Дети Лепрозория (СИ) - Вайа Ариса (книга бесплатный формат .txt) 📗
— Алиса прислала письмо, что она дома, — Нойко повел крылом.
— Ну так в чем дело? Это очень далеко, что ли? Слетай без меня, — Лу положила голову ему на ногу.
— Ей там будет лучше, не стоит, я не полечу, — он замотал головой.
— Тогда пошли сушиться. А завтра ты пообещал меня покатать по небу.
— Да, Лу, обязательно, — улыбнулся он и погладил ее по мокрым волосам, убирая их с лица.
***
— Сидишь? — окликнула Луана Нойко. — Весла держишь крепко?
— Да! — отозвался он, вертя головой, но осьминожиху было не видно.
— Тогда вперед! — отозвалась она, толкая лодочку между других таких же. — В открытое море доведу, дальше сам.
Нойко послушно кивал, прижимая весла к себе — потерять боялся.
Луана, ловко маневрируя щупальцами, в несколько толчков вынесла лодочку подальше от скопища рыбацких суденышек, уже вернувшихся в утреннего улова, и оставила.
— Так, Ной, грести у тебя получается, так что плыви за мной, — кивнула она, похлопав щупальцем по боку лодки.
— Только ты плаваешь быстрее, не торопись так, — хмыкнул Нойко, опуская весла в воду.
— Тю! У нас полно времени. Еще закат на ступеньках кошачьего храма встречать! — фыркнула она и, поднырнув, оказалась перед носом лодки. — Сперва давай кладбище покажу, это красиво!
Нойко передернуло при мысли, что он снова увидит Люциферу, но отказаться он не мог. Не хотел даже, решив, что должен это принять, обязан смириться.
И он поплыл за ней, налегая на весла. Угнаться действительно было сложно, он и не пытался. Она толчками выплывала то возле одного борта, то возле другого, зигзагами петляя перед ним и под лодкой.
Полуденное солнце не по-весеннему припекало, Нойко тяжело было привыкнуть, что лето здесь наступало гораздо раньше, чем в горах ангелов. Теплая вода и палящие лучи сбивали с толку. Укрыв голову крыльями, он старался ухватить взглядом как можно больше.
Изредка, когда он уставал, Луана подтягивала его за собой, ухватив щупальцем нос лодки. Но неизменно вела из бухты за пределы круга острова. С правого боку показался кошачий храм Самсавеила высоко-высоко на горе, лиловые крыши засверкали на солнце.
— Вот-вот! Слева! — Луана остановила лодочку и, дернув Нойко за крыло, указала на скалу, возвышавшуюся над другим берегом.
Прямо в горе были высечены фигуры. Шестикрылый ангел обнимал девушку, баюкающую крылатое дитя. У их ног ровными рядами на вырубленных в скале полках стояли песочные часы. Море билось о скалу, как будто стремясь накрыть высеченные статуи с головой, с крыльями, поглотив в себе.
— Это… — пробормотал Нойко, как завороженный разглядывая их.
— Самсавеил и его возлюбленная. Никто не знает, как ее зовут. Я даже ангелов спрашивала — они не говорят, кто с ним, — пожала плечами Луана и, взобравшись на бортик лодки, села, сложив ногу на ногу.
— Я знаю, — прошептал Нойко. — Это Ева.
— А ребенок? — Лу подняла голову, пытаясь отыскать ответ в глазах цесаревича.
— Не знаю, первый ангел? — предположил он. — Правда не знаю, я не спрашивал.
— Жаль, — осьминожиха разочарованно вздохнула. — Но кто-то наверняка знает, как звали этого мальчика или девочку, — кивнула она, накручивая на щупальце белую прядь волос. — Может, когда-нибудь и я узнаю.
— Может, — медленно кивнул Нойко, не сводя взгляда с фигур. — Море так бьется, — пробормотал он, смотря, как волны набегают и поднимаются как можно выше по скале.
— Плачет по ним, — протянула Луана.
— Да ну…
— За столько веков оно должно было размыть их и каменные часы вместе с ними. Мы ставим мертвых снова и снова, а море не смывает ни миллиметра, — пожала она плечами.
— Странно как-то, — недоверчиво поморщился Ной. Но спорить не мог — море кидалось на статуи, а они были будто только вчера высечены в камне.
Он все разглядывал их и пурпурные часы, на которые море старательно нагоняло волны. И боялся даже пошевелиться.
Наконец, встрепенувшись, он бросил взгляд на лиловый, как песок в часах смерти, огонек чуть поодаль от высеченного кладбища.
