Нечисть (ЛП) - Байерс Ричард Ли (полная версия книги .txt) 📗
И тут сзади расцвели желтые вспышки света, бросая отблески на наружную стену и окружающие здания. Оглянувшись, юноша увидел пустое пространство на том месте, где только что находилось большинство огненных священников. От них ничего не осталось – только обломки искореженного, горячего металла и хлопья парящего пепла.
Гораздо дальше от этого места ещё одна группа Пылающих Жаровен наставила факелы на призраков, набросившихся на них, словно совы на мышей. Возможно, их внимание было полностью поглощено нависшей над ними опасностью и они даже не заметили, что только что произошло с их товарищами. Красные металлические жезлы взорвались, и все жрецы мгновенно исчезли, испепеленные силой, которой они посвятили свое существование.
Барерис подозревал, что со смертью священников битва была уже практически проиграна. Все, что он и его товарищи могли сделать – попытаться уничтожить как можно больше врагов прежде, чем те уничтожат их.
Он наносил удар за ударом, разбивал скелеты и рубил ковыляющие трупы на части, и тут на землю перед ним рухнули Аот и Яркокрылая. Когти грифонихи вонзились в гуля, на которого собирался напасть Барерис, и она всем своим весом обрушилась на умертвие, вышибив из твари подобие жизни.
При виде боевого мага Барерис осознал, что, по всей вероятности, был не единственным, кто потерял возлюбленную.
– Чати? – спросил он.
Аот кинул на него сердитый взгляд.
– Неважно! Залезай!
– Что…
– Пошевеливайся!
Барерис взобрался на грифониху позади легионера. Яркокрылая тут же взлетела, чуть его не сбросив. Вслед за своими живыми товарищами в воздух поднялся и Зеркало.
– После того, как священники сгорели, – произнес Аот, – тарчион Дарамос велел мне спуститься. Теперь я посыльный, связной. На земле никто не сможет пробраться через толчею, но Яркокрылая может нести меня над полем битвы.
– А я-то какое имею к этому отношение?
– Я могу добраться до нужных людей, но, если я не потрачу время на то, чтобы приземлиться, они едва ли смогут расслышать меня через этот гвалт, но ты бард, в твоем голосе – магия. Тебя они услышат.
– Хорошо. Просто скажи мне, что говорить.
Вскоре Барерис обнаружил, что носиться туда и обратно над полем боя не менее опасно, чем сражаться на земле. Лучники-скелеты пускали в них свои стрелы, а некроманты швыряли леденящие вспышки тени. Призраки планировали, чтобы перерезать им путь. Яркокрылая поворачивала, устремлялась то вниз, то вверх, чтобы увернуться от их атак. Аот наносил им ответные удары, с наконечника его копья срывались вспышки огненного света. Барерис и Зеркало атаковали любого врага, что оказывался в пределах досягаемости их клинков.
Тем временем они доставляли приказы тарчионов:
Воины должны всеми силами защищать волшебников и оставшихся священников, служащих в армии Пиарадоса и Талазара. По большей части они поклонялись иным богам, а не Коссуту, и находились на службе ещё до того, как к ним прибыло подкрепление из числа Пылающих Жаровен. Какой бы сложной ни казалась эта задача, солдатам так же было велено очистить пространство внутри крепости, чтобы остальные отряды могли проникнуть внутрь. Лучники должны были занять позиции на окнах и крышах, чтобы сверху осыпать противников градом стрел, не ставя своих товарищей на линию огня. Тэйцам, владевшим зачарованным оружием или магией, арканной или божественной, было приказало в первую очередь атаковать призраков и других неуязвимых для обычного оружия врагов.
К удивлению Барериса, их усилия принесли кое-какой результат. Ужасная гибель огненных священников сильно шокировала армию, если не сказать, что ввергла людей в панику и отчаяние, но команды Мислантоса имели вес. Постепенно порядок был восстановлен, а тактика снова заработала. И, что более важно, это сплотило армию, напомнив солдатам о том, что битвой все ещё руководит очень компетентный военачальник. Сражение ещё не было проиграно.
Но Барерис все равно полагал, что конец уже близок. Его соратники, люди и кровавые орки наравне, сражались, словно дьяволы, но число их неуклонно таяло, а иногда они несколькими секундами позже восставали и присоединялись к вражеской орде.
