Ловчие Удачи - 2 книга - Седов Вячеслав (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Лан!? — вырвалось у Феникса.
Призрачный музыкант его не слышал. Он играл, играл упоенно, даже исступленно, будто был создан только для этого. Играл ради самой музыки, а не слушателей, которых и было то всего двое: Карнаж и горбун. Уродец неприметной тенью сидел у одной из колонн, не сводя восхищенных глаз с исполнителя…
Феникс шел по мосту, удаляясь от башни. Большие пальцы по обыкновению были заложены за пояс под бандажом, а сам он немного горбился.
Стоило некроманту уехать и боль снова напомнила о себе, но хотя бы не так резко, как до этого.
— Так вот о каких проклятиях ты говорил, Кассар, — пробормотал себе под нос Карнаж, — Браво мэтр, я поражен…
Полукровка достиг противоположного края и в задумчивости остановился перед металлической чашей на треноге, где горел огонь, освещая гору черепов. Карнажу вспомнились слова некроманта и, протянув руку к одному из черепов, он взял его. Все равно «ловец удачи» не понимал, зачем выставлять такие символы напоказ? Это было способно напугать разве что пьяного в стельку крестьянина, который заплутал. В крайнем случае, предостеречь любопытного странника о том, что тот забрел не туда. Но уж навряд ли это вызовет в ком-то философские мысли о неизбежном конце и равенстве всех и каждого пред ликом смерти.
Феникс находил, что вот такие вещи, скорее всего, и приводили к облавам перепуганного люда на начинающих чародеев подобного рода, которые передирали символы, пытаясь приблизиться к уважаемым мастерам хоть на шаг.
Результат был на лицо — сама эпоха, где усугубленное войнами сознание простого хлебороба или винодела не хотело соседствовать с тем, что успело укорениться как символ зла. Того самого зла, для них, для простых смертных. Им чужды были идеи, но дороги свои поля и виноградники, взращенные потом и кровью и сметенные в мгновение ока «из-за» или непосредственно магией. Не ново было то, что доставалось от сотрясений на верхушках власти, переворотов и вражде меж орденов магов больше и горше всех простому люду. На нем отыгрывались чума и мор, сломавшие зубы о стены замков, за которыми спрятались те, против кого они изначально направлялись некромантами.
Невдомек было многим вельможам даже теперь, что, давным-давно, именно из-за их непонимания появились эти самые заклинатели мертвых, как в недавнюю войну и орден «Черных псов». И, в результате, Карнаж читал в тех немногочисленных хрониках, что действительно были изложением, а не пустым подобием эпоса, скорбные строки о том, как Фелар утратил в лице черных рыцарей преданных и честных вояк.
Много раньше так же произошло с орденом «Визардеи». Маги едва подступили к проникновению в глубины смерти и жизни, больше, конечно, изучая первую. Правители требовали поскорее остановить чуму, что пришла с островов, лишь только началась торговля по морю — и вот обвинения и массовый ужас в душах людей, донесенный горсткой фанатиков, которым мало было объяснения что, дабы изучить смерть, нужно ее наглядное творение — то бишь труп, и не один, при былом размахе экспериментов.
Призывы, погромы… костры, где сгорело немало наивных, что хотели не так давно спасти всех, кто с усердием подбрасывал им в пламя вязанки хвороста. Как все страшно перемешалось и, казалось, не было иного выхода в тот момент, как разрубить, а не распутать клубок. Дорого же стоил тот символический взмах королевского меча в тронном зале…
«Визардея» переродилась. То, против чего сражались маги ордена, стало их оружием. Раньше они избегали столь пагубного сращивания и перерождения, связанного с длительным контактом и использованием стихии Смерти. Теперь же могущество нужно было им для спасения себя. Гораздо большее, нежели то, что требовалось простому исследователю. В результате мор и чума превратились для магов из противников в союзников. Некоторые культивировали проклятье «черного сердца», чтобы, избавляясь от плоти, приковывать свой дух навеки к костям, обретая таким образом невероятную власть над источниками энергии Бездны.
