Громбелардская легенда - Крес Феликс В. (читать книги онлайн бесплатно полные версии .txt) 📗
Она освободит дли него Илару. Отдаст ему. И уйдет…
Вскоре она добралась до полосы пологих, невысоких холмов, за которыми прошлым утром скрылся Дорлан. Поднявшись на вершину, она остановилась, чтобы передохнуть.
По другую сторону, залитая светом звезд и луны, простиралась очередная равнина. Каренира не сумела разглядеть на ней ничего, что могло бы быть обителью Бруля. Однако Дорлан пошел именно в ту сторону. Может быть, то черное пятно, вдали… Действительно ли там что-то было? Вспомнив молодую глупую девчонку, которая видела в темноте как никто другой, Охотница грустно покачала головой и горько улыбнулась… Впрочем, она тут же вспомнила старого легионера, который отдал все, что имел. Благодаря которому она увидела сегодня Топор… Коня и Волка… и даже едва различимые Лук и Стрелу.
Она посмотрела на небо и выбрала себе путеводную звезду.
Ноги понесли ее вниз — ровно, легко и быстро.
Она бежала, пока не наткнулась на приземистую, совершенно черную груду развалин, которая когда-то была крепостью шергардов, а потом домом посланника. Руины возвышались перед ней, все более массивные, по мере того как она к ним приближалась. Она миновала жалкие остатки каких-то строений, которые много веков назад могли быть расположившимся возле крепости городом; сложенные из серого шергардского кирпича дома не смогли устоять против времени, в отличие от возведенной из камня крепости. Однако выложенная большими плитами дорога все еще была видна. Заброшенный тракт вел прямо к воротам цитадели.
Было тихо, совсем тихо. Однако в этой тишине поверженные башни и смертельно раненные стены, казалось, беззвучно стонали. Побежденные, разрушенные, они казались еще более грозными оттого, что были мертвыми. Разлагающийся труп огромного сооружения внушал отвращение, но больше всего — страх. Каренира не знала, какие разрушения вызвал гнев Бруля, но тем не менее ей казалось, что тишина в разрушенной крепости — не совсем тишина… Она чувствовала, что не только минувшие века оставили свой след на каменных стенах.
Откуда-то посыпались остатки раскрошившейся штукатурки, а за ними — каменные обломки. Крепость все еще умирала. Перепуганная девушка замерла, а потом быстро достала лук и вложила стрелу. Прислушавшись, она медленно двинулась к большому пролому в стене, мимо ворот. Вот он, внутренний двор…
Сердце ее забилось сильнее.
Тишина.
Стены отбрасывали тень; в густом мраке она почти ничего не видела. Ей помогало чутье, выработавшееся за много лет. Она обошла двор вдоль стен, потом углубилась в самое сердце руин, выбрав, как и до этого, большую дыру в стене. Темнота еще больше сгустилась; девушка спрятала лук и достала меч, поскольку с этим оружием можно было выбирать дорогу вслепую. Несколько раз она споткнулась, обходя большие груды обломков. Потом стало чуть светлее — обвалившийся потолок пропускал свет луны и звезд. Она начала подниматься по какой-то лестнице, но, увидев, что та наполовину обрушена, вернулась.
То блуждая в кромешной тьме, то вновь пересекая островки лунного света, она проходила зал за залом, коридор за коридором. Наконец ей начало казаться, что невозможно себе представить, чтобы мудрец Шерни обитал в столь разрушенном строении. Ей не попалось ни одного хоть сколько-нибудь обустроенного места. Человек не мог жить посреди груды развалин. Она поняла, что, скорее всего, пришла слишком поздно, но вместе с тем ощутила и облегчение, в котором ей стыдно было признаться перед собой.
— Бруль! — воинственно крикнула она.
Шаг вперед.
— Бруль! Покажись! Ты же посланник, неужели ты боишься армектанской лучницы?!
Никто ей не ответил. Охотница двинулась вперед, время от времени продолжая звать. Она перепрыгнула через упавшую треснувшую колонну… но за ней не оказалось каменного пола. Девушка обо что-то ударилась, падая; крик застрял у нее в горле, потом последовал еще один удар, и она услышала звон своего меча, который выпал из ее руки и покатился по камням…
У нее была разбита голова и вывихнута нога. Она вся основательно расшиблась, и опухшая лодыжка причиняла боль при каждом шаге. Очнувшись, она довольно быстро пришла в себя, но могла лишь неуклюже ковылять, о беге и прыжках даже речи не было. Вот и конец жалкой авантюры, необдуманного поступка, на который она решилась, движимая жалостью, гневом и ощущением, что теряет своего мужчину…
Еще один шрам на голове.