Закончив разносить текущие приказания Мислантоса, связные полетели к тарчиону за новыми. Чтобы лучше видеть поле боя, старый воин стоял на оставшемся целым участке стены с палашом в руке, руны на его нагруднике и каплевидном щите сияли, защищая своего хозяина силой заклинаний. С ним была и Нимия. Увидев обоих командиров, что находились на одной и той же открытой позиции, Барерис вздрогнул, но, по крайней мере, их защищало достаточно стражей и заклинателей. В любом случае, поблизости более безопасного места найти было невозможно.
Сложив крылья, Яркокрылая опустилась на стену, а Зеркало попросту завис в воздухе в стороне. Аот отдал салют взмахом копья и доложил сообщения сражавшихся на земле офицеров.
Мислантос кивнул, его лицо под забралом открытого шлема было мрачным.
– Ты летал над полем боя и видел, что там происходит. Что думаешь обо всем этом?
– Мы проигрываем, – произнес Аот.
– Да, – ответил Мислантос. – Я тоже так считаю.
– Мы сможем справиться с гулями и ужасающими воинами, – сказала Нимия. Её булава и руки были покрыты слизью – значит, ей тоже пришлось пробиваться к стене с боем. – Нас убивают призраки и им подобные, а они окажутся бессильны, если их коснутся солнечные лучи. – Она смерила взглядом одного из магов.
Волшебник вскинул руки, покрытые пятнами и песком от жидкостей и порошков, использованных им при создании заклинаний.
– Тарчион, мы приложили все усилия, чтобы рассеять тьму, но нам это не удалось.
– Магия ночного охотника слишком сильна, – произнес Барерис. – А что, если мы убьем эту тварь? Это ослабит его заклинание?
– Возможно, – ответил маг.
– Тогда сделаем же это.
Нимия насмешливо усмехнулась.
– Разумеется, мы бы убили его, если бы смогли. Мы и собирались это сделать, но потеряли его из виду сразу же после того, как элементаль сломал стену. Как я и тарчион Дарамос, ночной охотник не принимает личного участия в сражении.
– Тогда мы заставим его показаться, – произнес Мислантос. – Используем себя, как приманку. Мы вдвоем спустимся со стены, отказавшись от нынешних защитных заклинаний боевых магов, оседлаем лошадей и в сопровождении относительно небольшого отряда вломимся в ряды врагов. Затем мы возглавим атаку на центральную крепость, якобы чтобы последним отчаянным, дерзким рывком бросить вызов удерживающим её силам. – Он криво усмехнулся. – Ну, знаешь, рыцарский порыв. Та идиотская штука, что проигрывает битвы и приводит воинов к смерти.
– И этот раз не будет исключением, – произнесла Нимия.
– Возможно, да, а, возможно, нет. Мы возьмем с собой самых лучших воинов и боевых магов. Волшебники увеличат наши силы своими заклинаниями, и, будем надеяться, что, когда ночной охотник увидит, что мы уязвимы и по своей же глупости отрезаны от сил союзников, то решит сразиться с нами лично. Это демон или что-то вроде того, разве не так? Ему должно нравиться убивать собственноручно. И особенно страстно он, скорее всего, желает прикончить именно нас. Если он так и поступит, то победа будет за нами. Конечно же, – продолжил старик, – даже если эта тварь и проявит себя, она будет не одна, но мы используем каждый известный нам трюк, каждый свиток и талисман, что накопили за всю свою жизнь, и, что бы нам ни угрожало, сделаем все возможное для того, чтобы победить.
Нимия покачала головой.
– Хочешь совершить самоубийство – валяй, но я за тобой не последую.
– Мы должны идти оба, – возразил Мислантос. – Приманка в ловушке должна выглядеть настолько соблазнительно, насколько это возможно. Учитывай, что нам в любом случае не светит покинуть это место живыми. Кем бы ты предпочла предстать перед своим богом – победителем или побежденным? Также представь, что за судьба тебя ждет, если ты сумеешь скрыться, но при этом бросишь легионы зулкиров на верную гибель? Совет накажет тебя так, что ты пожалеешь о том, что ночной охотник просто не разорвал тебя на куски.
