Дева дождя - Комарницкий Павел Сергеевич (чтение книг .TXT) 📗
– Вообще-то это обыкновенное чудо, – одетый в странный костюм мальчик был бы здорово похож на пажа из какой-то сказки, если бы не крылья за спиной, слегка распахнутые. – Самое что ни на есть настоящее чудо.
– Не расслабляйтесь, – могучий мужчина, чрезвычайно похожий не то на спецназовца, не то на старинного рыцаря, поправлял амуницию. – Нам надо ещё пробиться через Горловину.
– Это вряд ли, – раздался потрясающий бас, и звук этот словно исходил со всех сторон. – Ваш путь закончен.
Чудовищная огненная фигура, возникшая из ничего, ни в коей мере не походила на те жалкие, безмозглые порождения Хаоса, виденные ранее. Взмах огненной лапы, и вокруг проявилось настоящее войско. Адская рать.
– Эти двое из Верхних миров мне не нужны. Мне кажется, ты хотел померяться силой, Вольфрам.
– Как скажешь, мой господин, – мерцающий рубиновыми глазами голем, только на первый взгляд похожий на железного, уже держал в руках меч и жезл, аналогичный тем, что имелись у рыцаря. Только огонёк на конце невидимой нити-лезвия был рубиново-красным, а не зелёным.
– Раругг, тебе и твои демонам я отдаю пернатого. Развлекайтесь. Это будет славный гаввах.
– Как скажешь, мой господин, – главный демон обнажил светящиеся клыки.
Они стояли вчетвером против всей неисчислимой нежити, за спиной которой пылала фигура огненного демона. Впятером, если точнее – ибо кот Матвей, выгнув спину и подняв трубой пушистый хвост, сдаваться на милость врагов явно не собирался.
– Ну вот и всё… – голос Великого Игвы уходил в инфразвук. – Теперь вам не поможет даже вся пернатая рать.
Стена нежити сделала шаг. На лбу Агиэля выступили бисеринки пота. Ещё шаг. Кольцо сжималось, и не было такой силы у хрупкого эфирного создания, чтобы удержать эту орду…
… Небо было чёрным, как будто в мире не родилась ещё первая звезда. И земля была чёрной, безжизненной. Здесь не было жизни, как не было света…
Глаза волшебницы Элоры смотрят прямо в душу.
"ТАМ тебя жалеть будет некому. Кто не сумел, тот не смог. НАДО СМОЧЬ!"
Первая капля звучно шлёпнулась на мёртвую землю. Стена нежити дрогнула. Капли гулко падали одна за другой, всё учащая темп.
– Дева Дождя!!! – нечеловеческий слитный вопль. Так не может кричать ни одно живое существо, даже зверь, сжигаемый заживо. Потому что даже в тёмном зверином мозгу сквозь звериный инстинкт самосохранения и жуткую боль сквозит неосознанное – жизнь бессмертна… Так может кричать лишь нежить, чьё существование в мирах Шаданакара заканчивается. Заканчивается навсегда.
… И пошёл дождь. От волгров летели ошмётки, и мерзкие твари истаивали, точно медузы в кипятке, превращались в слизь. Глиняные големы расплывались, превращались в лужи грязи. Капли чистой воды прошивали железных истуканов, как бронебойные пули, и они с грохотом рушились наземь, превращаясь в ржавчину буквально на глазах. Химеры и даже чудовищные лазурные драконы рассыпались в прах, будто слепленные из песка фигурки.
– Куда?! Назад!! Уничтожу!!!
– Прости, господин мой! – раругг отчаянно скалился. – Ты уничтожишь нас позже, а она прямо сейчас!
Демоны исчезали с хлопком, подобно лопнувшим воздушным шарикам. Последним исчез раругг.
Вольфрамовый голем брёл вперёд, держа жезл и меч в обеих руках. Капли дождя выбивали в нём крохотные воронки, истукан пузырился и шипел, исходя паром, точно его поливали "царской водкой". Шаг… ещё шаг… ещё… Меч отвалился у самой рукояти, рубиновая искра, отмечавшая конец магического лезвия, вспыхнула и погасла. Ещё спустя пару шагов магический жезл обвис, словно мокрая верёвка, и исчез – беззвучно и бесследно. Однако обезоруженный истукан упрямо брёл, выставив перед собой скрюченные пальцы, в последнем стремлении – достать и умертвить…
Рыцарь встал у него на пути. Вода стекала по волосам, по лицу. Металлическое чудовище сдавленно хрюкнуло, у него отвалились пальцы, лицо теряло очертания, голова превращалась в круглый набалдашник. Вольфрам, который непросто взять и той самой "царской водке", таял, как лёд.