— Это у вас там кого отдельно так похоронили? Да еще далеко так, — спросил он, хватаясь за весла.
— Стой! — неожиданно закричала Луана и схватила его за руку. — Не плыви туда!
— Это еще почему? — недоумевающе обратился он к ней, но весла не выпустил.
— Не надо, там опасно, — едва не заикаясь, пробормотала она.
— Ты просто можешь сказать, что там?! Я вижу только как будто пламя лиловое, это что? — спросил он, перехватывая щупальца с запястий.
— Да был тут у нас один… — поморщившись, отозвалась Луана. — Там, в общем, к скале труп одной русалки прибило.
— И вы решили так ее похоронить? — Нойко наклонился, недоверчиво заглядывая Лу в глаза.
— Да ничего мы не решили! — огрызнулась она. — Да и было кого хоронить, путана какая-то!
— Сама путана.
— Да я и в часы-то не хочу, — хмыкнула она. — За такую выслугу почета никакого.
— А с этой путаной-то что? — Нойко указал рукой на лиловый огонь, призывая к ответу.
— А это Лигейя. Любил ее тут один, — поморщившись, бросила Луана. — Кому-то это не нравилась. Да ладно, многим не нравилось. Ее убили, ему супа из нее налили.
— Жестоко, — пробормотал Ной.
— Чушь. Он за этот супец весь бордель к кумо Самсавеиловым спалил, мама восстанавливала, она тогда еще вассалом была. А ее из-за этого с поста сняли, — Лу едва не плакала, только сильнее сжимая щупальцами бортик лодочки. — Из-за какой-то рыбы! Убить столько людей! Он монстр, просто чудовище без сердца. Знаешь, сколько там девчонок сгорело живьем?! Ни за что!
— А лиловое почему? И вообще кумо пойми где? — не понимал Нойко.
— А он ее потом нашел — кишки ее на камень намотались где-то там, — махнула рукой Лу в сторону огонька. — Он ее сжег, как и бордель; пепел от нее там лежит, будет гореть, пока он не умрет.
— Лу, оно лиловое, — смятенно пробормотал Нойко.
— Он шисаи, потому и лиловое. И не тухнет ни кумо, и ничем этот пепел оттуда не смахнешь — все горит. Даже близко не подойдешь — волны бьют, пламя это на всех кидается, будто живое.
— А ты взбеленилась, — Ной покачал головой. — Потеряла подруг?
— Я не всегда была путаной, Ной, — отозвалась Лу. — И подруг у меня нет.
— Я не подумал, прости.
— Брось, мне нравится моя работа, — махнула она рукой. — Я же больше как красивое дополнение, как эти вот, ну гейши, что у клана кошек раньше были. Наверное, поэтому девочки со мной не дружат, так только, поддруживают.
— Тогда чего тебя бесит? Ну русалка и русалка, — хмыкнул он, вспоминая Химари и ее старые рассказы. Она так редко с ним говорила, но почему-то истории про то, как она прикидывалась гейшей ради убийства, всплывали в памяти отчетливо.
— Ну в какой-то мере завидно. Я же лучше нее, но никто меня так не любит, никому я так не нужна. Никто ради меня не спалит дотла никакой бордель и труп мой вылавливать не станет, — протянула она, подпирая щупальцами подбородок. — Вспоминая эту историю, я все надеюсь, что будет кто-нибудь, кому будет все равно, путана я или кто. А таких нет. Один только он и был, походу, да и того уже давно не видно.
— Скучаешь? — прищурившись, хмыкнул Ной.
— Нет, он слишком грубый и неразговорчивый, я не смогла с ним общаться. Да и он хирургом был, многие девочки к нему бегали, чтобы он помог, — пожала она плечами.
— А ты?
— А я осторожная и со своей головой на плечах, — фыркнула Лу. — Но я не хочу обо всем этом говорить. Смени тему.
— Ну хорошо, — Нойко задумчиво пожевал губами. — Что еще ты мне показать тут хотела?
— Давай в открытое море, а? Это нужно видеть, там все совсем иначе, — улыбнулась она, охотно сменяя тему. — Довезешь меня?
— Я тебя всю ночь и все утро по небу катал, теперь еще и по морю? — усмехнулся он, налегая на весла.
— Оно того стоит! Там море без конца и края, волшебно, Ной! Я бы хотела уплыть еще дальше, но куда там плыть… везде этот океан, и нет ему ни конца, ни края, — завалившись на дно лодки, сладко протянула она. Ноги остались висеть снаружи.
