Взмах чёрного крыла - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗

Тарен горько рассмеялся, качая головой над моими словами. Я постаралась сделать вид, что не замечаю его насмешки, и решила сменить неприятную тему:

— А что это за дом? — почему-то спросила шёпотом, так как ощущение, что за нами кто-то наблюдает, не проходило.

— Честно? — отозвался Тарен, садясь и оглядываясь. Затем признался: — Понятия не имею. Видела, какие ворота?

Я кивнула.

— Раньше такие возводили только вокруг храмов. Хотя этот дом на храм и не похож вовсе. Передохнем, и всё-таки нужно будет убираться отсюда. Надеюсь, духи этого места достаточно сильные, за это время пришлых не пустят.

— Понятно, — вздохнула. Да уж, на храм этот дом точно не был похож. Хотя что-то он мне напоминал.

Я поднялась, чтобы осмотреться. Уж больно таинственным казалось всё вокруг, да и чувство чужого взгляда не отпускало. Оно не было враждебным, словно ко мне присматривались, приглядывались, изучали издали.

Войдя в одну единственную просторную комнату, больше похожую на кабинет, я увидела и книжные шкафы, и стол, и диван напротив камина, и даже плетёный из разноцветных полосок рукодельный коврик на полу, на окнах весёлые занавески в бордовую клеточку. Здесь не было примелькавшихся глазу восточных мотивов, какое-то всё родное, обыденное. Даже стены в светло-бежевых тонах, погружённые в полумрак, навевали воспоминание о гостиной в моём родном доме. Я впитывала глазами уют комнаты, грустно вздыхая. Снова захотелось домой, туда, где мамино тепло, где её ласковые руки и нежный взгляд.

Пальцем провела по коричневой коже, обтягивающей спинку диванчика. Дом был наполнен таинственной тишиной, словно само время остановилось, и только карканье за окном развеивало это умиротворяющее волшебство.

Я медленно приблизилась к камину, разглядывая стоящий на нём алтарь с фигурками ворона, изображённого в разных сценках. Это был ворон-прародитель, о нём мне говорил Создатель, тот самый ворон, вдохнувший свою силу в зёрнышко, из которого выросло дерево, вырезанное на импровизированном алтаре позади деревянной статуэтки. Потом на ветвях этого дерева стали появляться яйца, а из них впоследствии вылупились тенгарцы.

— Тарен, я тут камин нашла, давай огонь разведём, погреемся! — крикнула я парню, а сама уже, вызвав огненный шар, аккуратно направила его на заботливо сложенные кем-то в очаге поленья. Весёлые искры тут же вспыхнули, пламя занялось, и от горящего дерева поплыл приятный аромат, наполняя комнату домашним уютом.

— Что ты говоришь? — раздался голос Тарена, а затем и сам парень появился возле камина.

— Огонь — это хорошо, жаль только, что дым увидят издали и поймут, где нас искать, — покачал он головой.

Я расстроенно кивнула, признавая правоту его слов, и развеяла свою магию. Печальный сизый дымок поднялся от потухших дров, словно помахал мне на прощание, вот только лёгкий аромат остался, и его было достаточно, чтобы почувствовать умиротворяющее спокойствие и уют домика.

— Так, давай я свяжусь с Батром, и попрошу у него помощи. Тебе нужно к повстанцам, в столице тебя точно схватят и казнят, или того хуже — попадёшь в руки госпожи Тары.

Я села на диван, полностью соглашаясь с неунывающим помощником, мысленно благодаря его. Что бы я без него делала? Попала бы под раздачу стражам. Имея печальный опыт общения с полицией своего мира, я не была уверена, что встреча с местными представителями правопорядка принесла бы что-то хорошее. Скорее всего, Тарен прав, я же бывшая наложница государственного преступника и то, что меток на мне больше нет, меня не оправдывало. Меня никто и слушать не станет, и именно поэтому нужно как можно скорее встретиться с Мином. Мой взгляд снова упал на потухший камин, который время от времени закрывал от меня Тарен, нервно расхаживавший в ожидании ответа друга на вызов. Я потёрла замёрзшие пальцы, вспоминая, как тепло разведённого огня согрело их за пару секунд.

