Дух города (СИ) - Вайт Константин (е книги TXT) 📗

— Виктор, — протянул мне руку вожак, — спасибо за помощь. — Я пожал протянутую руку и представился в ответ. Остальные ребята тоже представились, пожали мне руку и поблагодарили за помощь.

Виктор волевым решением отправил всех спать, а со мной решил продолжить знакомство. Он снова разлил водку по рюмкам и молча выпил. Кивнул на мою не тронутую рюмку. Я отрицательно помотал головой, что удивительно, он не стал настаивать, просто все так же молча опрокинул ее в себя, и откинулся на стуле, разглядывая меня. Народ разбрелся по квартире, я слышал, как они негромко переговариваются за стеной. Было видно, что все давно знакомы друг с другом.

Меня все сильнее клонило в сон. День был тяжелый, а тут еще и спиртное. Но Виктор решил начать беседу:

— Вот я вижу, что ты не из наших, интеллигент, — он это слово выплюнул, словно ругательство, — сколько бед из-за вас.

— Да что случилось-то? Что в городе творится?

— Ты как будто только выполз из норы. Понимаешь, — он налил себе еще рюмку, вопросительно посмотрел на меня, но я снова отрицательно помотал головой, тогда он выпил, закусил колбасой, и продолжил, — пришла беда, парень. Беда. — Он выглядел не сильно старше меня, лет двадцать пять. Но был какой-то весь основательный. Трудно объяснить. Невысокий, коренастый. В каждом движении чувствовалась рациональность и экономность. Никаких лишних движений, никаких лишних слов. При этом он был очень просто одет, и вообще выглядел, как говорят, парнем с завода. — Понимаешь, беда. Устали люди. Нет больше сил терпеть. Никаких. Да что тебе рассказывать? Ты вот на кого учишься? Я же вижу, что ты студент, — он посмотрел на меня обличающим взглядом, как будто я сделал что-то плохое.

— Вообще я учусь на переводчика.

— А говорил, что врач! Наврал все. А зачем? — он как-то грустно, с укором, посмотрел на меня.

— Мама у меня врач. Ну, и я с ней с детства по больницам. Я и правда, все умею, — начал оправдываться я.

— Ладно, ладно. Я же вижу, что умеешь. Нет претензий, не ссы. А я вот, не смотри, что простой, я тоже ВУЗ заканчивал. Не в Москве, конечно, но ВУЗ неплохой. На уровне. И на заводе поработал. Это вы тут зажирели, а у нас там, хоть и тяжело, но тоже интересно. Работать интересно. В городишке-то тоска полная. А на работе нормально. Вон, с парнями познакомился. Хорошая компания подобралась. Ну, мы с ребятами сюда переехали. Полгода уже здесь живем. Деньги тут платят. Ты понимаешь, тут даже уборщик получает больше, чем у нас специалист на заводе. Обидно это. Хотя есть такие заводы, — он мечтательно закатил глаза, — где и деньги хорошие платят, и зарплату не задерживают. Но туда так просто не попасть. Ты вот знаешь, что такое — жить от зарплаты до зарплаты?

— Знаю, у меня мама раньше мало денег получала, и нам не всегда хватало. Бывало всякое. Простым врачам тоже не слишком много платят, — покачал я головой вспомнив, как раньше мы с мамой перебивались на ее не большую зарплату.

— А вот представь, ты так живешь постоянно. Денег хватает, но впритык. А потом раз! И тебе не платят. Месяц не платят, два, три, и все обещают, что вот-вот заплатят. А ты работаешь с утра до вечера, и весь в долгах. А у кого занимать? Всем же не платят! А есть хочется каждый день. Да что я тебе рассказываю, все равно не поймешь. Вы тут совсем по-другому живете, — он махнул рукой и снова наполнил свою рюмку.

— Да нет, я могу представить…

— И вот полгода уже, как мы сюда перебрались. В большой город. Тут и правда, платят больше. И жить — интереснее и веселее. Дорого тут, конечно, все, но ты не представляешь, что это такое — жить без долгов, и не голодать! Так что, жизнь вроде лучше стала. Нам так казалось тогда. Хотя душа болит. Вот ты спрашиваешь, что произошло? А устали все. Разом. Знаешь, как-то утром проснулся весь город — и понял, что устал. Что сил больше нет жить. Никто ничего не хочет. Такая апатия, что — хоть беги, хоть волком вой. А потом пришла злость. На себя, что мы не можем измениться, на других, кто должен менять нашу жизнь к лучшему. А то, что на площади… Это уже месяц такое. Никто не знает, что произошло, и чем это закончится. И полиция иногда с нами стоит на площади, в свое свободное от работы время, и врачи, и учителя, и бизнесмены. Идем, бывает, стена на стену, на своих же. Всех это коснулось. Прошли мы порог какой-то. Что делать дальше — сами не знаем. Сносить все к чертовой матери, и строить заново. Или, может, просто сгинуть всем. Пусть дети и внуки отдуваются, и строят по-новому. Все мы чувствуем себя замаранными в чем-то неприятном. Вот, стреляли по нам сегодня, а мы перли на них и крушили все вокруг. А это от того, что никому жить не хочется уже. Так жить не хочется. А как по-другому, никто не знает. И что будет дальше?