Был уже день; хотя свет с трудом проникал в глубь руин, она отчетливо видела все вокруг. Ночное предчувствие ее не подвело — это были лишь развалины, и никто тут наверняка не жил.
Медленно и с трудом выбирая дорогу, избегая любых препятствий, она выбралась на двор, а потом за пределы стен. Опираясь на лук и сильно хромая, она шла вокруг гигантских руин. Наконец, устав, она присела на камень, тупо глядя на свой старый верный лук, который теперь заменял ей трость. Горько рассмеявшись, она вдруг почувствовала, как к глазам подступают слезы. Жалкое зрелище — в разорванной, помятой одежде, с разбитым носом и лбом… Какая из нее противница для посланника Шерни? Снятый с распухшей ноги сапог торчал из колчана; она пошевелила грязными пальцами. Там… где-то там спал после ночи любви мужчина, который ради своей женщины отправился в Дикий край. Он найдет ее, конечно найдет… Ее звали не Каренира. Она была не из тех, кто вынужден видеть над головой лишь громбелардское небо, бегая по величайшей груде скал на свете и чувствуя, как проходит молодость. И красота… Она поднесла руку к глазам, глядя на отвердевшие от тетивы пальцы, изуродованные ногти… На груди лежала коса, которую она не переплетала уже неделю, запыленная и грязная, даже смотреть жалко…
— Что ж, — с горечью и злостью сказала она, — тому, другому, ты тоже не была нужна, слишком легко он от тебя отказался, стоило лишь достославному коту сказать одно слово. Но чего же ты хочешь? Ты выглядишь не лучше его разбойников, а может быть, даже хуже. Ты умеешь только убивать стервятников. Мужчина? Мужчины у тебя никогда не будет.
Горечь и злость становились все сильнее.
— Впрочем, в этом нет ничего странного, — сказала она, вставая. — Кому нужна такая дура… И чего ты сюда прибежала? Честь потребовала, как же…
Поверившая, что старая крепость шергардов — вовсе не дом посланника, армектанка не сразу поняла, что перед ней. Ничего подобного она просто не ожидала. Неподвижное, покрытое пылью тело почти не отличалось цветом от столь же запыленной земли… Едва не наступив на лежащую, девушка, вскрикнув, отшатнулась; вывихнутая нога не выдержала, и лучница во второй раз за этот день расшиблась, упав на неровные камни, а потом бессильно сползла в канаву, которая когда-то была рвом. Ободранные ладони жгло; прикусив губу и борясь с желанием расплакаться, Каренира не чувствовала ничего, кроме растущей жалости, гнева и отчаяния. До нее вообще не дошло, что раз она нашла девушку, то могла бы найти и того, кто ее похитил… Карабкаясь по склону, она в конце концов добралась до подножия стены.
Вид тела мертвой женщины вновь потряс ее — она вдруг поняла, что, а вернее, кого видит. Она подползла к лежащей и с трудом перевернула ее на спину, внимательно разглядывая серые от пыли густые волосы, грязную рубашку, голые босые ноги… Она начала осознавать, что означает смерть этой женщины.
— Так это ты… — хрипло прошептала она. — Значит, это… это была ты… Вот ты какая, Илара…
Ей вдруг показалось, будто она слышит тихий вздох или стон… Застыв неподвижно, она сглотнула слюну, потом осторожно и медленно протянула руку, собираясь коснуться губ лежащей… но тут же ее отдернула, испугавшись при одной мысли о том, что может почувствовать дыхание.
Илара снова вздохнула и слабо пошевелила головой. Лучница внезапно ощутила, будто ей самой не хватает воздуха.
— По… подожди, — проговорила она. — Я…
У нее потемнело в глазах. Схватив бесчувственную девушку под мышки, она попыталась ее тащить… но сил не хватало, вывихнутая нога напомнила о себе пронзительной болью. Охотница бессильно рванула лежащую за рубашку и, пошатнувшись, оперлась предплечьем на ее шею. Она попыталась убрать руку, но та словно окаменела.