И тут неожиданно поняла нелогичность наших с Тареном опасений: мы в заповедном лесу, сюда никто, кроме отца и брата, войти не может. Так чего, собственно, я трясусь от страха, если именно с ними мне и нужна встреча? Да и где, если не здесь, безопаснее всего дождаться отца, чтобы спокойно поговорить и узнать о судьбе моего, уже теперь бывшего хозяина?

Я встала и спокойно развела огонь, пока Тарен отвлёкся, создавая очередное заклинание связи. Поленья весело затрещали, а я, вытянув руки, с наслаждением стала греться.

— Тина! — возмутился юноша, подбегая и пытаясь потушить пламя. Вот только у него ничего не выходило, как он ни старался: водяной шар лопнул, намочив плетёный разноцветный коврик, затоптать огонь тоже не получилось, так как пламя лизнуло его ногу, от чего занялась кожаная штанина.

— Да что ж такое! — выругался Тарен, руками хлопая по дымящейся ноге.

— Ты ведь сам сказал, что сюда может войти лишь император и наследник. Так что расслабься, нам остаётся только подождать их в тепле и уюте, — с улыбкой отозвалась я, демонстративно держа руки над огнём.

— Тина! — вскричал ошеломлённо Тарен. — Да ты хоть соображаешь, что с нами сделают, если найдут здесь? Нас же казнят!

— Как казнят? — опешила я, только теперь начиная осознавать, во что втянула непричастного к моим проблемам парня. За себя была почему-то уверена. Отец не поступит так со мной, а вот с Тареном…

Тишину темницы разрывал свист плети и страшный, какой-то практически звериный рык. Преступники в соседних камерах не могли расслабиться, в ужасе слушая, как истязают бывшего второго советника императора. Господина Ликарда уважали в народе за его ум и доброжелательность. Нет, он не был добрым, скорее суровым, но никто его не мог обвинить в жестокости, бесчинствах и презрении к простому народу. Его любили даже студенты, восхищаясь им в тавернах, и теперь он ещё больше сыскал в сердцах запуганных узников уважение. Палач не останавливался уже который час, делая лишь короткие передышки, чтобы окатить водой теряющего сознание пленника.

— Я повторяю, ты должен заставить их пустить мой отряд в сокровищницу.

Личный тайник императора располагался не во дворце, а у северного подножия гор. Таким образом он хотел уберечь свой неприкосновенный запас в случае нападения тех же повстанцев, но не предвидел, что его предаст второй советник, которому были доверены слишком многие императорские тайны, и расположение сокровищницы было одним из них. Повстанцы захватили её и хоть сами войти внутрь не сумели, но при этом не давали добраться до богатства императору и его войскам. И уж тем более Фукарт Пятый не ожидал одновременно со смутой в собственной империи удара от драконов. Послание он получил всего час назад, что привело его в состояние неконтролируемого бешенства. Мало того, что Ликард его предал, обложил со всех сторон, зная наиболее слабые места императора, так еще и драконы украли наследника, его маленького Мина, которого бывшее правое крыло заманил в ловушку с помощью сестры. Хитрый, беспринципный советник, сам метящий на трон, хорошо умел манипулировать тенгарцами, играя на их чувствах и привязанностях. Как ему удалось подговорить наивную, неопытную девочку ввязаться во всё это — только предстояло выяснить. А вот равнодушные ко всему, кроме своей выгоды, драконы требуют выкуп за сына немедленно. И не просто деньги или драгоценности, а последний розовый бриллиант, хранящийся в сокровищнице, нынче охраняемой повстанцами. Нет, в принципе до нее добраться можно, но тогда император потеряет лучших воинов своей гвардии, а он не может позволить себе остаться совершенно безоружным перед потенциальной угрозой нападения драконов.

Чем дольше упорствовал советник, тем больше император чувствовал, что уже практически готов склониться перед Ликардом и умолять его. Сын, его наследник, плоть от плоти его, напоминание об оставленной на Земле возлюбленной… его нужно спасти любой ценой, иначе император никогда не простит себе этой утраты.

Фукарт стоял перед пленником, наблюдая за мучениями советника и слушая его гневный рык, перемежаемый проклятиями и требованиями немедленно отправить его на выручку Тине. У каждого мужчины есть свои слабости, нашлись они и у казавшегося всегда холодным и невозмутимым Гетера. Вот только в любовь Ликарда к своей дочери император не верил. Что бы ни кричал его бывший помощник, Фукарт слышал лишь фальшь.