Я сидел, завороженный его рассказом, и все равно ничего не понимал. Что происходит в городе? Почему все вокруг так изменилось? И люди другие какие-то. Злобные и усталые. А тут, на кухне, вроде нормальные. Виктор выпил еще немного водки, опустил голову на руки и уснул, оставив меня с еще большим количеством вопросов, чем было до этого.

Меня разместили на полу, на ковре посреди комнаты, а две кровати, которые стояли вдоль стен, выделили раненым. Стоило лечь и накрыться тонким пледом, как мгновенно меня сморил сон. Спалось мне плохо, не привык я спать на жестком полу, на пыльном ковре. Проворочался почти всю ночь.

Мне снилось, что город стал серым, и на него надвигается черная туча, которая потихоньку, начиная с окраин, поглощает его. Как меленькая клякса чернил, упавшая на чистый лист бумаги, постепенно расплывается по всему пространству, пожирая чистоту и непорочность белого листа.

Лишь под утро я провалился в глубокий сон без сновидений. Но, как оказалось, ненадолго. Пробуждение было неожиданным и болезненным. Кто-то ударил меня ногой в живот. Еще не совсем проснувшись, я почувствовал очередной удар ногой в бок. Кое-как я приподнялся и огляделся. На меня с недоумением смотрели сонные лица разбуженных криками Виктора ребят. Он толкнул меня со всем силой, и я отлетел к стене:

— Ты кто такой? — кричал он мне в лицо, наклонившись и занеся руку для очередного удара, — кто ты такой, я тебя спрашиваю! Откуда ты тут взялся, что тут делаешь?

— Ребят, да я с вами вчера пришел, я вас лечил. Вон, повязки у них, посмотри, на голове. И Кате я руку бинтовал. Это я им сделал, — Виктор остановил кулак, несшийся ко мне, и недоуменно покрутил головой. — Да вы вспомните! Вот я же вас вечером лечил. Мы с вами с площади шли сюда. Вы сами меня оставили на ночь, — испуганно запричитал я, не совсем понимая, что же происходит.

— Не помню тебя. Как отрезало. Как бежали с площади — помню, как ребят тащили, тоже помню. Кто их лечил, не помню. Тебя не помню, — он удивленно посмотрел на ребят. — Кто вас бинтовал? — те в ответ пожали плечами.

— Странно, но я тоже его не помню, — удивленно сказала Катя, — но это не я ребят бинтовала. Точно не я. Может быть, действительно, он?

— Вали отсюда, короче, пока цел, — принял решение Виктор, и вытолкал меня за дверь.

Я снова оказался один на улице. Город только просыпался. Несмотря на утро, на улице было по-прежнему сумрачно. Моросил мелкий дождик. Голые, почерневшие от влаги, деревья трясли ветками, норовя залить мне за шиворот еще воды, которую они старательно копили в ожидании одиноких прохожих, как будто недостаточно мне было просто дождя. На улице было удивительно безлюдно. Мне вспомнилось одно из моих видений. Когда в городе властвовала моровая язва. Москва тогда выглядела очень похоже. К счастью, трупов вдоль дороги не было, и это радовало. Но общее ощущение давившей черноты, и понимание, что город болен, не покидало меня. Я шел по пустынной улице в надежде найти работающее кафе. Через полчаса блужданий мне это все-таки удалось.

Взяв в руки теплую чашку кофе, пытаясь согреться, я размышлял о том, что же произошло, и что мне делать дальше. По всему получалось, что меня никто не помнит. А если с кем-то и удастся познакомиться, скорее всего, меня быстро забудут. Я так понимаю, именно это и произошло с моей вчерашней компанией. Прошло какое-то время, и они забыли меня. Может быть, для этого надо несколько часов, а может быть, достаточно и пятнадцати минут. Кто знает? И как мне быть? Я порылся в кармане. Деньги, вроде, еще есть, но что делать дальше? У меня, получается, ни друзей, ни дома. Ничего. Да и на улице творится непонятно что. Какие-то митинги, протесты. Почитать бы новости, но я оказался без телефона. А спрашивать у кого-нибудь мне не хотелось.