Четвертый год - Каменистый Артем (первая книга .txt) 📗
Бум, поглядев в сторону приближающейся галеры, довольно присвистнул, и подкинул в руке короткую секиру:
— Сир Олег! Сейчас будет потеха! Это вам не подлым огнем издалека пулять! Нет, я все понимаю — против этих вонючих животных огонь самая полезная вещица. Но все же не по мужски это как–то! Так можно всю войну проплавать под этим мерзейшим дождем и ни разу не почувствовать, как под доброй сталью в твоей руке трещат кости врага.
— Бум, мы не собираемся брать эту галеру на абордаж. Нам она не нужна: мы ее просто сожжем, так что спрячь свою секиру.
— Сир: но мои глаза хорошо видели, как эти ублюдки кого–то пинками загоняли в трюм. И, похоже, это были люди. Неужто вы, не разбираясь, предаете огню все, что видите? Дело, конечно, нужное, но опять же как–то не по–мужски. А вдруг эти козявки украли на том берегу сто прекрасных дев, и те теперь только и мечтают, когда же мы их освободим. Со мной такое уже бывало один раз: во время мятежа баронов. Мы тогда отбили у кандорцев целый обоз с пленницами. Ох как они нас потом благодарили! Хотя, не столь уж они прекрасны были, да и не пленницы, и уж точно не девы — это был обычный походный бордель. Но в той глуши это было сказкой!
Олег, не обращая на Бума внимания, достал бинокль, посмотрел на вражеское судно. Людей не видно: раксы и триллы, да один амбал на рулевом весле. Но оснований не доверять рыцарю не было — Бум и до этого не раз демонстрировал орлиное зрение. Галера шла с левого берега, вполне возможно, что ее загрузили первыми пленниками — хайты наверняка уже наловили немало народа.
Приняв решение, Олег скомандовал:
— Пушки зарядить картечью! Приготовиться к абордажу!
Схватив за плечо праздношатающегося Лома, толкнул его в сторону трюма:
— Скройся там и не высовывайся!
— Хули я там должен сидеть! Мне тоже посмотреть охота!
— Если ты своим тупым рылом дротик поймаешь, Добрыня меня раком поставит. И так он в день по два раза спрашивает по связи, когда же я тебя назад отправлю — похоже, у вас трепетная любовь. Так что скройся… ценное создание…
Поднеся рацию к губам, Олег вызвал «Находку»:
— Паук! Вы там где?
В ответ зашипело, забулькало, но разобрать слова было невозможно. Или расстояние велико, или остров, за который «Находка» утащила преследовавший землян крейсер, мешает. В любом случае верных полчаса у «Варяга» есть, а на абордаж больше и не понадобится.
Перейдя на корму, Олег проинструктировал клота:
— Удур: нам надо поставить «Варяг» бортом к хайтам, чтобы обстрелять. А потом надо будет к ним причалить, и высадиться к ним на палубу. Сможешь так сделать?
— Смогу Олег, ведь вода сегодня не ссорится с ветром.
— Вот и хорошо. Но смотри, близко не разворачивайся, а то дротиками обстреляют еще до наших залпов.
— Хорошо Олег. Я не буду близко. Мне не нравятся дротики. Я их боюсь.
Оглядев палубу, Олег остался доволен. Суеты не наблюдалось — все были при деле. Народ сосредоточенно заряжал пушки, картечницы и мушкеты, головы у всех прикрыты шлемами, накидки от дождя убраны — в бою они только помеха. Лишь бы этот дождь не усилился — огнестрельное оружие землян влагу не любит. Настало время команде «Варяга» вплотную столкнуться с врагом. Прав Бум — это по–настоящему мужская работа.
Хайты так же готовились к бою — они знали, на что способны суда флотилии южан, и понимали, что уйти не удастся. Хотя это знание не мешало им настойчиво грести к левому берегу. Если успеют добраться — спасутся, хотя и потеряют корабль. Триллы столпились на корме, суетливо помахивали дротиками, как бы прицеливаясь, раксы неподвижно замерли за ними, держа секиры наготове. Баллисты на галере не было — против огненной атаки противопоставить им, по сути, нечего.
Затянув под подбородком застежку шлема, Олег нервно потянул рукоять меча, проверяя, легко ли выходит из ножен. Удур чуть повернул корабль, не давая ему опасно сблизиться с галерой. До хайтов было рукой подать — пара триллов даже дротики метнула, не добросив их всего–навсего на пару десятков шагов.
— Внимание! Стрелять только по моей команде! Бейте повыше, старайтесь не задеть корпус — не исключено, что они везут пленников!