Одна из волшебниц открыла способ массового повеления мертвыми, но для этого требовалось стать проводником, который мог открыть запретные потоки Бездны и обратить их вспять. Она умертвила себя на спроектированном ей же алтаре и возродилась вновь, способная пользоваться своим открытием, но более не принадлежавшая к миру живых. И, постепенно, возник целый культ таких, кто не хотел класть голову на плаху по приговору судей, что ничего толком не смыслили в первоначально, поистине великом, замысле.
Сам же замысел не успел воплотиться до конца, остановившись по взмаху злосчастного меча на весьма неудачной точке: исполнявшие его познали целиком то, чему противостояли не одно десятилетие, но не успели понять, как побеждать все эти мор, чуму, «неупокоение мертвых» и тому подобное.
— Интересуют останки? — вырвал Феникса из раздумий голос Ройгара.
Рыцарь подошел к полукровке, сжимая в руке книгу, где пальцем заложил страницу. Сдвинув очки на кончик носа он раскрыл ее и что-то прошептал себе под нос, поглядывая на кучу черепов.
— Переверните и посмотрите, есть ли на том, что вы держите, какие-нибудь знаки? — попросил Ройгар.
Карнаж покрутил в руке череп и удивился, когда, за челюсть, в свете огня из металлической чаши и правда разглядел какой-то знак. Протерев для верности глаза, «ловец удачи» поднес череп ближе к огню — это действительно оказалась метка, выжженная в кости. Феникс передал череп рыцарю, указав на находку.
— Все верно, — Ройгар продемонстрировал полукровке разворот книги, где имелся довольно большой реестр, куда поименно были внесены все те останки, что двумя кучами лежали у опор моста.
— Что бы это значило? — почесал в затылке Карнаж, еще мало понимая, зачем рыцарю понадобилось для этого рыться в библиотеке.
— Готов побиться об заклад, что эти останки были извлечены нашим гостеприимным хозяином не случайно, — значительно поднял палец вверх Ройгар, — Судите сами, сударь. Вот пометки напротив двух из них, и сделаны они недавно и в спешке, так как незадачливый исследователь даже не удосужился просыпать довольно песку на чернила и просто захлопнул том, не дав даже просохнуть. Не говоря уже о том, что книга, покинув полку, так и не вернулась на нее, а лежала все это время на пюпитре.
— Любопытно. Возможно, Кассару понадобились чьи-то имена из списка? Например, чтобы найти их труды в библиотеке, — предположил «ловец удачи».
Однако Ройгар явно был настроен куда более скептически, что и доказал, достав из раструба перчатки клочок бумаги, куда занес выписанные им сведения.
— Два помеченных имени — это имена ключников из совета хранителей «Визардеи». Требовались оба эти человека, чтобы открыть запечатанные двери. Не знаю уж, какую силу обрел наш некромант в Бездне, куда, как он сам меня уверял, странствовал. Кстати, упоминая и ваше имя тоже. Однако, я уверен, что этих двоих, вернее их черепа, мы здесь не найдем.
— Куда же они подевались, и зачем вообще вы затеяли все это? Вы же не маг и не чернокнижник? — насторожился Феникс.
— Верно, но я любопытен и не терплю пустых нотаций о тщете всего сущего и различии меж живущими людьми, которые и вам наверняка прочли здесь, по пути к башне. Коль скоро вам, как и мне, показали сад с его странными обитательницами.
— И все же, зачем вам это?
— Знание… Поверьте, это великая сила! За всем тем пафосом, которым окружил себя наш любезный хозяин, таится простое соискание доступа к «Визардеи». Не больше и не меньше прав на которую он имеет, по сравнению с остальными, кто еще уцелел от ордена. Иначе зачем ему все эти ухищрения с черепами и привязкой их посредством магии к давно почившим духовной связью? Просто он, как и вам, должно быть, приходилось, подбирает отмычки к сложному замку, не имея при себе ключа.
— Или пытается сделать собственный, — согласился Карнаж, отдавая должное незаурядной проницательности собеседника.
— Возможно и так. Теперь становится понятным назначение колонн, на которые не водрузили, как ни странно, бюсты былых хранителей. А ведь им там самое место. Кто-то в далеком прошлом хорошо потрудился, чтобы разбить эти ключи, искусно прикрыв свое деяние желанием стереть память о предателях. Один из которых, кстати, сейчас верховодит оплотом магов — Форпатом, а другой, изобретатель проклятия «черного сердца», был растерт в костяную пыль вашим славным отцом.