– Исчезни, нежить, – негромко сказал Йорген, всаживая меч в грудь истукана.
Взрыв! Точно внутри вольфрамового голема был заложен заряд тротила. Вернейший и последний слуга Великого Игвы рассыпался на неровные куски, на глазах с шипением таявшие под струями ливня.
И только огненная фигура Великого Игвы Друккарги стояла незыблемо. Очевидно, дождь причинял ему страдания, как живому существу причиняет боль огонь, но монстр терпел. Он был очень, просто невероятно силён.
– И даже так вам не уйти! Я один…
– Ты – один! – раздался знакомый голос, перекрывая шум и плеск дождя. – И сделать ничего не сможешь!
Огненное чудовище резко обернулось.
– Ты?!
– Я, – волшебница Элора стояла под дождём, и на ней не было ни единой нитки. Может ли голая мокрая женщина выглядеть грозно? Да ещё как может!
– Жанна…
– Ты всё же произнёс одно из моих имён. Что дальше?
– Чего ты хочешь?
– Чтобы ты исчез.
– Я бессмертен, и ты это знаешь.
– То, что останется, уже не будет Великим Игвой, и ты это тоже знаешь.
– Будь ты… проклята…
– И проклятья твои бесполезны. Потому как я благословенна, и они через меня тоже. Здесь один навечно проклятый – ты!
Женщина вскинула вверх ладони, и аспидно-чёрная плита местного неба треснула, точно закопчённое стекло под ударом молота. Сеть ослепительно-белых трещин стянулась в огненный столб, и через долю секунды столб этот с грохотом рухнул на чёрную землю – в то место, где стоял огненный демон.
Однако и этой ничтожной задержки хватило. Фигура огненного монстра сжалась в точку и исчезла, и удар огненной молнии лишь оплавил мёртвую землю.
Марина даже головой замотала – в глазах плавали разноцветные пятна, перечёркнутые жирной полосой, идущей вертикально через всё поле зрения – след молнии на сетчатке глаза. Зрение и слух медленно восстанавливались, и вот уже сквозь зелень проглядывает окрестный пейзаж. Пятна призрачно светящейся адской плесени таяли, съёживались под дождём, но света отчего-то меньше не становилось.
– Всё-таки ушёл, гад… – мордашку Агиэля в этот момент было трудно назвать ангельской, и уж тем более миловидной.
– Не переживай, Ага, – Йорген обтёр ладонью лицо. – Мы его таки достанем. Точно тебе говорю. Правда, матушка?
– Святая правда, – улыбнулась волшебница… Элора? Жанна?
"Дурашка ты, Марина свет Борисовна" – ангел привычно уловил невысказанную мысль. – "А ещё Дева Дождя. Пора уже догадаться!"
Эпилог
– Динка, Динка!
Ответом было радостное повизгивание. Молодая овчарка-колли подбежала к хозяйке, умильно заглядывая в глаза, и тут же была вознаграждена овсяным печеньем.
– Избалуешь собаку, вконец испортишь, – покачал головой Алексей, ковырявшийся в мерно тарахтящем на холостом ходу моторе зелёной "Нивы".
– Запомни, Лёшик – любовью никого испортить невозможно.
– М-м? Вы так уверены, мадам Горчакова?
– То есть абсолютно!
Марина обвила мужа руками и сочно поцеловала.
– Ладно, я проедусь, проверить надо… – Горчаков захлопнул капот. – Хлеб-молоко в доме есть, или приобрести?
– Приобрести!
– Будет сделано!
Не дожидаясь, когда машина покинет двор, мадам Горчакова развернулась и пошла в дом, привычным взглядом окидывая свои владения. М-да… Домишко, конечно, был тесноват, зато с мансардой. Во всяком случае, не всем советским молодожёнам удаётся вот так, с ходу, обрести хоть какое-то жильё…
Весенний закат пламенел на полнеба, но в углах дома уже понемногу копились сумерки. Отчего-то Марине не хотелось включать свет. Она подошла к старенькому комоду в углу, который раньше русские крестьяне величали "красным". На комоде стояли фотографии в рамках, образуя импровизированный иконостас, и молодая женщина, помедлив, встала на колени, всматриваясь в портретные лица.