Как только суда поравнялись, скомандовал:
— Пушки и картечницы ОГОНЬ!!!
Не дожидаясь, когда рассеются клубы дыма, крикнул клоту:
— Удур правь к ним! Приготовиться к абордажу! Мушкетеры: беглый огонь по палубе.
Картечь поработала на славу — триллов, сгрудившихся на высокой открытой корме, выкосило почти всех. Раксам повезло чуть больше, кроме того, уцелевшие поспешили спрятаться, и понять, сколько их осталось, невозможно. Мушкетеры, пользуясь преимуществами высокой палубы «Варяга», разряжали свое оружие по любому источнику движения, а иной раз и явно вслепую. Олег с тревогой заметил, что пара ребят с руганью чистят затравочные отверстия — дождь ухитрился подмочить порох.
В пороховой мгле наизготовку встали ребята с абордажными крючьями. Закинув их на борт галеры, дружно закряхтели, натягивая веревки. Клепа выбил стопор корвуса, абордажный мостик обрушился на судно хайтов, проломив своими зубьями доски палубы и сокрушив бортик.
Гремя железом и завывая, будто реактивный двигатель на форсаже, первым по мостику пробежал Бум. Олег поморщился: эта роль предназначалась Эрону — предводитель арков мог легко продержаться среди врагов пару минут вообще в одиночку. Ну да ладно — рыцарь этот тоже вроде не рохля.
Спрыгнув на палубу галеры, Олег выхватил меч, прикончил израненного ракса, силящегося подняться, несмотря на истерзанную картечью грудь. Перед лицом мелькнул дротик — ударил Бума в бок. Кольчугу не пробил, но все равно рыцаря это не обрадовало:
— Прирежьте этих тощих шлюхиных детей! А я пока внизу гляну!
Олег не стал спорить, кинулся на корму, откуда пара триллов начала обстрел. При виде землянина долговязые стрелки засуетились — рукопашная схватка не их конек. Увы, прикрыть их было некому — раксов на палубе не осталось. Снизу рубанул одного в бедро, уже падающему перерезал шею, второй добровольно прыгнул за борт — сомнительно, что в холодной воде он дотянет до далекого берега.
Их трюма донесся рев Бума:
— Ко мне все! На помощь! Быстрее! Вот где эти ублюдки спрятались от меня!
Олег замер перед люком, прикрыл глаза до узенькой щелочки, мысленно досчитал до десяти, лишь потом скользнул вперед. Это хоть немного поможет зрению быстрее адаптироваться к сумраку трюма.
Здесь уже дрались во всю: звенело оружие, кто–то орал от боли, а кто–то визгливо матерился. Олег поспешно отскочил от лестницы, разворачиваясь спиной к борту — хоть ее прикрыть. Вовремя — из сумрака выскочила внушительная фигура с занесенной секирой, обрушила ее прямо на голову. Землянин успел убраться с ее пути, и лезвие надежно увязло в массивном шпангоуте. Не дав врагу времени освободить оружие, атаковал, вбил клинок между досок доспехов, под ребра, повернул, расширяя рану. Ракс, взревев, обрушил кулак на висок с такой силой, что оставил в шлеме вмятину.
Олег отлетел в сторону, споткнулся о чье–то тело, не удержался на ногах, брякнулся. Поднимаясь, перерезал жилы под корявой волосатой коленкой, а когда хозяин коленки рухнул, сунул ему меч подмышку чуть ли не до рукояти. Раксы, конечно, очень живучие, но такая рана даже их останавливает мгновенно — и этот не оказался исключением.
Поднялся, уже понимая, что бой закончился не начавшись. Экипаж галеры и без того был невелик, а картечь его проредила чуть ли не полностью. Бой у лестницы в трюм был отчаянным порывом кучки одиночек. А Бум оказался прав: в кормовой части трюма сидело десятка два пленников, испуганно глядя на избавителей.
Олег уже было потянулся к подбородку, расстегнуть опостылевший шлем, но шум с палубы заставил его насторожиться — судя по всему, там продолжалась драка.
Выбираясь наружу, на последних ступеньках чуть не заработал удар огромным веслом по голове — внушительная «дубина» прошелестела над самой макушкой. Осторожно выглянув, увидел, как за борт с воем улетает один из воинов. Обернувшись, понял, в чем дело. Амбал–рулевой оказался не настолько мертв, как все решили. Да, картечь его потрепала, но эта туша нашла в себе силы подняться, и теперь при помощи весла он гонял по галере абордажную команду. Помешать ему никто не решался — все заранее убирались с его пути, а зазевавшиеся прыгали за борт, не желая знакомить свои бока с такой дровенякой.
