ногу. Картина храмового сада, где змеиные туловища переплетаются между собой, нарисованная нам братом Маттео Риччи [22] и столь долго занимавшая умы всей Европы, вымышлена не полностью; при этом следует понимать, что китайские драконы большей частью живут в городах, пользуются свободой и часто перелетают с места на место. Дракон, увиденный в полдень на рыночной площади, может оказаться тем самым, что поутру совершал омовение в храме, а вечером отобедает на скотном дворе за пределами города.

Источники, сообщающие о численности драконов в целом, я тоже, к сожалению, не назвал бы надежными. Покойный отец Мишель Бенуа, иезуит и астроном при дворе императора Цяньлуна, рассказывает в своих записках о двух воздушных формациях, проделавших акробатическое представление над Летним Дворцом в день рождения императора; он лично присутствовал при этом с двумя своими помощниками.

Эти формации, в которые входит двенадцать драконов, примерно соответствуют самым крупным из европейских воздушных звеньев, и к каждой из них приписано около трехсот человек. Двадцать пять таких подразделений составляют одно из восьми «знамен», или дивизионов, маньчжурских воздушных сил. Всего получается 2400 драконов и 60 тысяч человек. Цифра внушительная, притом нельзя забывать, что со времен основания династии авиация сильно выросла и теперь скорее всего увеличилась вдвое. Можно с уверенностью предположить, что на военной службе в Китае состоит около пяти тысяч драконов. Это число, вполне правдоподобное и в то же время невероятное, позволяет нам в некоторой степени подсчитать, сколько всего драконов обитает в стране.

На Западе хорошо известно, как трудно во время боевых действий прокормить даже сотню драконов. Это сильно ограничивает численность наших воздушных сил. Перегоняемый скот не поспевает за полетом драконов, а драконы не могут брать с собой живую провизию. Совершенно непонятно, как умудряются китайцы снабжать такую огромную армию – впрочем, у них для этого существует особое министерство драконьих дел…

…возможно, древнекитайский обычай нанизывать продырявленные монеты на бечеву проистекал из надобности рассчитываться с драконами. В наши дни его можно считать пережитком, поскольку современная система была учреждена еще при династии Тан. Каждому дракону по достижении зрелости вручают свидетельство, где проставлены имена его родителей и его личный статус. После этого средства на его содержание поступают в казну министерства и выплачиваются по предъявлении квитанций тем торговцам – в основном владельцам скота, – которых дракон выбирает своими поставщиками.

Система, на первый взгляд, невозможная: представьте, что будет, если правительство вздумает рассчитываться таким манером с людьми! Но драконы, как ни странно, фальшивых квитанций никогда не используют. Даже голод и недостаток средств не могут толкнуть их на подобную низость. Это можно было бы счесть проявлением врожденной порядочности драконов или их родовой гордости, но в то же самое время они без зазрения совести берут из неохраняемых стад животных, даже не думая за это платить. Они не расценивают это как воровство; порой дракон поедает свою добычу у того самого загона, из которого ее взял, и остается глух к жалобам подоспевшего с опозданием пастуха.

Сами скрупулезно честные в расчетах с торговцами, драконы редко становятся жертвами мошенников, предъявляющих министерству собственные поддельные квитанции. Драконы, как правило, ревностно относятся к своему материальному благополучию и постоянно следят за тем, сколько денег было снято с их текущего счета. Не имевшие места сделки разоблачаются, таким образом, очень быстро – а драконы, как известно, не любят воров, даже когда те крадут скрытно. По китайскому закону дракон не подлежит наказанию за убийство человека, уличенного в подлоге такого рода – суд выдает ему мошенника сам. Такой приговор, равносильный смертному, может показаться нам варварским – но и драконы, и их опекуны не раз говорили мне, что это единственный способ утешить обворованного, разобиженного дракона.

То, что упомянутая система существует уже более тысячи лет, объясняется как раз необходимостью жить с драконами в мире. Каждая новая династия первым долгом обеспечивает содержание этим своим подданным, ибо последствия драконьего бунта нетрудно себе представить…

Почва Китая не более плодородна, чем европейская, и подножный корм для огромных стад обеспечивается благодаря издревле принятому порядку. Пастухи, пригоняя скот в города и селения, возвращаются назад с драконьим навозом, представляющим собой очень ценное удобрение. Причины столь высокой его полезности еще не изучены современной наукой, но китайские скотоводы, как я недавно узнал, работают во много раз продуктивнее наших. На Западе упомянутое средство не применяется вследствие сравнительно малой численности драконов и удаленности мест, где они обитают.